Артем Лунин - Перед бурей (СИ)

— Ы-ы-ы, — сказала Симона и согнулась пополам, перхая. Джонатам даже удивился — во время короткой беспощадной резни смогла ударить сама, пропустив молнию по металлу, да ещё и удрать пыталась, а тут вдруг ослабла желудком.

Джурай кивнул на главаря — спроси его сам.

— Он ещё не совсем… — Джонатам наклонился над пленником. — Эй, ты!.. Троллья сыть!.. Отвечай, кто вы такие, и какого эшта здесь делали?

Главарь мотал головой, пытаясь сфокусировать взгляд.

— И на кой тебе цепь? — буркнул Джонатам не надеясь услышать ответ. — Да он совсем никакой.

— Ребята, время, — напомнила Луиса, нервно оглянувшись туда, откуда они пришли.

— Да, время… — Джо задал ещё пару вопросов с тем же результатом. Сорвал цепь с шеи главаря. Металл прикипел к коже, разбойник завопил от боли и потерял сознание. Джонатам дёрнул плечом.

— Бесполезно… — и перерезал ему горло, оттащил к телам. Цепь сунул в карман.

Джурай худо-бедно оклемался и предложил двигаться. Джонатам замешкался.

— Что ещё? — поинтересовался Джурай. Получив ответ, ждать не стал, предоставив Джо на ходу добывать отрез дорогого полотна из перемётной сумы и кромсать его ножом.

Одной полосой он связал Симоне руки за спиной, локоть к локтю. Не бог весть какие путы, но быстро не освободишься, да и не больно-то побегаешь с такой помехой. Ещё одну ленту он приберёг на потом, дав понять пленнице, что в случае чего завяжет ей глаза и поволочёт за собой. Симона приняла смиренный вид, и он снова ощутил одновременно досаду и неловкость.

Они двинулись, оставив позади аккуратно уложенные недалеко от лесной дороги тела лесных братьев.

Когда мы вернулись, я понял суть того изречения. Действительно, нельзя войти дважды в одну и ту же реку. И вместо нас всегда возвращается кто-то другой.

Караван перевалил очередной холм, и наконец показалась Мечта. Путники переглядывались, улыбались блаженно, предвкушая встречу с родными, отдых, угощение, баню.

— Вот и приехали, — вздохнул Гарий. Он ехал на облучке второго фургона, привстал, глядя на далёкий ещё городок, и попытался принять вид героя, возвращающегося из победоносного похода. Фургон подпрыгнул на ухабе, Гарий совершенно негероически плюхнулся на место и сказал пару слов в адрес Беломордого, который, скотина такая, не может вести поровнее.

До них уже доносился грохот деревяшек и азартные возгласы с игровой поляны. Потом всё стихло, и Мона засмеялась от удовольствия, ощутив накатывающие от Мечты волны радости, вызванной новостью.

Караван поравнялся с игровой поляной, и через мгновение его захлестнул прилив.

Конечно, в середине дня большая часть поселян была на работах, в полях и лесах, по домам сидели только мастеровые, войев тоже было немного. Но Моне показалось, что в Мечте собрались все воличи края, которые шумели, галдели, улыбались радостно. За время путешествия она отвыкла от масс народа и тут же почувствовала себя не слишком уютно.

У Гария был такой вид, как будто он не прочь спрятаться за её спину, и Мона тут же приободрилась. Хлопнула его по плечу, — не боись, прорвёмся, — отчего парень слетел вниз. Где его тут же подхватили друзья, завертели, закружили, оглушили приветственными возгласами, захлопали по плечам. Глядя на это безобразие, Мона передумала спускаться, но подруги бесцеремонно стащили и повели за собой к посёлку.

— Как я рада, что ты вернулась!.. — вопила Кнопка.

— Если рада мне, то почему виснешь на нём? — поинтересовалась Мона, пытаясь спасти Гария от подруги.

— Об нём я тоже соскучимшись! — поведала Кнопка, тряся свою несчастную жертву.

— Больше, чем обо мне?

Кнопка задумалась, поглядывая то на подругу, то на мальчишку, и Мона ощутила укол ревности. Кажется, бывшая здесь же Улитка что-то просекла и как-то очень ловко расцепила их, с очень серьёзным видом протянула Гарию руку. Тот так же серьёзно пожал.

— Ты была права, — сказал Гарий.

— Я всегда права, — охотно согласилась Алия. — А в чём?

Но Гарий объяснить не соизволил, подпрыгнул, опираясь на холку Беломордого и высматривая поверх толпы знакомые лица. И увидел.

Человек в невообразимых лохмотьях знакомой подпрыгивающей походкой удалялся в поле мимо построек игровой поляны.

На какое-то мгновение Гария даже охватило искушение "не заметить", но тут кто-то из караванщиков свистнул и закричал, указывая в ту сторону. Люди поворачивались, улыбки замирали на лицах. Молчун взлетел на фургон и стегнул силой, словно кнутом, Длинный дёрнулся, упал. Подхватился и побежал, уже не скрываясь.

— Что там? — подпрыгивала Улитка. Остальным тоже было интересно.

— Пленник, — пояснил Гарий. — Какой-то главарь.

Он встал ногой на перекрестье ярма, сощурился вслед беглецу, прикидывая, сможет ли его достать. Беломордый раздражённо рявкнул, и ненадёжная опора качнулась.

— Ну, извини, не буду, — Гарий потрепал быка по холке. Без него найдутся ловильщики, вот только… что же они медлят?.. Длинный убежал уже достаточно далеко. Пожалуй, Гарий, никогда не отличавшийся талантами в этой области, до него уже не достал бы.

Зато почувствовал борьбу вокруг этого самого ошейника и боль Длинного — тот защищался от атаки через Узор, но полностью блокировать напор не мог. Гарий поёжился, представив, каково ему приходится.

Человек двадцать из караванщиков и встречающих ринулись в погоню. Эти поймают, если только…

Беглец с разбегу перемахнул тренировочный ров, оглянулся и махнул рукой. Гарий изумлённо присвистнул — взвилось облако пара, волей пленника вода мгновенно вскипела и испарилась. Между ним и преследователями возникла пелена тумана.

— Сколько там учитель говорил, палок доставалось ему за жестование? — спросила Мона, подныривая под упряжку быков. Гарий спрыгнул с ярма, девочка стояла, покачиваясь с носка на пятку, и буравила взглядом туман. Он ощутил, как вокруг собирается сила.

Беглец успел первым.

Раздался грохот. Девочка вздрогнула и заморгала, её сосредоточение прервалось. Гарий и Мона изумлённо выругались.

В лихорадочной спешке, с больной ногой, в постоянно жалящем ошейнике, сотворить такое!..

Башня на краю игровой поляны дрогнула и слегка покосилась. Крыша и верхний ярус величественно двинулись с места и всё быстрее поползли вбок, сорвались и ударились о землю. Раскатились брёвна, едва не похоронив под собой самых прытких преследователей.

А потом дерево ещё и вспыхнуло. Ударил порыв горячего ветра, и преследователи растерянно остановились перед бушующим пламенем. Воцарилась суета, люди, окружив огонь, пытались его "задушить", придавая воздуху неподвижность, другие волокли в сторону разлетевшиеся брёвна, несли воду.