Николай Воронков - Порыв ветра [СИ]

— Ты ничего не понял, умник! Госпожа Натис — эльхае! Её слушаются звери, птицы и люди! Я сам видел, как тысячи змей уступали ей дорогу! Я сам видел, как шархуд почтительно облизывал ей лицо и нес на своей спине! Даже местные люди относятся к ней с почтением! А ты… А ты… Ты посмел повысить на неё голос! Да если бы не её доброта, ты уже давно был бы мертв! — Гман даже сплюнул под ноги — Хорошенько запомни её, потому что в следующий раз она может и рассердиться! Да если она захочет…

Слушать, какая я великая и сильная, было даже приятно, но как-то неловко. Я уже и забыла про все эти «подвиги», а вот Гману они показались значительными. Да и разбушевался он что-то сверх меры.

— Хватит! — оборвала я его — У них своя дорога, у нас своя. Не будем мешать друг-другу.

Гман послушно заткнулся, а я ещё раз поглядела командиру в глаза. Вроде чего-то понял. Но мы больше не встретимся, так что я не стала заморачиваться его мыслями. Сейчас мы с Гланом выйдем за ограду, и сразу забудем и про командира, и про его солдат. Он всё делает правильно, ему просто не повезло натолкнуться на меня.

— Уходим — негромко бросила я, и Гман тут же послушно последовал за мной.

Не прошли и километра, как Гман замедлил шаг, прислушиваясь к чему-то, а потом и вовсе остановился.

— За нами гонятся, госпожа.

— За нами?

— Может и не за нами, но очень похоже на облаву. Идут и бегут широким полукругом в нашу сторону, и всё время перекликаются.

— Думаешь, тот командир, которого я ударила, решил отыграться?

— Он же не дурак и не самоубийца. Разве что придумал, или решил, что придумал, что-нибудь подлое — Гман сбросил с плеч рюкзак с водой, продуктами, и чуть вышел вперёд — Убежать не получится, так что…

Среди деревьев показались солдаты, но они не стали приближаться, а сразу останавливались, оставаясь в пределах видимости, и лес наполнился условными свистами. То ли я стою у них на дороге, и они боятся идти вперёд, то ли их целью была именно я. Ну что ж, значит придётся драться по-настоящему. Наверное, вскоре сюда явится и тот Боевой Петух, которого я ударила по щеке. Не каждый мужик стерпит, когда женщина бьёт его по лицу, а некоторые и сами с удовольствием применят силу в ответ. А тут командир… Зря я его стукнула, надо было просто уйти без выпендрёжа. А теперь вот придётся… Или он нас, или я его…

БП (Боевой Петух) и в самом деле явился. Чувствовалось, что он бежал, но, завидев меня, резко перешёл на шаг, чуть поправил форму и пошел к нам уже не торопясь, словно на прогулке. Издевается? Старается нагнать страху? Я напряженно прислушивалась к своим ощущениям, стараясь уловить признаки опасности. Какую подлость он приготовил?

Не доходя нескольких шагов, БП остановился и даже чуть поклонился. И голос у него был почти вежливым.

— Прошу прощения, госпожа эльхае, что снова побеспокоил вас — я настороженно смотрела на него — Позволите ли мне задать вопрос?

Странная смена поведения, но я всё-таки кивнула.

— Спрашивай.

— Ваш… сунху сказал, что местные люди относятся к вам с почтением. Это правда?

Какое почтение? Какое ещё сунху?! Я в недоумении покосилась на Гмана. Ах, да, вроде бы он так называл свой народ. И вроде Гман что-то такое ляпнул про почтение, когда выговаривал БП. И из-за этого такой переполох? Или это только повод приблизиться?

— Нет, это неправда! Были и такие, кто хотел убить меня.

— Значит… вы общались с ними?!

— Да, я провела в этом мире несколько месяцев.

Голос БП стал прерывистым.

— Госпожа… эльхае… вы… расскажете… мне… об… этом мире?

— Что именно?

— Всё! Всё что знаете!

БП буквально колотило от волнения, и тут только до меня дошло, что сейчас для него я самый важный и бесценный источник информации. Прикажи я, и он будет с радостью убивать по солдату за каждое сказанное слово. А у меня перед глазами словно закачались весы — на одной половинке — жизни местных, на другой — жизни пришлых. Чтобы я ни сделала, что бы я ни сказала, равновесие будет нарушено. Да и что считать равновесием? Количество убитых с каждой стороны? Количество оставшихся в живых? Вообще жизнь на этой планете? Как только я скажу хоть слово, всё непоправимо изменится. Может погибнет Мармук и все наемники, будут сожжены города, и здесь будет править новая раса. Если не скажу, то погибнут почти все, кто придёт через этот проклятый круг. И никто из них не желал и не желает этого. И каждая новая смерть этих людей тоже будет на моей совести.

Весы качались, и я никак не могла решиться. Ждал Гман, ждал, затаив дыхание, БП. Его жизнь теперь тоже зависит от моих слов. Я мысленно складывала доводы на обе чашки весов, и наконец они остановились в шатком равновесии. Ни одна из сторон не перевесила. Для меня они равны. У пришлых должен быть шанс!

И я начала рассказывать. Короткими рубленными фразами, только основное. Про Земли туманов, про случайно появляющиеся проклятые круги, про «воронку», затянувшую их сюда, про месиво животных и хищников всех миров, собранных здесь, про защитные круги, про Большое гнездо, про армии, которые скоро перекроют все дороги. Рассказывала жестко, чтобы БГ понял — то, что творится вокруг — всего лишь начало ещё большего ужаса.

БГ выдержал. Весь закаменел. Долго молчал.

— Госпожа, я прошу вас пойти со мной к барнаку Канхи и повторить свой рассказ.

— Зачем? У тебя плохая память или ты что-то не понял?

БГ замялся.

— Мне… не поверят. Решат, что я сошел с ума.

— А мне, «уродке», поверят? Из нас двоих на сумасшедшего больше похожа я.

— То, что вы рассказали, хоть как-то объясняет происходящее. Если расскажу я, то мне не поверят — снова повторил БП — спросят, откуда я это узнал. И что я им отвечу? Сказала какая-то неизвестная женщина? Кто она, откуда, почему решила это сделать? Почему я её не привёл?

Я невольно поморщилась — дожилась матушка. Понятное дело, я грязная, замызганная, в непонятной одежде. Но если и дальше так пойдёт, то вскоре меня начнут обзывать и бабкой.

— Какая разница, кто сказал? Пара дней, и вы сами наткнётесь и на защитный Первый круг, и на сторожевые башни. Ещё неделя, вы встретитесь с армиями и сами всё поймете.

— За эти дни умрут десятки, сотни тысяч людей.

— А что изменится от моих слов? — горько усмехнулась я — Разве что, умирая, вы будете знать — почему.

— Раз вы решили это рассказать, значит, надежда есть! Я не могу настаивать, но я готов встать перед вами на колени. Вам нужно только прийти, рассказать и ответить на вопросы, если они возникнут. Этим вы сохраните многие жизни!

— Больно уж знакомые слова — несмотря на искренность, с которой говорил БП, я невольно хмыкнула — «прийти, поговорить, сохранить жизнь». А потом опять будет «уродка, можешь идти, твой сунху останется здесь».