Шамраев Юрьевич - Белый туман

Народу в "Бабьих слезах" было поменьше, но публика была посолиднее что ли. Многие сидели по двое за столами и неторопливо тянули свое вино, о чем то тихо разговаривая. И только одна шумная компания из шести человек весело горланила песни, причем каждый пел свою. Было видно по всему, что они уже здорово надрались и их веселье перешло во вторую стадию, как учил Никол, когда пьяному море по колено. Мы прошли в самый угол и заказали немного мяса и кувшин вина. — Не волнуйся, здесь вино очень слабое, как вода, но почему — то ценится знатоками. Можно выпить несколько кувшинов, а в голове даже шума не будет. Здесь, кстати, можно и девочку найти. Комнаты сдаются за почасовую оплату. Я улыбнулся, — Спасибо не надо, у меня есть та, и даже не одна, которой я храню верность. Ким ничего не понял, но расспрашивать не стал

Вскоре нам принесли мясо и вино. Чтоб не выделяться, я не стал заказывать себе травяной отвар, а периодически менял свою полную кружку с пустой кружкой Кима… Подкрепившись и отдохнув, мы решили продолжить свой путь по ранее намеченному маршруту. Впереди нас ждала "Дырявая бочка". Но дойти в эту ночь до неё нам было не суждено. Не успели мы пройти и десяток шагов, как дорогу нам преградили несколько служек с оружием в руках. — Их предводитель, что стоял впереди, даже как то радостно сказал:- Ну вот ты и попался Ким, теперь не уйдешь. Старый воин с лязгом вытащил свой меч:- Ох зря ты затеял это Март, ох зря. Моя жизнь дорого стоит. — Не думаю, — ответил тот, кого он назвал Мартом. И действительно сзади раздались торопливые шаги и ещё человек шесть появились с оружием за нашей спиной.

— Слушай, Ким, а может отпустим их живыми? Я сегодня добрый. — Уйди пацан, а то зашибем. — Какие у тебя грубые друзья, Ким. Кого из них можно убить, а кого оставить в живых? Старый воин наверное подумал, что я шучу и с легкостью ответил:- Да можно убить всех, они того заслуживают. Особенно их предводитель, трус, каких Явь не видела. Даже вызова мне не послал, после того, как застукал меня в постели своей жены. — Ну как знаешь, я спросил, ты ответил. Обнажив свой меч и пользуясь тем, что окружившие нас служки не ожидали, что я брошусь в атаку, я напал первым. — Прикрывай мне спину и не лезь в драку, понял Ким? А то выгоню с работы.

Мой меч, что рубил все и вся пел песню смерти. Первыми под моими ударами пали те, кто преградил нам дорогу, включая предводителя, это заняло несколько мгновений, хотя я может быть и немного преувеличиваю. Потом я повернулся к тем, что стояли сзади. — Ким, встань ко мне за спину, ты не забыл, что должен её прикрывать? Воин послушно отступил за меня. И хотя все шестеро ждали моего нападения, чувствовалось, что воинской выучки им не хватало, да и мечами они размахивали неумело, а уж говорить о слаженных действиях не приходилось вовсе. В общем я выбил у всех служек мечи из рук. — Слушай, Ким, а может не будем их убивать? — Да ладно, Свен, пусть живут. А ну брысь отсюда, пока мой друг не передумал. Громкий топот убегающих был ему ответом.

Торопливо обшарив карманы убитых и срезав кошелек с пояса предводителя, забрав аж одиннадцать мечей в качестве трофеев, мы решили вернуться в гостиницу. — Да, теперь я верю, что шпоры ты носишь не зря. И многих тебе пришлось убивать, Свен? — Больше чем ты можешь себе представить Ким, без ложной скромности скажу, что я мастер меча и, по секрету, о котором ты тут же забудешь, на моем счету не одна сотня порождений Нави, а так же несколько разрушенных ворот и дверей в её мир. Челюсть у Кима отвисла и он даже уронил несколько мечей, что нес в руках…

В гостинице, второй раз за сегодняшний вечер наступила тишина, когда мы вошли в обеденный зал. Внушительный "букет" мечей внушал уважение. — Что за люди, — произнес я ни к кому не обращаясь, — сначала нападают десятками, а потом бросают свои мечи и бегут. У вас что, так принято? Ты представляешь, Ким, я сегодня и десятка не убил. День прожит зря. — Ну пятерых то ты зарубил? — Пять не десять, может ещё прогуляемся? — Нет, стар я стал для таких прогулок, да и в горле пересохло. — Ладно, на первый день хватит, но завтра вернемся не раньше, чем я зарублю десяток, а то что я буду рассказывать в своей деревне про посещение столицы?

И под удивленные ахи и охи мы сели за свободный столик, который быстро освободили какие — то доброхоты…

Утром я проснулся хорошо отдохнувшим и бодрым. Солнце уже давно встало. Немного размявшись прямо в комнате, быстро ополоснувшись в купальне, надев на себя все, что положено, я спустился в обеденный зал. Ким уже ждал меня там. Увидев, что я спускаюсь с лестницы, он сделал знак слуге и тот быстро накрыл наш стол. К моему удивлению вина на столе не было, только домашнее пиво. — Ким, ты не заболел? — Эх кончилась моя беззаботная жизнь, Свен. Попал я в ловушку, из которой не выбраться, да, честно говоря и не очень хочется выбираться. — ???? — Когда мы с тобой сегодня ночью расстались, я поспешил успокоить безутешную вдову, правда о том, что она стала вдовой, она ещё не знала. А когда узнала, то залилась горькими слезами и разразилась рыданиями, в смысле смеялась и хлопала в ладоши, а уж потом плакать начала — мол одинокой и беззащитной женщине в этом страшном мире не выжить, сейчас накинуться родственнички лорда Дука и растащат все до последнего бревнышка. И останется она сиротинушка одна одинешенька и пойдет по миру просить милостыню у добрых людей.

— В общем я ей поклялся, что не оставлю в одиночестве и буду всегда рядом. И не оставил, ночевал у неё, а чтоб ей не так было страшно, в её кровати. Чувствую, что она как клещ вцепилась в меня и теперь не отпустит. После траура придется совершить обряд создания семьи. — А что тебя пугает? Она что такая страшная? — Была бы страшная, я б к ней в постель не лазил. — Так в чем дело? — Понимаешь, Свен, ты ещё молодой, вся жизнь впереди, а я уже тертый калач, — она на добрый десяток лет моложе меня. — Так может она тебя любит… — Вот это меня то и настораживает. А вдруг действительно любит? Видишь, я даже вино с утра перестал пить, — и Ким тяжело вздохнул.

— Ладно, что то мы все о грустном и печальном, чем сегодня заниматься то будем? — Для начала плотно позавтракаем, потом совершим конную прогулку по Триру, хочу все осмотреть при дневном свете. — Значит я правильно сделал, что взял лошадь из конюшни леди Риэль. Только тебе Свен надо бы приодеться, если ты не хочешь привлекать к себе внимание. — А я что плохо одет? — Не плохо, а как деревенский захудалый лордик, и в общей массе ты будешь очень выделяться, а оденешься как все щеголи из знати, на тебя и внимания не обратят. Мало ли тут таких толкается.

Сразу же после завтрака мы пошли к знакомому портному Кима, что торговал готовым платьем, и подобрали мне соответствующий костюм. Ох и намучился же я. Основным моим требованием было то, что мой новый камзол должен прикрывать мои доспехи, а штаны должны были иметь крепления для пояса, на который вешался меч, маленький арбалет и мои ножи. Вся небольшая мастерская взялась за переделку и подгонку моей одежды, а заодно, по настоянию Кима я заказал себе ещё несколько сменных костюмов. Кстати портной резонно заметил, что цвет моих волос сразу же бросаются в глаза, и их неплохо бы завязать по последней моде, в пучок на затылке, и прикрыть шляпой. От шляпы я категорически отказался, а вот свою белую шапку решил одеть. Портной рассмеялся, — меховая шапка на юге? Скрипя зубами пришлось согласиться на светлую шляпу с большими полями.