Шамраев Юрьевич - Белый туман

Вот тогда я впервые почувствовал, что значит быть под наблюдением короны. Любой человек, который оказывался на нашем пути, немедленно уничтожался. Малейший шорох в камнях, небольшое движение или тень, — и сразу же несколько арбалетных стрел вжикая летели в ту сторону. Лучники и арбалетчики сопровождали нас на всем протяжении пути, занимая в ущелье доминирующие позиции. Как только мы выехали на главную дорогу, нас сразу же окружили плотным кольцом панцирные воины. И началась выматывающая скачка. Привалы были скоротечными. Видя, как с непривычки страдают девушки, я распорядился Хирону взять свою невесту к себе на коня. Благо Лот в который раз показал свою выучку и умение находить выход из любой ситуации, и быстро из седельных сумок приготовил нечто похожее на женское седло. Главное, что оно было мягким и позволяло девушкам немного приноровится к скачке.

Возникла трудность, — к кому посадить леди Нади, сестру невесты Хира. Служанкой назвать её у меня не поворачивался язык. В конце концов я предоставил ей право самой выбрать, и она остановила свой выбор на Митро. Парень был красным как рак. Я то знал, что несмотря на то, что он частенько участвовал в наших проказах, опыта общения с прекрасным полом у него не было. На одном из привалов, где и происходили эти пересадки и оборудование новых седел, я предупредил леди Нади, что она выбрала себе самого непорочного и самого наивного из моих спутников, поэта в душе, человека, который в свое время спас мне жизнь. И что если она хоть одним словом или жестом посмеётся над ним, я самолично отрублю ей голову. На что она резонно мне заметила, что этот юноша нравится ей и она сама готова перерезать глотку любому, кто обидит его и в доказательство своих слов продемонстрировала мне свой длинный и узкий нож, что висел у неё на поясе.

Даже ночью изнуряющая скачка продолжалась. Небольшой отдых на три, четыре часа и вновь вперед. На выходе из ущелья нас ждала карета, в которую погрузили обоих девушек в полуобморочном состоянии и гонка продолжилась. В общей сложности мы провели в пути семь суток, что, если мне не изменяет память, явилось рекордом скорости передвижения. По прибытию во дворец, я распорядился, что бы для моих спутников приготовили покои рядом с моими, а сам не мешкая пошел… Нет, не к королю, а к брату.

Ещё перед его дверью мне дорогу попытался преградить какой то человек, лепеча, что принц только заснул и его нельзя беспокоить. Видимо его движение ко мне было расценено моими стражниками как угроза моей жизни и его зарубили прямо у дверей Эдварда. Больше ко мне никто не решался близко подойти. Я вошел в спальню. Несколько свечей в изголовье, молодая изнеможенная бессонницей девушка сидела у постели брата. Я подошел и взмахом руки смахнул со столика все склянки и банки, что стояли на нем. От шума Эдвард проснулся.

Говорил он с трудом, с надсадным хрипом. — А, это ты брат. Видно не судьба мне стать королем, теперь эта ответственность ляжет на твои плечи. Меринду не обижай. Он замолчал переводя дух. — Ну уж нет, брат, мы так не договаривались, королем будешь ты и нечего на меня валить свои обязанности. К тому же я привез тебе чудодейственное лекарство, от которого ты встанешь на ноги за несколько дней. Эй, Лот! — крикнул я в сторону закрытой двери. Через некоторое время он появился. — Ваше высочество, — начал я официальным тоном, — позвольте вам представить моего телохранителя и наставника, который учил меня выживать в непростых полевых условиях, к тому же с недавнего времени он является управляющим барона Хирона, владельца Затерянной долины. Так вот, они займется вашим лечением.

Лот непонимающе уставился на меня, я ему подмигнул, и он все понял. Откашлялся и хриплым голосом произнес, — Сейчас ваше высочество главное вам хорошо пропотеть, но не под кучей одеял и одежды, а от физических упражнений, а я пока приготовлю вам снадобье. Эх жаль, что тут нет камней. они здорово помогли мне, когда я выводил яд из организмов молодых рыцарей, что прибыли в ущелье к его высочеству принцу Гарольду.

На лице Эдварда отразилась заинтересованность и удивление. — Молчите, молчите ваше высочество, пока я буду готовить для вас питье, я вам расскажу о наших приключениях в ущелье. Обратившись ко мне, Лот попросил меня принести ему из его седельной сумки снадобья. Я то знал, что там ничего не было, но выбранные роли нам надлежало играть до конца. Я вышел и страже приказал, тоном не терпящим возражения, никого не пускать в покои наследника престола, кроме короля и королевы. А если кто будет настаивать, рубить на месте.

В своей седельной сумке я нашел бурдюк с солоноватой водой из ущелья, которую мы набирали впрок, когда ещё надеялись найти замок, распорядился принести мне несколько склянок и перелил её туда. Причем в некоторых склянках вода оказалась прозрачной, а в двух, с осадком темнокричневого цвета. С этими то склянками я и поторопился к Эдварду. Распоряжение отца немедленно прибыть к нему, переданное мне через его шталмейстера, я проигнорировал. У дверей Эдварда стояла приличная толпа придворных лекарей, магов и просто любопытных. Многие из них недовольно гудели, мол настала пора принимать лекарства и осматривать больного, а их туда не пускают. Некоторые собирались жаловаться королю.

Я подождал, пока на меня обратят внимание, а затем приказал всей этой разномастной толпе разделиться на две части. Слева от двери маги и их ученики, справа лекари и их помощники. Тех кто замешкается рубить на месте. Видимо слух о том, что один из их числа уже был зарублен на пороге покоев наследника престола, до них уже дошел. После некоторой заминки толпа разделилась. И в угрюмом молчании стала ждать, что же я буду делать дальше. В это время Фрикс притащил сверток с Ужасом ночи и я приказал передать его магам, объяснив им, что от них требуется. Потеряв всякий интерес к больному принцу и даже не спросив моего разрешения, они тут же начали внимательно его рассматривать, а потом и вовсе забрав сверток ушли в одну из своих лабораторий.

Настала очередь разобраться и с лекарями. Я хорошо помнил, что один из них отравитель и маг Акапульки. Только вот кто? Это белобородый старик? Или вон тот, с бегающими глазками, худой как жердь? Или этот, что спокойно и из под лобья наблюдает за мной? А может маг кто нибудь из их помощников? Я остановился перед ними и закрыл глаза. Как там говорил Троян? — Не верь глазам своим, слушай свое сердце? И я стал медленно проходить мимо лекарей с закрытыми глазами, внимательно прислушиваясь к стуку своего сердца. Вот оно застучало часто часто и я открыл глаза. Я стоял перед белобородым стариком. Внимательно посмотрев на него и встретив его снисходительный взгляд, я громко произнес. — Это маг Акапульки, именно его снадобье является медленнодействующим ядом, которым травят принца Эдварда. Об этом мне поведал Всеблагой, жрецом которого я стал недавно. (Интересно, а в случае с моими друзьями этот способ определения мага сработает? Надо попробовать).