Кирилл Манаков - История хорошего человека

Я кивнул. Все верно. Убийца не может ослушаться Владетеля. Это не зависит от собственного желания и нежелания. Это также необходимо, как, например, дышать, есть, пить. Такими Убийц делает Башня.

- Но что делать, если Владетелю снова понадобился Убийца, тот самый, которому он своим Словом даровал свободу? Приказать ему нельзя, приказ исполнен не будет. Тогда Владетель призывает из Башен лучших Мастеров. И те сообщают, что Убийца может выполнить любое повеление, если только сам этого пожелает. Искренне и глубоко. Это правда? - вдруг резко спросил он, прервав плавное повествование.

Я снова кивнул, соглашаясь. Башня делает из человека не просто непобедимого воина. Главное оружие Убийцы - это умение выследить жертву, даже если она забилась в самый темный уголок преисподней. Убийца чувствует свою жертву, он сливается с ней, начинает видеть мир ее глазами, думать как она. А разве можно укрыться от себя самого? Вот только умение это не просыпается само по себе. Нужно повеление Владетеля, указующего на подлежащего смерти недруга. Или глубокое, даже запредельное желание чьей-либо смерти. Мне трудно представить, кого может так ненавидеть Убийца, по своей воле выходящий на охоту. Без этого Убийца похож на искусного стрелка, попавшего в полную темноту и не видящего своей цели. Посланник не может этого не знать...

- Я все знаю, - сказал Посланник, словно услышав мои мысли, - ты должен сам захотеть выполнить повеление. Очень захотеть.

- И как же я это сделаю?

- Вот за этим-то я здесь. Мы поможем тебе.

Ох, что-то не нравятся мне нотки, зазвучавшие в его голосе. Он все больше и больше становится похожим на Владетеля, и, признаться, ничего хорошего я от этого не жду. Посланник бросил на меня короткий взгляд:

- Слово Владетеля касалось только тебя. Ты заслужил его. А сейчас Владетель желает призвать в Башню твоего сына. Бедняга Экзекутор просто выполнял его волю.

У меня перехватило дыхание. Я прекрасно владею собой, и знаю - внешне это никак не проявилось. Но можно поклясться, что этот проклятый Посланник точно знал, какая буря поднялась у меня в душе.

Он наслаждался ситуацией. Так же, как это делал бы Владетель.

- Надеюсь, теперь тебе все ясно?

- Ясно, - прошептал я.

- А чтобы между нами не было недопонимания, я повторю. Слушай, Убийца: Владетель забирает твоего ребенка. Он войдет в Башню Убийц. Твоя жена обвиняется в сообщничестве убийства Экзекутора и отправляется в Багровые горы. Навсегда. Ты понял меня?

Я был не в силах проронить ни слова.

Ты понял меня, Убийца? - повысил голос Посланник.

- Да...

- Понял?!

- Да!

- Очень хорошо. Но ты сам понимаешь, что их судьба в твоих руках. Тебе просто надо очень захотеть найти и убить одного человека.

Когда Марта вернулась, Посланник уже ушел. А я сидел за столом и пил кофе. Жена поставила корзину на пол и вопросительно посмотрела на меня. Пришлось объяснять, что гость заспешил на важную встречу. И выслушать в ответ то, что обычно предназначается мужьям, заставляющих понапрасну бегать на рынок своих добропорядочных жен. Она не догадывалась, что звуки ее голоса были для меня сладчайшей музыкой. Конечно же, я полностью признал свою полную несостоятельность как хозяина дома, выстоял с непокрытой головой под градом упреков, и, наконец, униженно молил о прощении. Получив оное, я собрался с духом, и сообщил, что должен по неотложным делам службы отъехать в столицу. Марта сразу перестала сердиться и захлопотала, собирая дорожную сумку.

Я смотрел на нее и любовался каждым движением. Она совсем не изменилась за эти семь лет. Все такая же веселая и своенравная девчонка, какой я впервые встретил ее в кондитерской. Она с двумя подругами выбирала пирожные. Сладкоежка. Им очень хотелось полакомиться хрустящими трубочками с марципанами и сливочным кремом, но это были самые дорогие пирожные. Они уговаривали кондитера сделать скидку, но тот ни в какую не соглашался. Разочарованные девушки ушли, а я купил целую коробку трубочек и помчался вдогонку. Но, поравнявшись с прекрасной троицей, и, глупо улыбаясь, протянув коробку Марте, я вместо благодарности получил увесистую пощечину, а драгоценные пирожные полетели в канаву. Откуда мне было знать, что в этом городе подарки от незнакомых мужчин принимают только гетеры... Как потом рассказывала Марта, у меня был такой несчастный вид, что она не выдержала и рассмеялась.

В следующий раз мы встретились в парке на день тезоименитства Владетеля. Тогда обошлось без пощечин... А вот потом... Было все - ночные прогулки, пьянящий запах черемухи, первое прикосновение, первый поцелуй. Еще оказалось, что прекрасной белошвейкой кроме меня интересуется сынок местного барона. Сначала он лично решил научить меня уму-разуму. К разочарованию многочисленных зрителей я не стал вступать в дискуссию. Парень даже не догадывался, как легко рука выворачивается из плечевого сустава, и как это бывает больно. Особенно, если знать, куда надавить. Бросившиеся на помощь дружки-собутыльники отделались ушибами головы и синяками на мягких частях тела, полученными при прощании. Основной проблемой было не расправиться с молокососами, а сделать это так, чтобы со стороны казалось: повреждения они получили совершенно случайно. Пока сынок лежал в своих покоях с перевязанной рукой и головой, папаша послал для моего вразумления десяток стражников. Результат получился несколько отличный от того, что ожидал барон - десяток в полном составе отправились в лечебницу. К сожалению, представить дело так, будто верзилы из личной охраны барона все, как один поскользнулись и переломали конечности, было проблематично, и нам с Мартой пришлось покинуть город. А ведь она даже не догадывалась о том, что произошло на самом деле. Считала, что нам пришлось бежать из-за угроз барона...

Примерно через год родился Роник. К тому времени я остепенился и, ощущая себя отцом семейства, решил потверже стать на ноги, занявшись собственным делом. Все шло очень неплохо, и уже через несколько месяцев меня знали как удачливого зерноторговца. К сожалению, я не мог предположить, что моим главным конкурентом является ни кто иной, как Ночной Хозяин города. Сначала он снисходительно смотрел на беготню "молодого выскочки из Столицы", но стоило мне договориться с муниципалитетом о хорошем заказе, как в маленькую контору на втором этаже доходного дома на торговой улице заявился развязный молодой человек и без обиняков выложил требования своего хозяина. Требования эти, в конечном счете, сводились к тому, что дело свое я должен отдать и убираться подобру-поздорову. Надо сказать, он очень удивился, получив вежливый, но твердый отказ: человеку, пославшему его, отказывать было просто не принято.