Ирина Мира - Триптих. Знамение.

Брендон попросил моей руки. Я согласилась.

- Ты была замужем? - протянул Стивен.

- Была. А ты... женат?

- Был, - безразлично ответил Стивен, опустил голову и спешно вернул тему к рассказу Адэль, - Так что там было потом?

- Я была обязана Брендону жизнью и свободой. Отказать ему, значило бы оскорбить его честь и его чувства, а он этого совсем не заслуживал. К тому же выбор у меня всё равно был не велик: тот, за кого я хотела выйти замуж всем сердцем и душой, был наверняка мертв, а герцог был на редкость хорошим человеком, добрым и порядочным. Я испытывала к нему очень теплые чувства, и часто жалела, что эти чувства не могут быть глубже. Всё шло к лучшему: Гарон почти одержал победу, я была почти счастлива.

Для меня всё переменилось примерно за месяц до того дня, который сейчас называют "последним днём Великой войны". Я сидела у окна, и увидела Брендона. Он разговаривал с человеком, одетым в доспехи, которые я видела семнадцать лет назад на убийце Нала. Я побежала во двор, но не успела. Этот человек сел на коня и уехал. Когда я спросила у Брендона, кто это был, он сказал, что это Ардал Салтас - командир кавалерии Гарона, талантливейший стратег, на которого возлагают самую большую надежду в последней битве. Я бросилась в конюшню, взяла лошадь, и погналась за призрачной надеждой на отмщение. Брендона я с того дня больше не видела. Я... бросила его ради старой ненависти, нужной только мне одной. Я даже не попрощалась с ним. Убийца Нала не знал, что я следую за ним, но он двигался так быстро, так спешил. Я никак не могла догнать его. Ни у меня, ни у лошадей, просто не хватало на это сил. Через месяц, погоня привела меня на Инисово поле, где спустя несколько часов, остатки армий Гарона и Независимых земель, сошлись в последней битве. Я не успела найти убийцу до битвы и признаться рада этому. Представить не могу, чтобы бы было, если бы я убила командующего кавалерией прямо перед сражением. Мне пришлось участвовать в сражении, хотя, признаться, я больше бегала по полю в поисках Ардала, чем сражалась. На поле битвы я встретила старого друга, он сказал, что Уильям, мой Уильям, жив. Что, он, бьется. Я пыталась отыскать и его, и убийцу Нала. Много часов прошло, прежде чем выжившие закричали 'Победа. Слава Гарону!'. Инисово поле всё было устлано трупами. И тут я увидела бегущего человека в тех самых доспехах. Я, наконец, смогла догнать его и совсем забыла про Уильяма, который спас мне жизнь и которого я столько лет любила, а ведь он мог быть среди мертвых. Мы долго бились, с убийцей Нала. Воин из меня, как я уже сказала, заурядный и не самый умелый, не представляю, как он не убил меня с первого же удара, - Адэль запнулась, по её телу пробежала дрожь, - Мне оставалось только одно движение, чтобы убить его. А вместо этого я велела ему снять шлем, как будто почувствовала что-то... Это был Ардал Салтас, человек, против которого много лет назад выдвинули нелепое обвинение в измене и казнили бы, если бы он не сумел бежать. Ему пришлось выдумать себе новое имя, скрываться от преследования и при этом продолжать бороться за свою страну. Перед последней битвой его вернули и простили, потому, что только он знал, как победить. Для меня его звали просто Уильям Грэй. Я не могла убить его. Тогда я по глупости прокляла его и отпустила. Потом только я поняла, что совершила ошибку. Поняла, что Нал бы простил, не захотел бы, чтоб я выбирала. Я собралась догнать Ардала, снять проклятье. Я не успела. Не успела потому, что умерла.

Йараи не помнят своей смерти. Их души просто оказываются перед демиургом. Я не знаю, как умерла, помню только боль, но от чего она была... Демиург счел мой поступок верхом справедливости и захотел сделать высшим духом. Я обрекла Ардала на бессмысленные скитания. Я боялась, что ему может так и не представиться возможность исполнить условия проклятья. И тогда ему останется блуждать вечность, пока мир не изменится, свет моей души не померкнет, отобрав у меня последний шанс помочь ему, и проклятье не падёт само собой, уничтоженное новыми законами и порядками, и не унесет его душу туда, где она станет свободна.

Спокойствие Адэль испарилось. Она вспомнила ради чего начала рассказывать всё это. Её взгляд медленно переместился от Филлириуса к Стивену.

- Мои отношения с Уильямом... Ардалом... были моей единственной тайной. Твоё любопытство удовлетворено, Стивен Рэй? Меня изгнали за человечность. Демиург дал мне это понять, но он неумелый лжец, - голос Адэль источал что-то жуткое, холодное, сдержанное, без малейшего намёка на интонацию.

Что-то, что Стивен не мог себе объяснить. "Наверно так говорят йараи, - подумал Стив, - наверно так говорят все, кто стоит выше земной власти". Власть. Да, именно властность сейчас воплощала Адэль. Властность и величие. В этом образе было что-то отталкивающее, пугающее, и одновременно манящее, притягивающее словно магнит. Этой власти хотелось коснуться, но её холод обжигал даже издалека. Стивен невольно содрогнулся, когда осознал, что сидящая перед ним женщина имела смелость ослушаться демиурга - великого мага сотворившего целый мир.

Адэль коснулась руки Стивена, и он почувствовал, как окружающий её холод исчезает. Перед ним вновь была обычная девушка - с тяжелым прошлым и неизвестным будущим. Стивен подивился, как в одном человеке могут уживаться нежность и бесчувствие.

- Прости, - сказал он, - Ваши духи знают, что я не хотел причинить тебе боль. Можно задать один вопрос?

Адэль молчаливо согласилась.

- Я так понял, демиург сказал тебе, что изгоняет за человечность, но ты считаешь, что он сказал неправду, - Стивен не решился называть слова творца мира ложью.

- Не считаю. Знаю. В истории были случаи, когда йарай нарушал закон. И в самом законе об этом сказано: '... в наказание за прегрешение против закона и справедливости, йарай лишается своей полубожественной силы, высылается в обитель Горгота и становиться обычной душой. Крайняя мера, за непростительное преступление - обитель Сартраса'. Меня могли изгнать, к Сартрасу, Горготу, неважно к кому из них, но только туда. Я должна была остаться простой душой мертвого человека. Демиург же вернул мне тело. Сделал человеком. Его магия огромна, но мое тело пролежало в земле пятьсот лет, от него остались одни кости. Он создал меня заново, а на это нужен не один месяц и не одна сила демиурга. Ему помогли. Скорее всего, другие йараи, или Горгот... Мое, так называемое, неповиновение закону, произошло гораздо позже, чем он начал возрождать моё тело, а будущее он видеть не может. Возвращение к человеческой жизни слишком трудное в выполнении, а для многих слишком желанное наказание. Он бы не стал так стараться только ради того, чтобы наказать меня, хотя и знал, что худшей кары для меня нет. Незаконное освобождение души Ардала лишь предлог. Он возродил меня по другой причине, и по какой именно я могу узнать только у одной силы, которая стократ могущественнее него. Элементы.