Шамраев Юрьевич - Белый туман

Дальше я ждать не стал. Вошел в пещеру и направился к сидевшим у стены двум силуэтам. Слабый огонек подобия костерка освещал их. По прежнему они меня не видели и не слышали. И только когда я приблизился к ним на расстояние удара меча, они что то почувствовали. Вскочили и стали тревожно озираться. Один из них подкинул ветку в костер и он вспыхнул. — Принц, живой, ой мамочка, — завопил один из них и пытался юркнуть мимо меня к выходу. Одним взмахом меча я распорол ему брюшину, как учил меня Лот, и его кишки вывалились наружу. Он взвыл, и наступая на свою утробу, побежал…

Второй, наоборот, пытался вжаться в стену грота. В руке его блеснул нож. Вновь взмах меча, и рука вместе с клинком упала на каменный пол. Он тоже взвыл, вторым ударом я и ему рассек брюшину, и дождавшись, когда его кишки с противным звуком выпадут из живота повернулся и пошел на выход. Пахло просто отвратительно. В спину мне раздался булькающий голос: — Ты все равно покойник, добей меня, скотина, Акапульки тебе этого все равно не простят…

Медленно я брел к тому месту, где оставил Лота. Но тела там не было. Кони, вот они, поклажа на месте, а Лота не было. Только арбалетная стрела сиротливо лежала на земле, да небольшое темное пятно, что не очень было заметно в свете ночного ока, говорило о том, что здесь недавно текла кровь. Я удивленно осмотрелся. Внезапно сверху возник луч молочного света. Я задрал голову и увидел, как по этому лучу медленно скользит вниз, на землю Лот. Сомнений не было, это был он. Вот он достиг земли, плавно приземлился и распластался прямо на камнях. Я подскочил к нему. Лот спал. Потом открыл глаза, сел и потрясенно уставился на меня. — Я что, жив? В меня ж стрела, прямо сюда, — и он потрогал рваную дырку в нагруднике своего доспеха. — А потом возник очень яркий свет, такой яркий, что даже резал сквозь закрытые глаза, а потом голос, — твое время ещё не пришло, и все, я на земле и причем на очень острых камнях. И грудь не болит. Гар, так я что не умер?

Я был ошарашен не меньше Лота. — Когда я пошел мстить за тебя, жизнь в тебе уже почти не теплилась. — Ты мстил за меня? Простого солдата, наемника? — Да, — и обессиленный сел рядом с Лотом, камни действительно были острыми, — я убил арбалетчиков, а когда вернулся к тебе, ты спустился с неба на белом луче прямо на эту кучу камней. — Всё понятно, — пробормотал Лот, — Ты наверняка просил обо мне Всеблагого, а помнишь, что сказал жрец? Ты избранный и отмеченный благодатью Всеблагого. Спасибо, мой принц, ты спас мне жизнь…

Ночное светило равнодушно взирало на нас. Я лениво подумал, а почему бы мне не послать весточку отцу? Сказано, сделано. Я снял перстень, что дал мне Патрик, внимательно всмотрелся в темноту камня, и дождавшись когда там появится маленькая искорка внятно произнес: " У меня все в порядке. Я в ущелье. Охоту на меня ведут маги Акапульки.", — после чего провел рукой над перстнем. Искорка исчезла, сообщение отправлено.

Рассвет мы встречали в пути. Я расспрашивал Лота о всем, что было связано с ущельем. Сначала он отвечал неохотно, поминутно трогая дырку в нагруднике, но потом я его расшевелил и на меня обрушился фонтан легенд и сказаний.

"Ущелье создал Всеблагой для красоты и запретил людям в него входить. А что бы запрет соблюдался, всякий кто входил в него, даже просто посмотреть и полюбоваться самоцветными камнями, умирал в течении года. Умирали так же и те, кому камни из ущелья передавались по наследству. И это проклятие Всеблагого распространялось на людей вплоть до седьмого колена. Потом нашелся герой, который частично снял проклятие и открыл проход сквозь ущелье, что позволило соединить южные страны, Заозерный край, с центральными королевствами. Потом несколько подвижников-жрецов Всеблагого основали в ущелье храм и стали молить Бога о милости к людям. Всеблагой внял их молитвам и разрешил людям собирать камни, но только те, что сами выпадали из стен. Потом, когда последний подвижник умер, в память о них Всеблагой изредка, по определенным только им дням, стал дарить наиболее достойным ларцы с драгоценными камнями, или сундуки с золотыми монетами. И не было ему разницы, кому подарит, если он считал человека достойным, будь то благородный лорд, купец, простой землепашец или скотовод."

— А ещё старые люди говорят, а им рассказывали их старые люди, что ущелье Самоцветов это сокровищница дракона, что повелевал этими землями задолго до появления здесь людей. И он постоянно мстит за то, что его сокровищница постоянно разворовывается. А ещё говорят, что ущелье образовалось, когда Вечное Зло убило мужа прекрасной Эзольды. И это его кровь прожгло проход в горах, а камни в стенах, — это места, куда падали слезы прекрасной девы. А ещё говорят…

Продолжить он не успел из за того, что прямо из стен на нас выскочило более десятка вооруженных людей. — Бандюки, — местное племя, поганые люди, берут больше на испуг. Увидели, что нас только двое, вот и решили напасть. Главное не останавливаться и стоптать конями пару человек, а ещё лучше всех порубить, чтоб и проход стал спокойней и мир чище, — Все это мне Лот успел сказать до того, как первые нападавшие накинулись на нас. Громко визжа, крича и рыча бандюки пытались окружить нас, но пара взмахов мечом, и они отхлынули. Лот выругался, поднял коня на дыбы, развернул его (и это с его то умением управлять лошадью) и погнался за теми, что обрезали постромки наших заводных коней и теперь пытались их увести.

Я тоже разозлился не на шутку, у нас и так осталось мало продуктов и пришпорив своего коня сам напал на тех, что неторопливо отступали к щелям в скалах, где у них по видимому были схроны. Мне удалось достать мечом несколько человек, которые с жалобными стонами, уже не думая о защите, понеслись к своим укрытиям, а двое остались лежать на земле. Как бандюки внезапно появились, так же внезапно и исчезли. Вскоре появился Лот. Обе заводные лошади неторопливо трусили за ним. — Все в порядке мой принц, на этот раз им обломилось. Но честно говоря я давно не слышал, что бы они нападали так близко от выхода из ущелья, видимо голодают.

— А кто они такие, Лот? И как оказались в ущелье? — Да обыкновенные любители легкой наживы. Нападают на небольшие караваны, сборщиков камней, а может и сами сборщики становятся бандюками. Говорят, что если долго пробыть в ущелье, то оно уже не отпускает человека, а блеск и вид драгоценных камней сводят его с ума. И от "своего" места он ни на шаг. Одно радует, что живут они недолго и семей у них нет. Изредка когда их становится много, — тут он посмотрел на меня, — его королевское величество присылает воинов, что устраивают облавы. Тогда на долго проход через ущелье становится безопасным. Наверное опять скоро сюда воинов пришлют.