Юлия Горская - Ключ от бездны

И однажды, теплым и солнечным весенним днем, он повстречался мне.

- И вы узнали его? – лукаво поинтересовалась Наэла, которая уже слышала эту историю от ее сына. Сидмас, вообще, увлекался историей Маакора и, имея достаточные познания в этой области, работал над биографиями знаменитых людей своей земли. Конечно, он гордился родителем - господином Астеманом из рода Ва-Лерагов и часто говорил о нем, во всем считая примером для себя.

- Нет, - засмеялась Ла-Тима, поддерживая её игру. – Даже и подумать тогда не смела, что этот статный красавец станет моим мужем. Я робела перед ним каждый раз, когда братец приводил его в наш дом и казалась излишне холодной. Мы никогда не оставались наедине, а мое участие в общих разговорах за столом сводилось лишь к общим фразам. Признаться, мне казалось, что Астеман так умен, так образован и перед ним открывались такие блестящие перспективы, что ему непременно должно быть скучно возле такой, как я, витающей меж звезд. Но, оказалось, Дитнар подошел к вопросу моего замужества очень серьезно. И через положенные три месяца, отведенные на ухаживания, Астеман просил у отца моей руки. Наверное, не стоит даже говорить о том, что этот день стал самым страшным и самым восхитительным днем в моей жизни! Я и сейчас отлично помню, как брат с самого утра был необычайно оживлен и против обыкновения остался дома, и, сидя у окна гостиной залы, нетерпеливо посматривал на подъездную аллею. И даже вскрикнул от радости, когда увидел, наконец, крытые носилки друга. Мое бедное сердце, волновавшееся все больше, едва не выпрыгнуло из груди, когда вошел Астеман, такой торжественный и нарядный и такой красивый, что я в очередной раз почувствовала себя серой уточкой. Вскочив с кресла, в котором вышивала, чтобы занять дрожавшие от чего-то руки, я пролепетала приветствие, вспыхнув до корней волос, и уже вознамерилась уйти, когда наш дорогой гость сообщил, что имеет ко мне разговор, - она помолчала, растроганно улыбаясь. – Так странно, но те долгожданные слова, что произнес тогда мой жених, говоря о своей любви, совершенно стерлись из памяти. Может потому, что я так жадно ловила их, была слишком возбуждена и потрясена всем тем, что происходило с нами. А может… - Ла-Тима пожала плечами. – Так или иначе, все для меня переменилась. После пышной свадебной церемонии мы отправились в роскошный дворец сына правителя, который стал моим новым домом. Горячка первых дней в роли молодой жены тоже вскоре прошла. Астеман не был романтичен, и мне пришлось быстро усвоить размеренный уклад жизни семьи Ва-Лерагов. Была ли я счастлива? Да. Особенно, когда узнала, что жду ребенка. Время летит так быстро! Особенно, если богини благоволят к тебе, отводя беду и болезни. Керх [10] Керх - богиня земли и плодородия у мхаров. подарила мне прекрасного малыша, а Эморх начертала ему замечательную судьбу. Сидмас рос беззаботно-счастливым ребенком, и многие прочили ему великое будущее, а мой отец составил весьма благополучный гороскоп. А я боялась вопрошать звезды. Почему-то боялась… - она снова замолчала, а потом, вздохнув, добавила:

- Но давай-ка спустимся и пройдем во дворец. Становится слишком свежо.

- Но вы расскажите мне вашу историю до конца?

- Конечно, дорогая, - госпожа Ва-Лераг с нежностью взглянула на Наэлу, которая давно стала членом их семьи. Горячая, искренняя любовь к Сидмасу крепче родственных уз связала двух этих женщин.

Они прошли по одетому в серый сумрак саду, где не были еще зажжены ночные фонари и оказались во дворе с крытой террасой и бассейном. Здесь повсюду стояли вазоны с цветами, обожаемые ахвэмской госпожой, и терпко-сладко пахло ирисами и лилиями.

Хозяйку встретила прислужница и сообщила, что правителя нет дома.

- Хорошо, - кивнула Ла-Тима, - принеси нам ужин на террасу, мы еще полюбуемся прекрасным вечером. Ты не возражаешь? – обратилась она к Наэле.

Та улыбнулась, мельком глянув на громаду дворца, опустевшую без Сидмаса, при котором в каждой из многочисленных зал с приходом темноты всегда горел огонь.

- Так что же было дальше? – присаживаясь на инкрустированную скамеечку, напомнила гостья, проникновенно и трогательно посмотрев на госпожу Ла-Тиму. Невзирая на ноющую боль в душе, мучившую ее с самого ухода жениха в Улхур, Наэла чувствовала себя сейчас почти счастливой. Это ощущение тепла и уюта всегда появлялось у нее в гостеприимном доме Астемана. Вот и теперь, она доверчиво, словно маленькая девочка, смотрела, как заботливо хозяйка сервирует стол. А та, ласково улыбаясь, подала любимую в Ахвэме форель с лимоном и зеленью, тонкие пшеничные хлебцы а, на десерт - гуанабану, [11] Гуанабана - большой, до 12 кг, зеленый фрукт, напоминающий дыню, с очень вкусной, белой, тающей во рту мякотью, внутри которой имеются семечки, как у хурмы. Это изысканное кушанье прекрасно охлаждает и утоляет жажду. без которой в жаркие месяцы не обходился в Маакоре ни один ужин.

- Иди, иди, благодарю тебя, - сказала госпожа Ва-Лераг прислужнице, которая тоже знала, что супруга правителя всегда сама ухаживает за домочадцами во время трапез. – Теперь, мне остались лишь воспоминания, - добавила Ла-Тима с грустью. – Но мы остановились на том, что одним чудесным днем… да, наверное, в такие минуты сама богиня Хепес подсказывает нам, что в сердце пришла любовь. И я услышала ее голос. Едва взглянув в голубые глаза еще незнакомого юноши, мне показалось, что мы давно знакомы, и что прежде я уже видела и эти черты, и эту выжидательную полуулыбку. Так мы всегда узнаем души тех, с кем в прежних жизнях были связаны узами любви и кого неизменно встречаем в своих будущих жизнях.

Она замолчала, а Наэла вспомнила, как увидела Сидмаса после шестилетней разлуки, встретила уже возмужавшим, двадцатилетним, и невольно сравнила с тем застенчивым, неловким, но таким симпатичным мальчиком, с которым ее познакомил отец, представив, как будущего супруга. Ту первую свою весну они провели вместе, расставаясь иногда только под утро. Долгие прогулки в окрестностях Ахвэма, катание на лодках по вечерней Анхе, рискованные и оттого еще более увлекательные экспедиции к берегам Седых озер или просиживания над научными трудами – им нигде не было скучно. Умный и амбициозный сын ахвэмского правителя нашел в мечтательной, но смелой девочке тот идеал женщины, что уже сложился в его душе. Она походила на его мать не только внешне, но была также по-женски мягка и также отважна в тех мечтах об их будущем, что рисовались обоим. Наэла вовсе не смущалась тех чувств, что пробуждались в сердце друга. И никогда не гложили ее еще совсем юную душу сомнения в том, что они сообща смогут продолжить укреплять могущество Маакора, следуя по стопам Астемана и его предков. А еще они верили, что и свою жизнь смогут прожить так же достойно и правильно.