Василий Чистяков - Холодный оружейник

Развилка. Любопытный эффект. Если свернуть налево, словно бы идешь под гору. Такая легкость, ноги словно что-то подталкивает, помогая двигаться. И это чувство... одобрения, или правильности, как бы не святости происходящего. Кажется, что-то зовет меня сквозь эту серую пелену. Как тогда, с Хаку-прошлым. Или, скорее, как те ощущения, под влиянием которых я выбрал ту дорогу, что привела меня к монаху. Что же... можно и пойти. Хотя с того направления и не доносилось звуков. Как и вообще ото всюду. Здесь только я и дождь. Я и вечность. Я - и дождь...

Тихий, вкрадчивый, мерный шепот многодневной теплой мороси... Но надо идти. Это чутье, завязанное на Сделки... оно пока еще ни разу не подвело меня.

А если подведет - значит пора бежать на материк, пока не свихнулся в этих местах окончательно.

Осень. Поздняя. Невольно вспоминаю, что подумывал об эмиграции в Страну Огня. Там, конечно, нет снега... зато во всех войнах их территория прирастала, если верить памяти монаха. Странные мысли посещают меня, когда я вижу подобную картину.

Дорога слегка уходит в гору. Пятерка Водных Клонов расходится веером. Разведка и мародеры. Вон, крайне правый уже присел у тела, из-за которого я и создал клонов. Все же, обнаруженный труп шиноби, наверное, является значимым поводом усилить бдительность.

Перевалив невысокий и пологий гребень, я оказываюсь на краю не то чтобы долины, но некоего углубления. В эдаком блюдце сквозь зыбкую завесу дождя темнеют силуэты.

Поле боя. Поломанные клинки. Тела людей в темно-синем либо черном. Похоже, столкнулись повстанцы и отряд, верный Мизукаге.

Тела, тела. Одинаковая униформа, одинаковые символы Кири. Одни лица, одни техники. Почти что сражение близнецов. Как они друг друга отливают? Гражданская война среди шиноби... интересно, скольких боевых единиц уже стоила эта заварушка Туману?

Редкие капельки дождя стекают по воткнутому в бесплодную землю оружию. Тела. Кровь, грязь и отрубленные конечности. Может, найдутся свитки с полезной информацией. Все равно трупов боятся глупо.

Меня подзывает знаками один из клонов. Нашел что-то интересное? Ладно, подойду.

Надо же, один еще вроде как жив. Пар изо рта вырывается.

Я подхожу к еще дышащему человеку. Он смотрит на меня внимательными глазами, выглядывающими из-за растрепанной красной челки. Кажется, тут имеет место немой вопрос. Можно и ответить.

- У вас два куная в животе и катана в левом легком - выношу я вердикт - проще говоря, шансов нет.

Человек - молодой мужчина чуть поворачивает глаза. Смотри куда-то влево и вверх. Совершенно не помню, что это означает. Пустота здорово проредила мои знания. Удивительно, что личность сохранилась.

- Я в курсе, парень - раздраженно ответили мне.

Раздражение - но не злость. Спокойствие - а не отчаяние. Уважаю таких людей. Не думаю, что смог бы так реагировать на оглашение своего смертного приговора. Интересно, сколько он тут уже лежит, пришпиленный, как бабочка, в шепчущем что-то безумное дожде? Трудно не уважать человека, сохранившего спокойствие в такой ситуации.

- Я могу что-то для вас сделать? - главное, чтобы он не пожелал чего-то невыполнимого. В ином же случае... память шиноби, отданная в результате Сделки, может здорово мне помочь.

- Кроме как добить? - спокойно спрашивает, без надрыва - Можешь отнести весточку моей сестре?

- Плата?

- Какая плата, парень? - человек закашлялся. Мне на лицо капнуло кровью. Горячо и липковато. Из раны на груди, прежде чем выступила новая порция крови, раздался какой-то звук. Смахивает на хруст. Ну да, он же закашлялся. А меч все еще в теле. Которое шевелится при кашле.

- Я уже труп. Все, что мне осталось - ждать, когда жизнь окончательно вытечет из тела.

Я недолго думаю. Он уже почти мертв. А мне может что-то пригодится. К тому же, знавомое чувство некоего эмоционального подъема. Душа расширяется, точно воздушный шарик.

Значит, Сделка?

- У вас есть улучшенный геном, связанный с водой?

- Зачем тебе, парень?

- Я хочу во плату добровольно отданные стихию, силу и знания. Все, какие вы согласны мне отдать. Или все, кроме тех, которые не хотите отдавать.

- Идет, парень. Слушай, что передать...

Он умер, отдав мне плату. И я в четвертый раз смотрю на умерших таким образом. Кажется, это счастливая смерть.

- План. Великий План. Все за великий План - проговорил мужчина, тараща на меня безумные глаза.

Вид он имел лихой и бомжатский. Темные сальные волосы до плеч окружали обтянутое темно-серой кожей лицо. Лежал он, связанный черными цепями, на такой же, темной, выгоревшей, траве.

Странно, но от него не шло запахов. Как и окружающего мира. И даже - меня.

Судя по всему была ночь. Тихая, облачная и безлунная.

- Великий План - еще раз, чуть ли не вращая глазами, проговорил мужик напротив.

Я смотрел на него, и почему-то и мысли не возникало повернуть голову, оглядеться.

Я видел картинку перед собой, слышал этого мужчину, и... все?

Ни шумов.

Ни запахов.

Ни осязания и чувства тела.

Как то странно все это.

- Жизнь за Великий План - сказал пленник. Почему-то нормальным голосом.

Внезапно ситуация изменилась. Уже я был связан. На фоне темного, почти черного, затянутого тучами, неба, виднелся силуэт. А перед ним, порочно сияющая белизной, обгрызанная снизу грязными, удерживающими ее пальцами, карточка с ладонь величиной.

На карточке светло зеленым, было нарисовано растение с растопыренными ветвями и листьями. Кажется, куст или какая-то трава.

- Великий План - на этот раз в голосе слышалось... благоговение?

Облака были темно-серыми, точно дождевые тучи. Они почти недвижимо висели над головой, тем не менее, не рождая дождя. Типичная погода этих краев. И что я тут забыл?

Привычно вытянув чуть-чуть Воды из почвы, я покрыл себя и одежду ею, точно тонким слоем. Мысленное усилие с выбросом энергии, которую называют чакрой, плюс определенный образ... Затем собрать Воду в сгусток на ладони. В влаге осталась грязь, пот и немного ржавчины. В местном климате обычный нож ржавеет довольно быстро. Однако приходится таскать его с собой. Иногда ночуешь в полуцивилизованных местах, с соседями. Не стоит нервировать окружающих и тех, кого они могут информировать, знанием о человеке, умеющем делать столовую утварь из Льда.

Вода отправилась обратно. Утренний туалет закончен. Теперь можно и в новый путь.

Все же, интересно, чего это мне такое приснилось?

Где-то я читал или слышал, а может, принес это знание "из" или "сквозь" ту Пустоту, что окружала меня ранее... Как бы там ни было, суть это идеи в том, что вещие сны возможны. Это наши инстинкты, скрытая часть человека, некое "подсознание", говорит нам, что ему не нравится. Как умеет.

Теория интересная, хотя, на мой взгляд, столь же порочная, как новомодная среди простых людей портовых городов, религия с другого материка. Та, что о Всезнающем и Всеблагом Боженьке, который и Смотрит, и Судит, и по Попе Бьет.