Артем Лунин - Башня Близнецов 1 (СИ)

Не поняла, — пожаловалась Кальви.

Я говорю, таких шмоток нет. Есть другие, — Сара играла с тряпкой, которая ластилась, словно зверюшка, и принимала любую форму, охватывая тело.

Извини, я оставила тебя.

Ерунда. Ты и так выдержала… я плохо представляю, что именно, но отлично понимаю, что тебе круто пришлось, — откликнулась Сара.

Без твоей помощи я бы не смогла.

Ну, значит, в расчёте…

Кальви впервые огляделась.

Где это мы?

В тюряге, — дала исчерпывающий ответ Сара. Знакомые стены, тускло освещённые магическими знаками, запах сырого камня, ржавые решётки.

Опять подземелье, — вздохнула Кальви. Всё то же самое.

Не совсем так, — Сара указала. Вряд ли у тебя, когда ты сидела, был персональный слуга…

Какой ещё слуга?

Словно в ответ на этот вопрос, из темноты появилась "хрюшка".

Кальви впервые видела так близко этого автомата. Приземистая металлическая фигура, состоящая из хитро сопряжённых между собой частями доспехов. Глубоко утопленная в плечи голова с узкой смотровой щелью и, ниже, решёткой, действительно похожей на рыло. Руки заканчивались ладонью с четырьмя короткими пальцами. В середине левой ладони торчало продолговатое дуло быстрострела, встроенного в предплечье, из правой застенчиво высовывался кончик выкидного клинка.

Красавец, да? — иронично спросила Сара. Похож на ту тварюшку из "Робокопа".

Это боевой автомат, очень опасная вещь. Почему ты назвала его слугой?..

А вот почему:

— Эй, гарсон!.. — позвала Сара вслух, снова непринуждённо перехватив управление у Кальви. — Принеси пожрать!..

"Хрюшка" утвердительно хрюкнул и уковылял. Двигался он довольно быстро, хотя забавно покачивался при ходьбе. Короткие ноги с пружинным обращённым назад суставом, похожие на ноги козла, позволяли таким автоматам даже бегать и прыгать.

Неужели принесёт? — недоверчиво спросила Кальви.

Другое дело, понравится ли тебе то, что он принесёт. Я уже завтракала один раз.

— Погоди!.. — вслух сказала Кальви. — А почему?..

Говори про себя!..

Почему мы говорим?

Сара подняла руку Кальви и щёлкнула по горлу.

Тут какая-то металлическая дудочка. Её, кажется, тоже инсталлировала ты. Но к тому времени ты была уже сильно не в себе.

Да, помню… — Кальви передёрнулась.

Вот как наш завтрак идёт, — Сара потёрла руки. Автомат, значит? Слушай, а чем они вообще отличаются — анимы, автоматы, реконструкты и арты?

Расскажу. Если ты объяснишь мне свои непонятные слова.

Замётано. Только ты первая. Мне кажется, что ты не захочешь это есть, так что дай я сяду за руль, а ты рассказывай, какая разница между" хрюшками" и сфинксами.

Завтрак действительно не вдохновил Кальви. Кувшин с бурдой, похожей на нефть , стакан светящегося лилово коктейля "Чернобыль" , миска с горохом. Металлическим. Несколько кристаллов, лучащихся от вложенной магии.

Это что? — спросила мрачно Кальви.

Это наша еда.

Сара печально вздохнула. Один из прутьев решётки сдвинулся в сторону, "хрюшка" наставил копыто на девушку, вторым поставил поднос на пол.

— Ложку опять не дал, сцуко. Слышь, гарсон, принеси ложку!

"Хрюшка" проигнорировал воззвание. Прут встал на место, и автомат отошёл к стене.

А что такое ложка? — поинтересовалась Кальви. В сознании возник предмет и его использование. Девушка невольно хихикнула. Это у вас такой несуразной штукой едят?

А у вас как, палочками, что ли?

Кальви "показала" обычные щипцы.

Точно, палочки, — усмехнулась Сара. А супы? Ну, похлёбки?

Просто хлебаем из тарелки.

Сара посмеялась, между делом уплетая горох. К счастью, она его не разгрызала, глотала целиком, бросая горстями в рот.

Слушай, а ты уверена?.. — Кальви с опаской наблюдала за всем этим.

Мы с тобой теперь — неорганическая форма жизни, — мрачно сказала Сара. Или, может быть, органическая, но какая-то шибко не такая. И металл нам совершенно необходим. Равно как и магическая энергия. И вот это, — она непринуждённо отпила.

И как на вкус?

Что, сама не чувствуешь? Мне довелось однажды глотнуть бензину — так вот, примерно так же.

Сара с хрустом раскусила горошину. Кальви передёрнуло от скрежета.

Не беспокойсь. Наши ломаные зубы уже восстановились. И теперь они металлические. Наверное, сделаны из железа той самой воронки, о которую мы, собственно, и поломали первый набор.

Как такое может быть?

Ты меня спрашиваешь? Я простая варварка, и в волшебстве не разбираюсь…

Сара, — вкрадчиво сказала Кальви. Я видела твой мир. Твоя речь, манера твоего мышления… Короче, завязывай строить из себя!..

Сара усмехнулась, узнав собственные выражения.

Я просто приказываю телу восстановиться, и оно слушается. Что-то, арт или заклинание, помещённое в нас, проверяет состояние тела и каждый раз при повреждении возвращает его к эталону — так понятно?..

Она хрустнула последними горошинами и запила лиловой бурдой.

Вполне. Непонятно только, откуда ты всё это знаешь… — осторожно начала Кальви.

Давай-ка сейчас прогуляемся в одно место…

Нас ещё и отпускают куда-то гулять? — изумилась хозяйка тела.

На прогулку туда нам ничьего разрешения не требуется , Сара залпом допила последнюю гадость и "бросила руль". Прежде чем Кальви успела подхватить, гостья быстро ушла в глубину, дёрнув и её за собой.

Ты чего? Куда это мы?

Кальви замерла. Глубина уже не была пуста.

Красиво? — спросила Сара.

Да… А что это?

Раньше она видела это место как глубину — синее спокойствие, в котором иногда пробегают блики от волн на поверхности, внизу — темнота, где так хорошо скрываться от боли или просто отдыхать…

К счастью, дарующая спокойствие темнота осталась неприкосновенна. А вот середина между поверхностью и дном оказалась заполнена. Безумие, хаос, невероятная мешанина цветов, линий, каких-то знаков.

Что это? — спросила Кальви зачарованно.

Если я правильно понимаю, это мы. Наше подсознание. У существ, подобных нам, есть подсознание?

Не знаю… — Кальви восприняла определение из памяти соседки. — А почему оно такое… странное?

А какое оно должно быть? Вот и я понятия не имею. Спать нам теперь необязательно, наверное, сон — всё-таки свойство человеческого мозга, а не сознания. Стоит изменить этот мозг, как сознание уже превосходным образом обходится без сна. Помнится, я была раздражена необходимостью отдавать девять часов какой-то физиологической надобности, когда этих часов у меня и так немного осталось…