Юлия Федотова - Герои былых времен [HL]

— Если людям туда не было доступа, как же до нее добралась Коллегия? — заинтересовался разговором Эдуард, дотоле молча скорбевший о горькой участи ведьмы.

— Почему ты решил, что Коллегию составляли только люди? Она с самого начала полиэтнична. Это был большой заговор магов, людей и нелюдей, в том числе и подданных Волшебной страны. Большинство народов терпеть не могло Мэб. Редкая, говорят, стерва была, хоть и красоты неописуемой!

Меридит слушала рассказ подруги с нескрываемым восхищением:

— С ума сойти! Вот уж не знала, что ты такой знаток истории! На лекциях нам про Волшебную страну только один раз упомянули, я даже забыла, что она вообще была!

— Романы читать надо! — усмехнулась сильфида. — Дамские романы, глупые и сентиментальные.

Аолен смотрел на друзей грустными глазами — так умудренные жизнью старцы взирают на беспечных младенцев, не ведающих о том, какие тяготы жизни ждут их впереди.

— Все обсудили? Вопросов больше нет? Тогда, ради всех богов, дайте наконец труд вашим мозгам! Разве вы ничего не замечаете? Нас преследует цепь странных, невозможных событий! Поломка туфель, зеленая дама с ее архаизмами, совершенно немыслимое в наше время аутодафе, ссылки на королеву Мэб — неужели все это ни о чем вам не говорит?!

— Нет! — честно признался рыцарь, и остальные согласно кивнули.

Но Хельги вдруг замер на месте, побледнел и даже поднял руки вверх, будто сехальский стрелок, сдающийся в плен.

— Это не я!!! Всеми богами клянусь!!!

— Тебя никто и не винит! Я уверен, дело в сосуде Ахх-Ша. Его козни!

— Да что случилось-то?! — вскричал Рагнар, он, бедный, так ничего и не понял. — Скажите, наконец!

Вообще-то деликатный Аолен собирался открыть друзьям страшную истину постепенно, дав им время морально подготовиться. Но Хельги хоть и был существом культурным, но тонкой душевной организацией эльфа не обладал. А потому раздраженно выпалил напрямую:

— В Средневековье нас занесло, вот что случилось!

В первый момент Ильза оцепенела от ужаса. Единственной внятной мыслью, сохранившейся в ее голове, было: «Слава богам, я не благородная дама. Иначе упала бы в обморок!» В ее представлении сей романтический недуг был уделом исключительно особ голубых кровей. Но, едва оправившись от первого потрясения, девушка сообразила, что, по большому счету, ничего катастрофического не произошло. Какая в принципе разница, куда именно их занесло? И в Средневековье люди живут. А в ее жизни случались вещи и похуже. Один фьординг Улаф чего стоит! Или жуткое Чернолесье? Или взрыв на «Звезде Морей»? Да мало ли! Пережила же как-то. И это переживет. Главное — они все вместе и рядом Хельги. Остальное образуется.

Примерно так, с небольшими вариациями, касающимися главным образом отношения к персоне Хельги, рассуждали и прочие участники злосчастной экспедиции. И только сам подменный сын ярла оставался безутешен.

— Накрылся мой «Гром» медным тазом! — горевал он.

— Почему? — удивилась Ильза. Она так и не разобралась во всех тонкостях случившегося с ними. — Разве в Средневековье нет Океана? Пойдем и выудим!

Демон взглянул на девушку с неприкрытой жалостью:

— Океан здесь есть. А «Грома» нет. Его самое малое через пятьсот лет построят! А то и через тысячу!

Вот тут Ильзе стало страшно по-настоящему.

В каком бы времени вы ни очутились, пусть даже в далеком прошлом, есть все равно хочется.

Собираясь в путь по обжитым, относительно благополучным землям, больших запасов провизии компания не делала. Какой смысл таскать на себе лишний груз, если в любом встречном селении можно разжиться свежими продуктами?.. Увы. Можно будет разжиться. Спустя столетия.

В трех ближайших деревушках, попавшихся на пути, взять было абсолютно нечего, не то что за деньги, даже силой. В этом Энка убедилась лично. Проголодалась и пошла грабить. Вломилась в одну из хижин, показавшуюся ей наиболее зажиточной.

Хозяева даже не пытались сопротивляться. Сидели, обреченно сложив иссохшие руки: берите, благородная госпожа, что сыщете. В итоге раздосадованная грабительница отдала последний кусок дорожной лепешки кривоногому ребенку, такому тощему, малорослому и безобразному, что его легче было принять за упыренка, чем за отпрыска рода человечьего, плюнула в пустой угол и ушла прочь.

— Как успехи, разбойная наша? Много добыла? Поделишься с боевой подругой? — ехидничала Меридит.

Сильфиде только и оставалось, что шипеть и ругаться.

Гном тоже возмущался.

— Вот времена! — брюзжал он. — Середина лета, а с припасами скудно, как зимой. Отчего бы это? Скорее бы до побережья добраться, может, там сытнее? Как-никак рыба.

Так они и брели — по инерции, прежним маршрутом — день за днем. А на шестые сутки скитаний по чужому времени Энка объявила перешедшей на подножный корм компании, что Средневековье ей надоело и она хочет назад. В самом деле жизнь текла на удивление однообразно.

По обе стороны от пыльного тракта, ведущего, как хотелось бы верить, к Дрейду, лежала равнинная местность, заросшая дремучим лесом. До нашего времени такие темные, непролазные чащи в Староземье западнее реки Венкелен не сохранились. Их место заняли пашни и сады, выросли поселки и целые города, раскинулись заботливо ухоженные лесниками герцогские охотничьи угодья. Рагнару прежде (или позже?) не раз случалось бывать в здешних краях — и с дружественными визитами, и во главе атакующего войска. Но как ни старался рыцарь усмотреть в далеком прошлом знакомые черты, ничего не получалось. Время изменило ландшафт до полной неузнаваемости.

Одно было несомненно — дичи в Средние века водилось в изобилии. Зайцы перебегали дорогу, грузные тетерева перепархивали с ветки на ветку, олени и косули нет-нет да и выглядывали из придорожных зарослей, непуганные до наглости. А уж кабаньих орешков было разбросано видимо-невидимо. У Рагнара глаза горели охотничьим азартом, но стоило завести речь об охоте, Хельги принимался злобно шипеть:

— Однажды вы уже поохотились! Чуть не угробили нас всех! До чего же прожорливый народ люди!

Но им повезло. Косматый вепрь, огромный и страшный — перед таким и медведь не устоит, выскочил из придорожных кустов с явным намерением уничтожить все живое на своем пути. Эльф вскинул лук, прицелился в налитой дурной кровью глаз — и проблема продовольствия отпала сама собой. Даже Хельги мужественно признал меру вынужденной и от жаркого отказываться не стал. Хотя и утверждал из принципа, что кабанье мясо вонючее и вообще скоро протухнет.

Так или иначе, но голода больше не было. Остались неопределенность и скука.

— Нам нужен план действий, — развивала свою мысль сильфида. — Бредем как стадо баранов, куда, зачем — сами не знаем.