Макс Фрай - Русские инородные сказки - 5

— А зарплату нам когда дадут? — невинным голосом интересуется нарушительница ритуала.

— Зарплату? — Босс явно недоволен этим вопросом. — А вы на нее наработали, хотел бы я знать?

Все переглядываются.

— Вы на нее не наработали, — холодно чеканит Босс. Его неугомонный палец снова устремляется вверх. — Там нами недовольны.

Он делает театральную паузу, вероятно, ждет возражений или оправданий. Их не поступает. Малявка задыхается от возмущения и сказать ничего не может; что себе думают остальные — непонятно. Босс чуточку смягчается.

— Впрочем, пройдет эта неделя, там и поглядим. Всё. Свободны. — Босс делает легкое движение рукой. Потом спохватывается, и в спины уже уходящим нерадивым сотрудникам летит рев такой силы, что даже видавший виды Мрачный вздрагивает. — Да, и еще!! К воскресенью я надеюсь видеть вас всех в добром здравии! Канун Дня всех святых, да еще и полнолуние, работы много! Имейте в виду, за неявку буду штрафовать!!!

Окинув слегка обалдевших сотрудников недобрым взглядом, Босс повторяет по слогам:

— Штра-фо-вать!

Все молчат. Вообще-то это что-то новенькое, раньше шеф не позволял себе так по-дурацки запугивать тех, кто сам способен напугать кого угодно.

— Всё. Работаем, ребята, ра-бо-та-ем. — Не дожидаясь реакции, Босс закатывает бумажку с подсказками в неаккуратный шарик и швыряет его в мусорную корзину. Кривой ухмылкой констатирует недолет и исчезает, не дав себе труда даже попрощаться с подчиненными. Малявка, как раз отдышавшаяся к этому моменту, бормочет себе под нос:

— Вот урод же.

Худой шикает, настороженно косясь на секретаршу. Малявка машет рукой, нервным жестом достает из кармана сигареты и выходит из комнаты, как следует хлопнув дверью напоследок. Худой, Дерганый и Мрачный отправляются за ней.

В этот раз курят молча. Дерганый уткнулся носом в блокнот, он уже в процессе — составляет план работы. Малявка злится, стоит и методично пинает горестно громыхающий мусорный бак. Что происходит в голове у Мрачного, понять сложно. С отсутствующим взглядом он продолжает пялиться на зазолоченные огнями улицы. Худой начинает было что-то рассказывать, но, видя, что успеха эта затея не принесет, затыкается и решает заняться сменой внешности, чтобы потом на месте уже не суетиться. Первым делом, конечно, отращивает нос.

Мрачный первым гасит сигарету и первым же прощается с коллегами.

— Ладно, — отрывисто сообщает он. — Пошел. Счастливо оставаться.

Делает шаг в сторону окна и исчезает. Никаких спецэффектов, просто исчезает, и все. Смысла нет перед своими выпендриваться.

Вслед за ним расходятся и остальные. Дерганый проваливается сквозь пол, Худой, наоборот, взмывает вверх. В этом тоже нет никакой рисовки, исключительно вопрос личных предпочтений. Только Малявка, как почти еще новичок (по сравнению с остальными, конечно), любит всякие навороты даже в пустяковых делах. Над ней подсмеиваются, на что Малявка смущенно отвечает, что это помогает ей оставаться в тонусе и заранее настраиваться на работу. Но сейчас смеяться некому, можно позволить себе немного увлечься.

Она закручивается вокруг себя винтом, рявкает что-то маловнятное и разрывается на куски. Искры, образовавшиеся в процессе, летят в разные стороны и гаснут, оставляя некрасивые черные следы на полу и на стене с табличкой «Уважайте труд уборщиц».

Очередная рабочая ночь началась.

Было уже совсем светло, когда лохматый мужичок с котомкой за плечами подошел к воротам дворца Его не заметили.

— Эй, стража! Отворяй ворота! — прокричал он, снимая котомку.

С лязгом открылось маленькое металлическое окошко, и в нем показалась чья-то усатая рожа.

— Тебе чего, парень?

— Мне к королю надо. По делу, — бодро отозвался путник.

— Нет здесь никакого короля. Подох он, — рявкнули из окошка.

— Ну, тогда к его наместнику.

— Зачем?

Мужичок подумал секунду и, решившись, крикнул:

— Хочу рассмешить царевну.

Эта фраза почему-то очень разозлила стражника. Грязно выругавшись, он плюнул из железной дырки и с грохотом задвинул заслонку. Путник мрачно посмотрел на ворота «Неужели так много паломников?»

Потоптавшись минуты три на пороге, мужичок поднялся, подхватил сумку и пошел в обход дворца. С противоположной стороны были еще одни ворота.

— Эй, стража!

На этот раз охранник попался душевный. Он не стал хамить путнику, но и в дырке светиться тоже не стал.

— Как зовут?

— Харитоном.

— Вот что я тебе скажу, Харитон, — произнесло пустое окошко. — Забирай-ка ты свои шмотки и мотай отседова, куда глаза глядят. Иди баб посмеши на базаре, а не принцессу.

— Козёл ты, — незлобиво отозвался Харитон.

Окошко захлопнулось. «Вот теперь совсем плохо. На стену-то не влезешь».

Харитон достал из котомки кусок сыра и, усевшись на траву, принялся завтракать. Сыр был хорошим, ноздрястым, как уверял спекулянт, из самой Швейцарии. Харитон вначале хотел его нарезать (у него был с собой пружинный нож), но решил, что от целого куска вкуснее. «Хороша жизнь… Жаль только, что во дворец не пускают. Хоть бы издалека поглазеть на нее, на царевну…»

В это время на дороге показалась любопытная фигура. Пожилой мужчина невысокого роста, в шутовском колпаке и трико, с дикими воплями несся во дворец верхом на метле. Делал он это с поразительным проворством, как если бы скакал на настоящей кобыле.

Поперхнувшись сыром, путник вскочил на ноги и с недоумением уставился на мчащегося всадника. Когда же всадник поравнялся с Харитоном, тот не удержался и окликнул его:

— Эй, уважаемый!

Человек в трико остановился и сам себе заорал:

— Росинант, стой, раз-два!

— Простите меня, вы не сумасшедший? — вежливо поинтересовался Харитон.

— Никак нет! — козырнул человек. — Я — его смехачество королевский шут. Гы-гы-гы!

Харитон оживился.

— О, вас-то я и дожидаюсь! Пожалуйста, помогите мне пробраться во дворец. Меня секьюрити не пускает.

— А зачем тебе во дворец?

— Я хочу рассмешить принцессу.

— Гы-ы-ы! Понимаю, жизнь надоела.

Харитон удивленно уставился на шута.

— Почему же?

— По кочану. — Шут приставил свою метлу к дворцовым воротам и развел руками. — Король издал указ: кто рассмешит Несмеяну, тот получит ее в жены, а кто не сумеет — тому голову с плеч. Думаешь, один ты такой умный?

— Ничего я не думаю…

— Жен вокруг много, а голова на плечах одна, — философски заключил шут.

— Ты сам, конечно, и не пытался?

— Шутам жениться не положено. — Собеседник взял метлу и одернул на ней сбрую. — Целибат. А так, ради спортивного интереса… Зачем?