Шамраев Юрьевич - Белый туман

В моем кабинете в капитуле меня ждала кипа бумаг, которая требовала немедленного рассмотрения. Я ужаснулся, да и за месяц все это не рассмотреть, а ведь мне надо готовить экспедицию. Я вызвал к себе лорда Самерста и верховного жреца. Первым прибыл чистый, словно ждал моего зова за дверью, чуть позже подошел и местоблюститель. — Отныне, — начал я без предисловий, — в мое отсутствие, указы и распоряжения вступают в силу, если они единогласно подписаны вами обоими. Если один из вас с чем — то не согласен, то документ откладывается на доработку. А теперь за работу. Вот вам документы, читайте и подписывайте, — с этими словами я сунул им львиный ворох бумаг, оставив себе на рассмотрение небольшую кипу. Вскоре они разобрались как надо работать. Те документы, что разрабатывал чистый, перекочевали на стол лорда Самерста, а те что разрабатывал он, на стол жреца. Я же, прочитав и подписав часть документов, стал играть роль третейского судьи, гася споры и недопонимание между ними. Дело пошло значительно быстрее и я даже получил возможность непосредственно заняться отбором людей в свой отряд.

Я не делал секрета из того, что собирался сделать и брал к себе только добровольцев. Правда всех, даже белых предупреждал, что зачисление в отряд не гарантирует, что они пойдут со мной в Навь, будет ещё не один отбор и под мои знамена будут призваны лучшие из лучших. Кстати идею со знаменем мне подсказал Янус, который стал моим доверенным личным помощником, не смотря на свой, по моим меркам преклонный возраст и физическое увечье. От изображения на знамени лика всеблагого пришлось отказаться, так как его лика никто не видел. Было решено на совете, что на моем знамени будет изображен белый воин с белым волком у ноги. К этому времени история с белым найденышем в замке лорда Хуго уже обошла всю столицу, обрастая невероятными подробностями, о которых даже я не догадывался.

В один из дней чистый меня обрадовал тем, что уже девять белых нашли своих предназначенных, а так же намекнул на то, что мне надо подписать указ, согласно которому белым воинам разрешается многоженство, со сроком действия этого указа, ну скажем сто лет. Резон в его словах был. Ведь так или иначе многие белые за свою жизнь имели по несколько предназначенных, но женой из них официально считалась только одна. Я же согласно официальной версии был вдовцом, хотя многие знали, что в башне северного воина воспитывается мой сын, а у восточного стража ожидает срока разрешиться от беременности ещё одна предназначенная для меня. Этот указ я поручил разработать чистому, только срок просил снизить до пятидесяти лет. Ведь ничто нам не помешает в дальнейшем его продлить, если в этом будет необходимость.

Кстати, часть сокровищ, которые мы захватили в гнездах Нави, я велел передать в храм и лорду Самерсту, а большую часть распорядился внести в казну капитула. Так что визит казначея, вернее его внезапное появление в моем кабинете, меня совсем не удивило. Удивило его ворчание, что пред тем как сдать в казну что то, это что — то надо разобрать, а не взваливать непосильный труд на хрупкие плечи хранителя. Потом пошел обстоятельный доклад о том, сколько и какого достоинства золотых и серебряных монет было сдано в казну, сколько и каких драгоценных камней, а так же их примерная стоимость, вплоть до последней серебряной вилки или ложки. — Уважаемый, — взмолился я, — мне то зачем эти сведения, я доверяю вам. В конце концов это вы казначей и хранитель, а не я. — Вот всегда так, только подумаешь, что встретил серьезного и ответственного молодого человека, а он такой же как и все… Вы что не понимаете, что деньги счет любят? Мне удалось отделаться от казначея только к обеду и то только по тому, что Янус предупредил, что после обеда мы должны будем посетить городское стрельбище, чтобы отобрать в отряд ещё несколько лучших лучников.

Сразу же после обеда я посетил то заведение, которое Никол создал для подготовки служек к борьбе с Навью. Там уже обучалось несколько десятков юношей. Понаблюдав немного за процессом тренировок я обратился к Николу с просьбой взять на себя и более углубленную подготовку лучников, или, по крайней мере, оказать помощь в её организации. Он согласился посмотреть, что можно будет сделать. В разговоре я несколько раз по старой памяти назвал Никола учителем, что явилось полным откровением для его нынешних учеников. Один из них даже не выдержал и спросил у меня, — Это действительно правда, что воин Никол учил вас владеть оружием? — А что тут удивительного, — ответил я, — я был таким же молодым юнцом, когда он взялся меня обучать… — Ну все, теперь не отстанут. Тут о тебе и так ходят легенды, а теперь и меня в них включат… Но мне было видно, что ему такое внимание со стороны его учеников приятно.

На городском стрельбище было многолюдно. Помимо служек здесь тренировались и некоторые белые. Я сразу же пошел к тому рубежу, где стреляли на дальность 80 шагов. Мое требование было простым и понятным. Надо не только точно стрелять, но и быстро.

Качество луков желало оставлять лучшим. Составных снарядов было всего несколько, так как стоили они достаточно дорого и почти все служки не имели возможности купить себе такие дальнобойные луки. — Янус, найди мастеров, что делают составняки, готовые выкупи, и размести заказ на три десятка. Оплата по изготовлению. Из двух десятков стрелков я отобрал четверых, которых отправил на обучение к Николу. Тренировки белых меня не заинтересовали, так как ни чем не отличались от тренировок простых лучников.

Я подобрал себе лук по руке, взял несколько стрел, попросил привязать какую нибудь погремушку на веревку, отойти на 60 шагов и протащить этот импровизированный колокольчик передо мной, предварительно завязав мне глаза. К сожалению, тыквенная фляга, что играла роль колокольчика, уже после второго выстрела развалилась. Но и этого оказалось достаточным, что бы белые поняли, что от них требуется не только простое владение навыками стрельбы из лука, а нечто особенное. И им тоже я посоветовал обратиться за помощью к своему учителю. Так незаметно пролетело время и наступила пора возвращаться в капитул и заниматься бумажной работой.

Один день сменял другой, ворох бумаг все не уменьшался, и что было довольно странным, все они были первоочередными. В конце концов я поинтересовался у лорда Самерста, а есть ли у него помощники? Оказалось, что нет. Тогда я просто напросто приказал ему набрать на платной основе грамотных людей, что часть его работы взвалят на свои плечи. В этом плане чистому было легче, так как у него в поте лица работали младшие жрецы. Наконец наступил тот день, когда оказалось, что все бумаги подписаны, указы и распоряжения разосланы и у нас появилось свободное время. Лорд Самерст предложил устроить большой прием во дворце верховного лорда по случаю разгрома гнезд Нави, а заодно и посмотреть, кто из знати лояльно относится к новой власти, а кто затаился и выжидает. Было решено, что прием будут вести сообща местоблюститель и чистый, что подчеркивало их равную значимость в делах государства. Мое участие в приеме было косвенным, — то есть появиться ненадолго и исчезнуть по своим делам.