Юлия Горская - Дети Арахна

Серым призраком парил Гонорис над заливом Нарр, что дал имя и обители, и теперешнему владельцу. Мрачный, величавый и неприступный так и был замок назван: «гонорис», что на мхарском значит - гордый. Первым принимал он на себя ледяные удары ветров, приходивших с заснеженных гор Мраморного хребта. Первым встретил когда-то нашествие марлогов, которым не покорился, оплакивая судьбу Дэнгора, на страже которого стоял. В те далекие времена, когда еще был молод Дэнгор, дети Арахна стали единственными, кто смог без боя взять эту жемчужину Антавии. И многое изменилось в этом городе с тех пор, как улхурский царь провозгласил себя владыкой Сульфура. Но, как и сотни лет назад, стоял на страже Дэнгора седой Гонорис, и, как и сотни лет назад восходило над ним вечно юное солнце.

Тихая улыбка тронула губы магистра - он увидел, как золотые лучи окрасили небосвод, и над Лакрисом разлился малиновый румянец зари. Столько лет старец из тихой обители наблюдал рождение нового дня, и никогда не видел зрелища более величественного, чем восход солнца. Изо дня в день, из года в год, он приветствовал зарю, стоя у окна. Это стало его ритуалом, актом поклонения сиятельному верховному божеству, которому молились там, где осталось детство Магнуса.

Пленительный образ той страны, залитой солнцем, увитой изумрудной зеленью винограда, окруженной цепью синих гор с белоснежными пиками, все чаще являлась ему во снах. Снова и снова вставал перед ним дивный город Золота с пылающими, как огонь куполами, высокими башнями и цитаделями. Там, под сенью стройных пальм, над бирюзовой гладью мраморного бассейна, в котором отражался белокаменный дворец отца, витала в грезах душа наррморийского старца.

Тот солнечный край он покинул мальчишкой, когда стены его дома погибли в огне мятежа, что разгорелся в Дефу. В тот страшный час Магнус потерял родных и потерял родину. С верными ему людьми он бежал в пустыню Хэм-Аиб, где провел несколько лет, полных отчаянья, страха и голода. Окрепнув духом в лишениях, юный скиталец стал взращивать в душе зерна мщения, рисуя еще несмелой рукой план возмездия тем, кто лишил его самого дорогого. Он добрался до Антавии, упросив тех, кто был с ним, найти себе приют в местечке Кнэр, где несчастных странников приняли сердечные антигусы. Сам Магнус ушел в горы, и в этом диком краю оплакал прежнюю жизнь, и запер в сердце горькие воспоминания о ней.

Он стал отшельником, поселившись в мрачной и сырой пещере над обрывом, с которого открывался вид на уединенную долину Дэнита, окруженную с одной стороны дремучими лесами Арбоша, с другой – неприступными скалами Мраморного хребта. Это место, наполненное меланхоличным шумом водопада, что обрушивал ледяные потоки возле жилища юноши, вселило в его израненную душу целительное умиротворение. Именно там молодой Магнус познал бога, очистив себя слезами, покаянием и молитвой. Именно там впервые увидел лучезарный свет небес и услышал глас милосердного, просившего его простить врагов, посвятив себя тихой, благочестивой жизни на пользу других, таких же, как он сам – лишенных крова и родных, одиноких и нуждающихся.

Там, на краю сонной долины, среди диких скалистых круч просветленный юноша принял важное решение, наложившее отпечаток на всю его последующую жизнь…

Магистр закрыл глаза, вспомнив о важности предстоящего свидания. Пальцы его невольно дотронулись до медальона, висевшего на груди. Он открыл золоченую крышечку с улхурскими письменами, и глаза его обратились к портрету юной красавицы. Магнус вздохнул и вернулся к столу, за которым провёл предутренние часы, и снова склонился над большой книгой, открытой на первых страницах: " Об истории и падении Апикона. " Долгие годы магистр работал над этим трактатом. Теперь он был закончен. Магнус перевернул листы на первую страницу и прочел:

" То были времена трёх царей, когда в Апиконе, великом и славном, правили три владыки. Они называли друг друга братьями, и подданные их жили в мире и согласии. Царь мхаров, носивший Жезл власти, жил с народом своим у священных берегов Анхи. Царство его простиралось от лесов Арбоша на севере до Гефрекского нагорья на юге. На западе владения его граничили с берегами Седых озер, на востоке массивные крепостные стены из серого туфа защищали от набегов диких племен, которые кочевали по земле Хэм-Аиба, что не была еще пустыней.

Рогатые корнуоты заселяли дремучие леса Арбоша и называли себя народом-ведуном.

Их повелитель именовался великим князем. Был он воинственен и храбр. И не единожды поднимал соплеменников в походы на халтов, чьим домом были безбрежные степи Энгаба.

Антигусы, самый древний народ Апикона, нарекли земли свои королевством Антавия. Они, как и ученые мхары, стремились к знанию, считая просвещение и искусство своим призванием.

Союз трех царей казался непобедимым. Разрушить его не должны были ни люди, ни время.

Но Боги Судьбы решили иначе…

Тогда и пришла беда. Потемнел великий Лакрис, почитаемый всеми народами Апикона. Вспенились, забурлили воды священного озера и отступили, обнажая дно. Пахнуло зноем. Глубокие тени пролегли от мыса Крет, и поползли по земле Хэм-Аиба, к самому нагорью Гефрека, где в скалистых пещерах ютились крылатые рабисы. Зной стал нестерпимым. Впервые устрашились обитатели Гефрека. Дрогнули их сердца, когда пронесся над Кифрой жуткий вой. А вместе с ним поднялось над нагорьем странное облако, которое обрело вид гигантского столба. Он рос, заслоняя собой небо, все выше и выше, и стал наливаться темнотой. На весь Апикон пал великий мрак.

Тогда над Гефреком вспыхнула одинокая красная звезда. Свет ее разгорался. А под ним задрожала земля. Яростная сила терзала её недра. Клокоча, рвалось из них нечто, слепое и враждебное. Оно проснулось и желало свободы - жестокое дитя бездны. Его время пришло. Оно родилось…

В огромной и черной грозовой туче, поглотившей сияние красной звезды, вспыхнули огненные зигзаги, и она раскололась длинной полосой пламени небывалой величины и яркости. Тот огонь нес в себе ядовитый дух зла.

За ним хлынули потоки раскалённой лавы, выворачивая глыбы черных камней. Потекли огненные реки. Белесые клубы дыма скрыли рождение страшного Иктуса.

И по всей земле Апикона воцарилась долгая ночь…

Содрогнулся от ужаса верховный жрец Маакора, прочтя на своём алтаре знаки беды. Князь Арбоша посыпал рогатую голову пеплом скорби.

Город на девяти островах оделся в траур.

Но мрак рассеялся. Обнажились мертвое небо и земля, укрытая серым пеплом, залитая кроваво-красной лавой.

И поразились жители Апикона видению в пустынном нагорье Гефрека: высоко в небо вознесла двурогую вершину чудовищно-чёрная гора, видимая в самых дальних уголках земли. То был Иктус, хранивший в чреве очнувшегося от долгого забвения демона зла.