Анатолий Нейтак - Камень и ветра 4. Поход за радугой

– Онкар – савваэ хйостру! Тром!

Так Игла не рычала даже с ожерельем на шее. Её приказ вонзился в плоть мира, как острое лезвие в руках хирурга. И плоть эта раздалась, сворачиваясь и меняясь неописуемо. Там, где от концентрированной магии плясал воздух, вспучилась не то линза, не то воронка, напрочь опровергающая привычные представления о возможном.

– Вперёд! – выдохнула Эйрас, указывая рукой на линзу-воронку. – Не останавливаться!

Ни в жесте, ни в голосе её почти не осталось силы, но спутники повиновались без лишних вопросов. Стилет встряхнул вожжи, Клин дал шенкелей своему коню, и повозка со всадником канули в сотворённую невероятным заклинанием неизвестность.

Переливы красок, какие-то сполохи и беззвучные взрывы; ровный низкий гул, существующий как бы сам по себе, без источника, и равномерно размазанный по всему пространству, не исключая внутренностей путников. Верх не особенно отличается от низа, а правое от левого. Но вот смотреть прямо вперёд или же назад… не хочется. Перспектива вытворяет такое, что глаза просто отказываются фиксировать подобное надругательство над реальностью.

Минута, вторая, третья… пятая…

Заклинание распалось в самом начале шестой минуты. Звонкий щелчок, вихри тьмы в глазах – и вот уже повозка вместе со всадником, сопровождающим её, едут по самой обычной не замощённой дороге.

– Что это было? – спросил Стилет, опередив Клина.

– Это, – устало ответила Игла, – был магический трюк с расстоянием, позволивший нам отыграть у погони около трёх дневных переходов. Кстати, коллега, большое спасибо за помощь. Одна я осилила бы втрое меньше. А теперь я буду… спать. Не будите меня.

Почти теряя сознание от слабости, она переползла назад, устроилась на том самом месте, где лежала "магистр Илина", и замерла.

– Подъём! Едут!!

Орать шёпотом не так-то просто. Но у Ловкого Ужа получалось.

– Кто едет-то? – спросил Дубак флегматично. Одновременно с ним Кожа хищно выдохнул:

– Сколько?

– Трое, – ответил обоим сразу Ловкий Уж. – Два мужика и парень. Коней двое, одна повозка. Вооружён только конный…

– Чем?

– Меч и длинный лук.

– Меч, говоришь? Длинный лук? Не похоже на обычную охрану…

Тот, кого остальная троица без лишних затей звала Вожаком, нахмурился. Он был среди них самым старшим и самым опытным. Он знал: среди охранников торговых караванов меч – действительно не самое популярное оружие. Мечи дороги, а искусство фехтования, равно как и искусство стрельбы из лука, – сложное искусство, освоение которого требует времени, сил и немалых денег. Поэтому мечи носят дворяне либо вольные охотники, а охрана вооружается примерно так, как его приятели и он сам: копьями, топорами и самострелами.

– Надо самому глянуть, – подытожил Вожак. – Все за мной. Да чтоб тихо!

…Виляющий тракт проложен через место, для Больших Равнин необычное. Называется оно Пыльным нагорьем, причём называется вполне заслуженно. Если иные всхолмья и нагорья Больших Равнин одеты в зелёное покрывало трав, кустарников и деревьев, то Пыльное нагорье выделяется почти полной безжизненностью. Сухие колючки, какие-то редкие чёрно-бурые стебли, тёмные окантовки лишайников на некоторых скалах да пучки седого мха – вот что, помимо голых камней, видят путешествующие Виляющим трактом. Местные растения весьма необычны, нигде более не растёт ничего подобного. И даже мудрым остаётся лишь гадать, что именно служит причиной этому. Одни винят во всём некую давнюю катастрофу. Другие – таинственный яд, источаемый скалами Пыльного нагорья (ибо слагающие его породы камней также уникальны). Третьи склоняются к тому, чтобы объяснять местные особенности магией древнего заклятия, столь старого и мощного, что оно проявляется лишь косвенно, а прямому обнаружению не поддаётся. С наиболее сильными и старыми заклятиями подобное действительно случается: намертво вплавленные в ткань мира, они становятся частью естества и выделяются на общем фоне только в мелочах. Чуждой растительности, например, или странных ощущениях, приходящих на грани сна и яви, или в изменении цвета неба, как над знаменитой Воющей цитаделью Орфуса Чёрного…

Как бы то ни было, Виляющим трактом пользовались редко. Дурная слава Пыльного нагорья заставляла большие караваны делать изрядный крюк, а напрямик ехали только королевские курьеры да самые рисковые торговцы. Либо самые бедные, не способные нанять серьёзную охрану и надеющиеся на то, что вдоль редко посещаемой дороги не встретят разбойников. На Пыльном нагорье не поохотишься, воды там тоже нет. Все припасы, от хлеба до питья и от солонины до дров, надо брать с собой, а долгая засада – дело затратное.

Вот только у Вожака попросту не хватало людей, чтобы подстеречь мало-мальски крупный караван. Потому он и выбрал Виляющий тракт. Как все, он надеялся на везение. И подумал, разглядывая с высоты путешествующую троицу, что удача его не подвела.

– Я был не прав, – выдохнул Ловкий Уж у него над ухом. – Это не молодой парнишка там, в повозке. Это баба!

– А что рядом с этой бабой делает длинный меч? – поинтересовался Вожак.

– Мне-то почём знать? Может быть, это меч возницы…

– Сомневаюсь. Этот тип на облучке выглядит слишком хило, чтобы управляться с таким оружием. Он вожжи-то едва держит. Посмотри на его посадку, на плечи! Нет, что-то тут не то…

– Неужто ты хочешь их пропустить? – зашипел Кожа.

– Я не понимаю, кто это такие и что им надо. А всё непонятное сулит неприятности.