Юлия Обухова - Седьмая колыбель

- Церола говорила: у них нет зубов, – прошептала Юлёна в самое ухо Маше. – Хотя эволюционно были. Они едят пасты и пьют растворы.

- А чего ты шепчешь, если они в анабиозе? – храбрясь, сказала Маша во весь голос.

- Действительно! – сразу воодушевилась Юлёна. – Они, считай, наши пленники. Мы их можем выбросить в открытый космос – пусть, красавчики, полетают! Те, с небоскрёба, увидят – не захотят больше лезть!

- Нет, лучше давай одного свяжем, как следует, и разбудим: пусть всё откроет и покажет, где у них здесь запасы.

- Чем свяжешь: ниткой с катушки? И как разбудить?

- Да… А вдруг у них под скафандром оружие?

- Похоже, анабиоз вызывает этот вонючий газ. Из цилиндра началась утечка, когда корабль тряхнуло.

- Тогда и мы сейчас впадём в состояние покоя.

- Не впадём пока что: концентрация слабая. Подлиза, ты где?

- Вон он лежит, у приборной панели.

Юлёна подошла к Подлизе и бережно, словно любимую собачку подняла его на руки.

- Ах! Мой верный пёс, как же ты не вовремя отрубился!

Вдруг корабль тряхнуло. Девушки упали. Юлёна ударилась головой о приборную панель и сразу та расцветилась и замигала, в отсеке вспыхнул свет, и резко запахло удушливым газом.

- Пацаны там всё воюют! – сказала Юлёна, поднимаясь. – Катушка куда-то упала…

- Давай выбираться отсюда!

Девушки метнулись к люку, но он оказался наглухо закрытым.

- Похоже, наш подвал пришёл в рабочее состояние, – со страхом сказала Маша и зажала себе нос.

- Хуже, если вся система жизнеобеспечения отсека начала работать автономно.

– Чем хуже? Я и так уже дышать не могу…

- Система заработала не для нас… Зортеки дышат совсем другой газовой смесью… Сюда теперь надувает не воздух Церолы, а…

- Что делать-то?!

- Попробуем отключить или открыть дверь. Скорей! Ты помнишь, о какое место я ударилась?

Девушки, кашляя и щуря слезящиеся глаза, подбежали к приборной панели и, почти теряя сознание, стали беспорядочно тыкать и давить на все значки и символы.

- Они зашевелились! – крикнула Юлёна, обернувшись к фигурам. – Скорей!

- Сделана не из мервуда! – выдавила кое-как Маша, тыча в панель. – Давай её разобьём! Тогда всё, может, отключится…

- Прости, дружок!

Юлёна свела гибкие ноги робота, сплела их в одну рукоять, размахнулась и как кувалдой ударила по панели. Тут же погас свет, но приоткрылась одна из дверей, из которой в отсек коридора проник тусклый свет.

- Выходят! – в ужасе закричала Маша.

- Бежим!

Юлёна, на автомате, бросила Подлизу в ближнюю фигуру ожившего, но ещё заторможенного, зортека и подруги кинулись в открытую дверь. Юлёна машинально захлопнула её за собой и заперла. Девушки оказались в очень тёмном коридоре, даже углов не было видно. Спустя несколько секунд в дверь стали ломиться, пытаясь открыть.

- Повезло нам! – прокашлявшись, сказала Юлёна. – Дверь прочная и механический запор есть. Они там в ловушке. Панель-то я – вдребезги! Бейтесь головами теперь вы, красавчики…

Маша не отвечала. Она пошатнулась и, если бы не Юлёна, наверное, упала.

- Машунь, держись! – Юлёна схватила потерявшую сознание подругу и тихонько опустила на пол. – Прорвёмся! За дело, космическая медсестра!

Скомандовав так самой себе, Юлёна вынула коробок, зажгла спичку, открыла аптечку и высыпала перед собой её содержимое.

- Спасибо, папочка, за науку! – удовлетворенно сказала она, увидев пузырёк салицилового спирта, нашатырь, бинт, вату и взятые на всякий случай медицинские щипцы. Соорудив небольшой факелок, она приподняла Маше голову, откупорила нашатырь и поднесла к носу. Маша закашлялась и очнулась.

Юля помогла ей сесть и, светя факелочком по сторонам, девушки стали осматриваться.

- Ну и колотун здесь! – сказала Маша, покрываясь гусиной кожей.

- Так-то последние штаны раздавать… А твой кристалл может светить?

- Не знаю.

Дрожащей от холода рукой Маша вынула камень. Он светился, но совсем слабо: просто отражал тусклый свет голубого факелка.

- В нём вода, а не свет, – прошептала Маша, начиная дрожать уже всем телом.

- Мы здесь околеем. Вставай…

Привыкнув к темноте, девушки в глубине коридора разглядели еле заметную полоску красного света. Холод шёл оттуда.

- Идём! – подхватила подругу Юлёна. – Жертва Подлизы не напрасна – все двери пооткрывались…

Они просунулись в дверь большого помещения и замерли, дрожа от холода, и не в силах произнести ни слова. Перед ними рядами стояли прозрачные герметичные сосуды – огромные и небольшие, – а внутри их находились замороженные существа.

- Это криокамера! – прошептала, наконец, Юлёна. – Каждой твари по паре…

- Я таких не видела даже в кино, – отозвалась Маша.

Девушки, стуча зубами и трясясь, пошли вдоль рядов, молча рассматривая экспонаты.

- Их здесь не меньше сотни! – выдавила Маша. – Значит, зортекам известно не меньшее число цивилизаций.

- Сто цивилизаций! – отозвалась Юлёна, пытаясь хотя бы пальцы рук согреть о затухающий факелок. – Скоро и до Земли доберутся. Постой!..

- Что?

- Там, кажется, карапубздик!..

Юлёна кинулась в проход между других рядов, остановилась около одного цилиндра высотою чуть больше метра, закреплённого на подставке, разожгла новый факелок, побольше, и принялась высвечивать замороженный экспонат.

- Карапубздик! – вскрикнула Юлёна. – Я катала их на спине, подбрасывала до тучи…

Она прижалась к колбе щекой и заплакала, содрогаясь всем телом.

- Так и нас могут заморозить, – цепенея от ужаса, произнесла Маша. – Они были в зале у мавелов, такие потешные…

Маша, не зная как успокоить подругу, взяла у неё факелок и поднесла его к верхнему ободку цилиндра, пытаясь разглядеть лицо карапубздика.

Тут же в ободке что-то замигало, и вовнутрь был подана хорошо видимая струйка крио-газа.

Перестав рыдать, Юлёна отстранилась от сосуда и, озарённая догадкой, сказала:

- Так это, наверное, сработал температурный датчик. Я коснулась цилиндра и ты поднесла факелок…

- Чуткая техника.

- Пошли искать механизм разморозки!

За последним рядом экспонатов девушки обнаружили дверь, вошли и оказались в хорошо освещённом и тёплом отсеке.

- Живём! – судорожно выдохнула Юлёна. – Оранжерея! На лоджии мама такую развела. Только наши цветы пахнут чудесно, а эти как-то не очень…

- Мы в мире чужих запахов: могли и нюх земной потерять.

- В мире мавелов пахло что надо. Нюх сейчас не важен: главное, есть ли съедобные?..

- Здесь даже розы есть, – сказала Маша, растирая посиневшие ноги. – Какие красивые…

Маша потянулась к большому розовому бутону, но в последний миг Юлёна перехватила её руку:

- Не трогай!

В этот момент бутон шевельнулся и раскрылся навстречу машиной руке. Обнажились рядки длинных волосков, покрытых жидкостью с неприятный запахом. Весь розовый куст пришёл в движение качнулся в сторону девушек.