Айше Лилуай - Сын пламени

Нет.

- Вперед, - больше себе, чем Тенкиуну, сказал Альдер.

Вороной смело ступил на поверхность воды… и пошел по ней, как по толстому льду. Провидец затаил дыхание, с восторгом и благоговением глядя на стройные ноги коня, которые могли ходить по волнам, и не веря своим глазам. Тенкиун громко заржал и бросился вперед, и из-под копыт его полетели сияющие в свете восходящего солнца брызги.

Вдохнув полную грудь морозного воздуха, пропитанного запахом моря, Альдер склонился к уху вороного, ласково потрепав его по шелковистой гриве. И воскликнул, уже не сдерживая своей обреченной радости:

- Я вверяю тебе себя, Огненный Ветер, зная, что вместе мы пройдём через любую бурю – и одолеем гневные волны. Веди же меня, дитя Ханмара. Веди домой!

Торжествующе заржал Тенкиун, ускорив свой стремительный бег, и в голосе его слышалось радостное: «Домой! Домой! Домой!»

Альдер закрыл глаза, чувствуя, как под веками набухают слезы.

Отныне он уже не просто Ученик Великого. И даже не просто оборотень – Младший Брат.

Отныне он начинает новую жизнь. Он – новый Альдер.

Отныне он ступил на новый виток своей собственной спирали.

Отныне... будь что будет…

Вернувшиеся с запада Као и Цаграт встретили весть о бегстве Альдера на удивление спокойно. И это не могло не разозлить Рагхана, который итак уже еле сдерживал накопившуюся в нем злобу – на самого себя, на Эйнлиэта, на Сильфарина, на беглеца…

- Я ведь предупреждал тебя, вождь, что он не так прост, как ты думаешь, - невозмутимо говорил вожак оборотней, снисходительно глядя, как Рагхан, скрипя зубами, мечется перед ним в разные стороны. – У тебя такой вид, будто ты все ищешь, кого бы придушить…

- Я помню твои слова, Као! – резко остановился молодой человек. – Но это ничего не меняет. Провидец не должен был убежать от нас!

- Да почему же? Почему ты насильно держал его здесь? – вступился за Младшего Брата Цаграт, огромный длинноволосый мужчина с сильно выдвинутой вперед нижней челюстью. – Обычно мы отпускаем тех обращенных, которые хотят уйти из стаи. Объясни, наконец, о, великий вождь людей!

Рагхан одарил Цаграта гневным взглядом и мельком скользнул глазами по нахмурившемуся Као.

- Твой вожак знает ответ, хищник.

- В самом деле, альфа? – поднял брови Цаграт.

Као усмехнулся, но в его глазах, все еще устремленных на вождя, промелькнуло сострадание.

- Просто так сказал Хозяин, - наконец вымолвил предводитель оборотней. – Он не посвящает в свои тайны ни Рагхана, ни тем более меня. Нам ясно только то, что Альдер может быть опасен для… Эйнлиэта.

Цаграт фыркнул и расхохотался, уперев намозоленные ручищи в бока.

- Мой Младший Братец? Здесь, верно, какая-то ошибка, вожак! Нет на земле оборотня более миролюбивого, чем Альдер. По сравнению с другими он у меня тихоня…

- Хорош зубоскалить, Цаграт. – Као хлопнул оборотня по плечу и подошел к Рагхану, заглядывая тому в глаза. – Не переживай так из-за провидца, вождь. Мы принесли хорошую весть.

Рагхан крепко вцепился руками в его локти. Лицо молодого человека вспыхнуло от накатившего волнения, даже проступили капельки пота на висках.

- Я ждал, Као! Ну, так что, говори: он придет?

Хитрая ухмылка вожака чуть не вывела Рагхана из себя окончательно, но, не желая долее испытывать терпение Кальхен-Туфа, Као хрипло ответил:

- Придет, придет твой сын Рунна. Куда денется? Я по его глазам сразу понял: примчится. – Альфа снова усмехнулся, видя вспышку торжества на лице господина. – Да ты обрадовался, как простой мальчишка, великий вождь!

Опомнившись, Рагхан взял себя в руки и отстранился от Као, глядя холодно и гордо.

- Он что-нибудь сказал? – Эх, вот бы получилось заставить голос не дрожать!

- Ничего особенного. – Као, точно издеваясь, махнул рукой. – Наверное, все для тебя приберег. Так что ты готовься, вождь. – Вожак вдруг стал серьезным. – Кажется, юноша научился даже слова использовать, как оружие. Его нельзя недооценивать.

Рагхан издал мрачный смешок, отворачиваясь от оборотней.

- Не надо пугать меня, Као. Я хорошо знаю этого… негодяя.

Хорошо, что вовремя повернулся к вожаку стаи спиной – ни Као, ни Цаграт не могли увидеть смятения и боли, исказивших лицо молодого вождя, когда он выдавил это последнее слово. Но в следующее мгновение… все прошло, и Рагхан вновь посмотрел в глаза Као – прямой и решительный.

- Вот увидишь: я убью его. Убью. Во имя Великого Ганнуса.

Он содрогнулся и опустил взгляд, когда альфа спросил его, хитро щурясь, совсем как много лет назад:

- Ты любишь своего отца, Рагхан?

- Да!

- Второй раз ты отвечаешь мне так, мальчишка, и второй раз я спрашиваю: уверен?

Рагхан стремительно бросился к Као и схватил его за горло, тяжело дыша от гнева и непонимания.

- Зачем ты так говоришь, вожак оборотней? Не ты ли призывал меня подчиняться Эйнлиэту и верно служить дьяволу? Не ты ли сам – слуга Ганнуса? Зачем эти слова, Као?

- Ты дрожишь от растерянности, мальчик, - как всегда невозмутимо молвил оборотень. – Взгляни на себя. Ты боишься сам себе сказать правду…

- Отвечай мне, вожак! – Рагхан крепче стиснул пальцы.

Као только тихо рассмеялся.

- Слепой… Ты слепой. Ты глупый маленький волчонок… Когда же поймешь наконец: я просто хочу, чтобы ты открыл глаза! Посмотри на меня! Посмотри! Почему я служу Ганнусу? Знаешь, почему? Я – оборотень, Рагхан. Я волк, я зверь, я хищник, я убийца! Такова моя сущность. Мне хорошо там, где ночь и кровь… А ты? Что я вижу, юноша? Ты ненавидишь Эйнлиэта и боготворишь Ганнуса. Ганнуса! Твоего любимого и любящего отца! – Ледяной хохот Као сковал Рагхана по рукам и ногам. – Да, я говорил тебе: служи ему. Но знай – ты слышишь меня? – знай, кому служишь! Думаешь, Ганнус – милосердный и благородный темный властелин, заботящийся о тебе и о твоем народе? – Као долго, безумно смеялся над этими своими словами. – Нет, Рагхан! Тот образ, что является тебе в твоих молитвах – лишь маска! А кто такой Эйнлиэт? Просто ли посланец дьявола на землю? Ооо, нет… Эйнлиэт – это истинное лицо Ганнуса, мой вождь. Настоящее и ничем не прикрытое. Что такое? Ты не хочешь мне верить, мальчик? А сколько можно себя обманывать тем, что твой властелин лучше Рунна, что ты, как и он, честен и благороден, что преступления, совершенные тобой – это на благо всего мира? Сколько можно самого себя убеждать в том, что ты хороший, но несчастный человек? Ложь! Все ложь! Мы с тобой – звери, Рагхан, признай это, как признаю я. Мы слуги зла, слуги жестокости и порока, пасынки отторгнувшей нас преисподней… Ты слышал? Вот такая вот правда, волчонок. Жестокая правда. И я плююсь ею в твое лицо.

Рагхан, бледный, как полотно, отшатнулся и, ища опоры, прислонился спиной к стене ближайшего дома.