Кэролин Джесс-Кук - Дневник ангела-хранителя

Ее похоронили туманным октябрьским утром, в понедельник. Маленькая группка скорбящих, ангелы и священник столпились вокруг могилы. Когда гроб стали опускать в землю, я подалась как можно дальше из толпы, заглушая плач складками платья. Но потом повернулась и увидела Марго — она плакала, прижав к глазам кулаки, и Грэма, пепельно-бледного и поникшего, с лицом загнанной жертвы. И тогда я поняла: я здесь для того, чтобы помочь им пройти через это.

Поэтому я широко зашагала к Марго, обняла ее за талию и велела взять Грэма за руку. Он стоял слева от нее, на некотором расстоянии. Марго заколебалась. Я знаю, тебе это трудно. До сей поры ближе всего тебе была мама. Но сейчас ты нужна Грэму. А он нужен тебе.

Она вздохнула.

Священник читал из Библии:

— Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их… [13] Псалтирь, гл. 34, стих 7.

Я наблюдала за тем, как Марго осторожно потянулась к руке Грэма и очень медленно взяла ее в свою. Тот резко очнулся от своих мыслей, потом, когда увидел, что Марго делает, слегка шагнул вбок, чтобы встать ближе к ней.

— Ты в порядке, папа?

Грэм заморгал. Спустя несколько мгновений кивнул. Что-то в этом первом упоминании слова «папа», в этом новом титуле, придало ему сил. Когда Марго стиснула его руку, он согнул шершавые пальцы вокруг ее пальцев. Клянусь, я видела его улыбку.

У меня ушло много лет, чтобы понять, как демон смог убить человека. Позже Нан сказала, что он и не мог этого сделать: маму убила вина. По крайней мере, ее вина из-за сделанного давным-давно аборта дала тучную почву, где смогли произрасти микробы, которые вложил в нее Грогор.

Такое объяснение не заставило меня почувствовать себя лучше, ничуть. Вместо этого оно посеяло семена иного рода — месть.

Ладно, я должна вас предупредить. В подростковые годы я не была ангелом.

Простите, не смогла удержаться. Но вы знаете, что я имею в виду.

Мне исполнилось тринадцать, и внезапно мир съежился, превратившись в маленький пакетик клея. Я обнаружила, что это магическое вещество способно приклеить постер с Донни Осмондом [14] Донни Осмонд (р. 1953) — американский актер, продюсер, сценарист; участник музыкального коллектива «Osmond Brothers». к стене моей спальни и унести меня далеко от горя, которое после смерти мамы высовывало свои грязные башмаки из-под нашего обеденного стола. Вскоре после того, как я была записана в местную школу, меня захотели оттуда выгнать. Папа боролся за то, чтобы я осталась там. Мои отметки по английской литературе были лучшими в классе, поэтому ему ответили — ладно, если только я перестану сбегать с уроков и подбивать остальных детей курить марихуану.

Несколько лет спустя после маминой смерти я бродила как волк-одиночка, сочиняя по ночам полные муки поэмы, чтобы спастись от тоски, заводила дружбу с неподходящими людьми и наблюдала, как папа проводит дни, глядя на часы на каминной полке, которые давно перестали тикать. В конце концов он закончил новый роман. Я прочитала черновики и сделала детальный разбор написанного. Папа посмеялся над моей не по годам развитой способностью замечать слабые места сюжета и неудачных персонажей. Потом сдернул со своего стола старую пишущую машинку и водрузил ее на мой туалетный столик.

— Пиши, — приказал он.

И я стала писать.

Сначала я насочиняла много ерунды. Потом написала несколько приличных коротких рассказов. Потом перешла на любовные письма. Долговязому недоразумению по имени Сет Бомер. Похоже, у него были проблемы с тем, чтобы стоять или сидеть неподвижно. Он смазывал свои черные волосы до тех пор, пока они не начинали свисать, закрывая ему пол-лица, как крыло мертвой вороны. Он редко смотрел кому-нибудь в глаза и всегда держал руки в карманах. Но мне было шестнадцать. Ему — двадцать. Он был замкнутым и очень быстро гонял на машине. Как я могла его не любить?

Я наблюдала, как Марго копает себе яму, прежде чем спрыгнуть туда. Я часто возводила глаза к небу и разговаривала сама с собой. Назовите меня циничной. Но я в буквальном смысле слова уже побывала в ее шкуре и теперь испытывала из-за этого неудержимые рвотные позывы. Сет был своего рода вехой: теперь я видела, как далеко я зашла с того момента, как Марго начала стремительно скатываться в саморазрушение.

Однако на этот раз я не была очарована. Это напоминало просмотр плохой романтической комедии — ты в точности знаешь, кто есть кто, что происходит, когда что случится, и можешь выставить на часах точное время благодаря намекам струнной музыки. Это было скучно. И я боялась. Я видела вещи, которые никогда, никогда раньше не видела. Я не имею в виду душу и тому подобное. Я не говорю об аурах или фаллопиевых трубах. Я имею в виду последствия моего пребывания в Доме Святого Антония. Хотя мы изо всех сил трудились, чтобы предотвратить последствия, разрушающие жизни детей, которые вошли в двери Дома Святого Антония, многое все-таки произошло. Сет был одним из таких последствий.

Марго встретила Сета, когда была в гостях с ночевкой в доме своей лучшей подруги Софии. Сет приходился Софии кузеном. Рано осиротев, он проводил много времени у родителей Софии. Хотя Сет унаследовал обширную ферму родителей, он предпочитал проводить большинство вечеров у тети и дяди, в их кишащем котами доме с верандой. Когда София начала приглашать к себе подружек с ночевкой, Сет стал появляться с собственными подушкой и одеялом.

Короткометражка самонадеянности.

Место действия: кухня. Время действия: сумерки. Атмосфера: на волосок от бросающей в дрожь. Шестнадцатилетняя девочка прокрадывается вниз по лестнице. Она роется в шкафу в поисках парацетамола — у нее колики, и она не может спать от боли. Девочка не видит силуэта человека, сидящего за кухонным столом, — человек читает и курит. Он несколько минут наблюдает за ней. Он уже замечал ее раньше, когда София и шайка ее дерзких подружек занимались макияжем. Высокая — примерно пять футов девять дюймов, — стройная, как бывают стройны шестнадцатилетки (выпирающий животик, узкие бедра), с густыми светлыми, как у норвежки, волосами до талии. Сочные розовые губы, презрительные глаза. И очень противный смех.

Он наблюдает, как она совершает налет на шкаф. Потом он объявляет о своем присутствии:

— Ты взломщица или что-то в этом роде?

Марго резко оборачивается, роняя коробочки с таблетками от мигрени на пол. Парень за столом подается вперед и по-королевски взмахивает рукой. При лунном свете Марго видит, что это кузен Софии.

— Эй! — монотонно говорит он.

— Э-э… Эй! — хихикая, неловко отзывается она. Я ненавижу чувство неловкости. — Почему ты тут, внизу?