Анетт Блэр - По воле ведьмы

— Пеппер, попробуй заманить его этим.

— А мне и не надо, — сказала Пеппер. — У тебя самой шикарно получается.

— Хорошо.

Медленно вытаскивая руку, Сторм покачивала леденцом, пока не увидела светлую макушку малыша, ползущего на коленях наружу. Когда она смогла до него дотянуться, то отдала леденец и, пока мальчик был занят, разворачивая обертку, вытащила его целиком. Через пару секунд вылезла и Пеппер, как раз вовремя, чтобы получить и свою долю аплодисментов.

Через толпу прорвался мужчина и выхватил малыша из рук Сторм.

— Джеффри! Слава Богу, — пробормотал он, обнимая мальчика, чье внимание целиком занимал леденец. — Как я могу вас отблагодарить? — спросил мужчина у Сторм.

— Благодарите мою сестру. Я бы не пролезла туда, куда забрался Джеффри. Привет, Джеффри.

Владелец стенда с леденцами закрыл опасную дыру и дал Сторм с Пеппер леденцы на их выбор. Пеппер выбрала яблоко, покрытое дополнительным слоем карамели и шоколадом, и Сторм стало интересно, как оно в ней поместится после всего уже съеденного.

Как только толпа рассеялась, Сторм заметила машущего ей всей пятерней Винки.

— Было круто, — сказала Пеппер. — Ты вроде как суперэкстрасенс.

Сама же Сторм чувствовала себя суперидиоткой, потому что теперь ей слышался новый плач, очень-преочень похожий на плач Бекки, с ароматом присыпки, абрикосов и другими мелочами, и Сторм обнаружила, что за каждым углом высматривает Эйдена. Да уж, занесло так занесло. Интересно, люди умирают от разочарования, вызванного неизлечимой, безнадежной влюбленностью?

Пока они шли, Пеппер прыгала рядом, поедая свое яблоко и перечисляя собственные экстрасенсорные достижения, которые, надо сказать, были очень даже существенными.

— Это мой самый-самый лучший День рождения. Ну, вообще-то он первый, который я отмечаю. Пойдем на чертово колесо. Никогда не каталась. Выглядит страшновато.

— Ты жила в Атлантик-Сити и ни разу в жизни не каталась на чертовом колесе?

— Вернись на землю, — сказала Пеппер.

— Ладно, но если мы идем на аттракционы, надо вернуть Колдуна в машину. Купим ему чашку ванильного мороженого, бутылку воды и оставим окна приоткрытыми, чтобы был свежий воздух.

Позже, уже на чертовом колесе, Сторм удавалось веселить Пеппер до смеха, однако на самом верху нахлынули эмоции, и все силы уходили на то, чтобы их скрыть. В конце концов, в последний раз она была здесь с Эйденом. Но экстрачувствительность Пеппер, видимо, решила именно сейчас завянуть на корню, потом что она прислонилась к Сторм и притворилась, что зевает.

— Я никогда не плачу, — вдруг сказала Сторм, вытирая мокрые щеки, и обняла ее за плечи.

— Я тоже, — отозвалась Пеппер и вытерла свои щеки. — Хотя чуть не разревелась в то утро, когда стояла в дверях школы и смотрела, как вы уезжаете.

— Правда? Почему же я не почувствовала? Я всегда чувствую, когда дети плачу.

— Я же говорю, я никогда не плачу. Я становлюсь невыносимой или просто молчу. Очень тихо молчу.

— А я всю дорогу из города слышала только одно — тяжелую тишину.

— Это была я!

— Я была в таком ужасе, что Марвеланна оказалась моей матерью, и так удивлена, что перестала слышать ребенка Эйдена… я даже подумать не могла… Прости, что не поняла сразу, что тебе было нужно.

— Да без проблем. Черт, поверить не могу, что ты вернулась.

— Я не могла выбросить тебя из головы, будь там тихо или нет.

Пеппер еще раз куснула свое яблоко.

— А ты бы приехала, если бы все еще была с тем красавчиком?

— С Эйденом? Сто процентов. Это была его идея — перед тем как уехать, покружить по городу и удостовериться, что с тобой все в порядке.

— Это потому, что я…

— Что ты?

— Я видела, как вы уходите из ресторана. Наверное, он меня заметил. Ты ведь по нему сильно скучаешь, да?

— Да, сильно.

— Может, он вернется и разыщет тебя.

— Вместе со своей женой?

— Так он любитель сходить налево!

— Он не был женат, когда мы остановились в Атлантик-Сити и познакомились с тобой. Долго рассказывать.

— Тогда расскажешь в машине, лады? А пойдем после этого на карусель с чашками [58] Имеется в виду карусель, где сиденья выполнены в виде чашек. Иногда чашки движутся в якобы произвольном порядке, а не по кругу. ?

— Меня вырвет, — пригрозила Сторм.

— Неа, только бабы блюют на чашках. Вот блевануть на американских горках — это нормально. Я ж на них блюю. Тревога, — вдруг прервала свои аргументы Пеппер, — красавчик в поле видимости. Смотреть на час дня.

Сторм глянула вниз с высоты в три четверти от всей высоты чертова колеса и увидела Эйдена, везущего перед собой в кресле Джинни, у которой на руках сидела Бекки.

— О Боже мой! Что он здесь делает? Нет, я так не могу. Не сейчас. Не готова я увидеть его с Клодетт. Пеппер, ты же останешься со мной? Притворись, что тебя тошнит, тогда мы сможем уйти.

Пеппер похлопала ее по руке.

— Не парься. Я все устрою.

Когда они сошли с чертова колеса, Эйден и Джинни уже заметили их и ждали. Сторм сосредоточилась на Эйдене, они встретились взглядами, и она не могла отвести глаз, потому что, казалось, его глаза были созданы специально для нее.

— Рад тебя видеть, Сторм, — сказал он. — Симпатичная кошачья мордочка.

— Мяу, — отозвалась она. Надо ж было нарисовать котенка! — И что вы все здесь делаете?

— Я… хотел показать Бекки нашу… ярмарку. — Голос Эйдена был более интимным, чем должен был быть, каким-то неуместным, учитывая обстоятельства. — Когда мы въехали на стоянку, Джинни узнала машину, так что мы знали, что ты здесь, вот и пошли искать.

Сторм положила руки на плечи Пеппер. Кого она этим пыталась поддержать — себя или ее?

— Помнишь Пеппер?

— Я далматинец, — подсказала рыжая и по-щенячьи тявкнула, заставив Бекки рассмеяться. — Сторм меня спасла.

Эйден глянул на нее.

— Меня тоже.

Наконец-то у Сторм получилось отвести от него глаза. Она провела рукой по рыжим кудряшкам и сообщила:

— Сегодня День рождения Пеппер. Ей теперь одиннадцать.

— С Днем рождения, Пеппер, — тут же сказал Эйден и почему-то закашлялся. — Очень рад, что Сторм за тобой вернулась. Мне же не показалось перед отъездом, что ты произнесла слова «Возьмите меня с собой»?

Плечи Пеппер под ладонями Сторм задеревенели.

— Да я бы ни за что… — Запрокинув голову, она глянула на Сторм, потом на свои кроссовки и пнула кусок грязи. — Ну да, было дело.

Вот теперь Сторм по-настоящему посмотрела на Эйдена, просто пожирая его взглядом. Ей пришлось бороться с предательскими коленями и готовым разорваться на куски сердцем.

— Почему ты не сказал мне, что она хотела уехать с нами?

— Твое сердце уже было разбито, Сторм. Мне казалось, сначала тебе необходимо было смириться с тем, что ты встретила мать. К тому же я не думал, что Марвеланна так запросто отпустит Пеппер. Я собирался тебе рассказать, но, когда мы приехали в Кейп-Мэй, все пошло кувырком, и у нас не было возможности поговорить. Ты спасаешь детей. Я знал, что, когда придет время, собственную сестру ты уж точно спасешь. Пеппер, это моя теща, миссис Лэнгли…