Стэн Николс - Воины Бури

Бешеный обмен ударами завершился тем, что еще один Уни рухнул на землю, харкая кровью. Оставшийся в живых хранитель попытался отомстить. Коилла отвела его клинок, зазвенела сталь. Последующий обмен ударами закончился тем, что из человеческого живота вывалились кишки.

Коилла осмотрелась. Хвост клина теперь уже безнадежно далеко, отделенный от нее рядами людей. К тому же на нее надвигались другие Уни. Слишком много.

У нее возникла безумная идея.

«Черт, да какая разница!» – подумала Коилла и принялась осуществлять ее.

Ринувшись в сторону «выпотрошенного» противника, она использовала его плечо как трамплин. Раненый Уни завопил, а Коилла пролетела над головами людей и орков и приземлилась внутри клина, чудесным образом не наколовшись на мечи и копья, а тяжело шлепнувшись на щит. Ей помогли встать на ноги, и она, едва дыша, пробралась в нос клина.

– Рад, что нашла время заглянуть, – сардонически поприветствовал ее Страйк.

Вскоре нос клина встретился с командой Джапа, которая пробивалась слева. Две группы слились и вместе обрушились на плотную массу Уни. С ближайшей башни пришла помощь, оттуда в людей полетел дождь стрел. Однако со стороны противника стрелы тоже летели. Опасность положения стала ясна, когда стрела попала в голову рядовому орку, и он упал бездыханным.

Страйк выбрал двадцать солдат – по десять на каждую створку. Когда эти десятки присоединились к пытавшимся закрыть ворота Поли, створки начали подаваться. Последнее неимоверное усилие – и остатки нападающих вытолкнули наружу. Расщелина между створками сужалась. Наконец, с оглушительным грохотом створки сошлись. В металлические скобы вдвинули массивное бревно. Было слышно, как с другой стороны по воротам колотят кулаками и рукоятками мечей.

Внутри стен еще оставались Уни, но теперь они были изолированы и по сравнению с защитниками малочисленны. Не потребовалось много времени, чтобы прикончить их.

Джап привалился к воротам. По его лицу струями стекал пот.

– В последнюю минуту успели, – задыхаясь, произнес он.

Пару часов спустя Страйк и Коилла поднялись на внешнюю оборонительную стену Рафетвью. Тут же, несколько в стороне от орков, стояли Поли и сверху рассматривали врага. Орки тоже попытались оценить размер осадившей город армии. Она занимала огромное пространство. На близлежащих холмах тоже были люди, сотни людей. Страйк и Коилла сошлись во мнении, что численность армии составляет от пятнадцати до двадцати тысяч, то есть столько же, если не больше, чем все население Рафетвью.

Внизу, в городе, тем временем протекала какая-то религиозная церемония. Ее эпицентром являлся магический гейзер. Фигуры вырисовывались на фоне странного свечения. Люди вокруг гейзера взялись за руки, их одеяния колыхались на ветру. Сзади, озаренный мягким сиянием, виднелся храм.

Страйк был недоволен.

– Оборона ворот представляла собой жалкое зрелище, – сокрушался он. – Мы потеряли семнадцать солдат. А сколько погибло Поли, одни боги знают. Не говоря уже о раненых. Этого не должно было случиться.

– Эти люди не бойцы, – отвечала Коилла. – Военных в городе, вероятно, не более десяти процентов. Воевать для горожан – неестественное состояние, поэтому они и неумелы. Их нельзя за это винить.

– Я и не виню их. Я просто хочу сказать, что для любого дела нужны подходящие инструменты. Невозможно резать масло дубинкой.

– У них свои мечты, свои видения.

Сказав это, Коилла прикусила язык: пожалуй, в разговоре со Страйком это было не самое подходящее слово. Но он никак не отреагировал.

– Похоже, все остальное для них ничего не значит, – закончила Коилла.

– Им следует усвоить, что за мечты надо сражаться. – Страйк опять посмотрел на армию. – Если еще не поздно.

– Так как будем вылезать из этой заварухи? Можно просто выбраться из города и пуститься наутек. У нас получится.

– Без звезды? И оставив людей на произвол судьбы?

– Разве это наша проблема? Они были гостеприимны с нами, Страйк.

Он вздохнул:

– Второй вариант – разделить их судьбу и попытаться организовать оборону.

– По всему городу надо расставить оркские посты, – предложила Коилла. – Может быть, разделить наш отряд на пять-шесть подразделений, каждое под командованием наших офицеров.

Страйк кивнул.

– Тебе придется убедить Реллстона в целесообразности наших действий, – добавила она.

– Он, может, и твердолобый, но все же, надеюсь, не дурак. Если в нем есть хоть какая-то военная жилка, он поймет необходимость подобных мер.

– К тому же мы спасли его. Должно же это что-то значить.

– Может быть. Но он ведь человек!

– Мне нравится Криста, – призналась Коилла. – А я такое не часто говорю о людях. Нам попадались и гораздо худшие представители их расы. Посмотри-ка, что там происходит!

– Ну и каша, – воскликнул Страйк. И помотал головой: – Угодить в осаду!… Нет, такого мы не планировали.

– А разве у нас был план! Послушай, надо находить союзников там, где это возможно. Если мы и блокированы здесь, то, по крайней мере, блокированы вместе со звездой.

– Откуда ты знаешь? Мы ее не видели. – Страйк ставшим уже привычным, почти инстинктивным движением потянулся к поясному мешку.

– Я лично поверила Катзу. И храм они возводят не просто так, а для того, чтобы что-то внутри хранилось.

– С тех пор, как здесь был Катз, они могли перевезти звезду в другое место.

– Если мы не возьмем на себя труд выяснить, то так никогда и не узнаем, здесь она или нет.

– А как мы станем выяснять? Войдем в храм и спросим: «А нет ли у вас тут случайно звезды?»

– Я прошу у тебя разрешения проникнуть туда и разузнать.

– Это рискованно.

– Да, конечно. Но вспомни, разве во всех наших делах за последнее время риск хоть что-нибудь значил?

– Ну ладно, – устало согласился Страйк. – Но только в подходящий момент и только чтобы разузнать. Для того, чтобы украсть ее, момент явно не подходящий.

– Явно, – сухо отозвалась Коилла. Позволив себе такую реакцию на то, что она сочла излишним замечанием, она умолкла.

Они опять принялись изучать вражескую армию.

За стенами Рафетвью, в самой широкой части долины, Кимбол Хоброу вместе с Мерси вышагивал между рядами своей армии. Люди выкрикивали им добрые пожелания.

– Провал первой атаки разочаровал меня, – признался дочери Хоброу, – однако хоть какой-то ущерб язычникам мы все-таки нанесли. В общем и целом Бог был к нам милостив. Мы попали сюда раньше Блудницы.

– К тому же внутри Росомахи. Бог отдал их в руки нашего правосудия, папа.

– Его правосудия, Мерси. И именно по Его воле мы выдираем этот сорняк из Его земли. Когда мы сожжем Рафетвью, это будет лишь первое знамение. Пусть вся земля знает, что праведные начали свой поход. И пусть тогда нелюди остерегаются.