Мария Трещёва - Врата Бальдура

И снова на их пути враги. Уставшие руки поднимают оружие. Стрела за стрелой. Взмах за взмахом. Не останавливаясь, бежали вперёд уставшие ноги. Но остановиться им пришлось. Впереди возник не кто иной, как Эльминстер.

– Остановись! Хватит проливать кровь невинных в этом священном месте! – Словно гром прозвучал его голос.

– Невинных?! – Возмутилась Равена. – Это те перевёртыши невинны, которые принимали облик моих друзей?! Которые кричали моё имя голосами моих друзей, а сами пытались убить?!

– Что с тобой стало, дитя? – Вдруг раздался тихий, мягкий голос. – Тебе мерещатся всюду страшные твари. Ты подняла руку на своих настоящих друзей.

Из-за спины Эльминстера вышел Горайон. Именно такой, каким он был за несколько часов до смерти там – на ступенях Кэндлкипа. Он был живой.

– Прочь от меня, твари, – нацелила Равена на них меч, но руки её дрожали. – Я не верю вам. Горайон мёртв.

– Прости, я должен был сказать тебе, дитя, – присоединился к мудрецу и магу Тесторил. – Но в этой суете как-то позабыл.

– Меня нашёл Эльминстер, дитя. Меня воскресили и отвели в безопасное место.

– Тогда почему ты не отыскал меня? – Мысль о том, что Горайон действительно жив, казалась такой правильной.

– Нам не безопасно было быть вместе, но сердце моё разрывалось, видя твои страдания. Прости меня, – Горайон протянул руку. – Пойдём. Я отведу тебя туда, где тебя не достанут горести этого мира. Пойдём со мной. Всё будет, как прежде.

Равена опустила безвольно руки. Кончик Погибели Пауков звякнул о каменный пол.

– Отец… – Всхлипнула она. – Я так устала…

– Скоро ты отдохнёшь, дитя. Пойдём.

«Он жив. Жив, – думала Равена. – Вот он, передо мной. Это он… Но почему я чувствую ловушку?»

Имоен смотрела на старцев и на Равену. Ей казалось, что она попала в сказку, и добро победило зло. Сейчас они смогут уйти к радостному будущему, оставив позади трудные испытания и поверженных монстров. Но была какая-то несостыковка… Только вот где?

Равена тянула руку к ладони приёмного отца. На лице Горайона сияла лёгкая успокаивающая улыбка. Сквозь слёзы девушка улыбнулась тоже.

– Я так соскучилась, отец.

– Мы теперь всегда будем вместе.

Их руки сомкнулись. Полудроу улыбалась, но слёзы больше не текли.

– Ответь мне только на один вопрос, отец.

– Что случилось, дитя?

– Как ты избежал погребального костра?

Недоумение застыло на мгновение на лице Горайона. Пальцы приёмной дочери стиснули его запястье и рванули на себя. Серебристое лезвие прошло насквозь. Равена выдернула меч и ногой отпихнула тело. Как будто в насмешку багровое пятно растекалось именно там, где была испачкана и мантия настоящего Горайона. Тесторил завизжал и кинулся на воительницу, но тут же упал – стрела Имоен прошила ему висок. Она не могла выстрелить в того, кто был похож на Дреппина, но стоило опасности подобраться вплотную к Равене, как она не раздумывая, спустила тетиву, глядя на доброго старика. Оставшийся в живых доппельгаген принял истинный облик. Он оказался куда больше, чем все те, с которыми им приходилось сталкиваться. Он произнёс несколько странных звуков и размножился. Перед девушками в один момент оказалось сразу около дюжины огромных перевёртышей. Равена знала, что это иллюзия. Наподобие той, которой пользуются маги. Копии похожи на оригинал, как отражения в зеркале, только ничего не могут тебе сделать. Стоит их ударить, они исчезают. Казалось бы: проблем больших нет. Но как узнать, где настоящий маг?

– Отгадай, какой настоящий? – Провизжал доппельгаген, а иллюзорные двойники открывали рты одновременно с ним.

– Тот, который не двигался с места, – без колебаний ответила дочь Баала и рубанула по врагу, точно попав в истинного перевёртыша.

Воительница обернулась на сестру. Та опустила голову, её плечи вздрагивали от беззвучного плача. Равена обняла её.

– Малыш…

– Я ненавижу его… – Рыдала на её плече Имоен.

– Держись. Я с тобой. Я всегда буду рядом.

– Я знаю. И я тебя никогда не брошу.

– Имоен, сзади кто-то приближается. Нас догоняют, – Равена видела, как в коридоре шевелились какие-то тени. – Мне надоело убегать. Обоснуемся здесь. Снимай дальних, я возьму тех, кто впереди.

– Я не могу…

– Устала? Потерпи…

– Нет, не в этом дело. Это была последняя стрела.

– Проклятье! Давай руку. Бежим.

Снова побег по каменным плитам пола. Равена крепко держала Имоен за руку, не убирая меча, как тогда на мосту у Крепости Гноллов. Перепрыгнув через мёртвых доппельгагенов, они побежали со всех ног по коридору, от которого в обе стороны отходили комнатки вроде той, где покоился Алаундо Мудрый. В них слышались тихое ворчание и возня. Полудроу резко свернула в одну из них и втащила за собой сестру. Комната, на удивление, оказалась пустой. Девушки затаили дыхание. Надо было хоть немного отдохнуть.

По пустому коридору раздались тяжёлые шаги. Кто-то неторопливо шёл в их сторону. Скорее всего, он заглядывал в каждую дверь. Равена напрягла слух, чтобы понять: насколько он далеко. Враг был совсем близко. Названые сёстры вздрогнули, когда эхо разнесло слова, произнесённые знакомым голосом, который они обе любили.

– Девочки, где же вы? Зачем вы прячетесь от старины Винтропа?

Имоен зажала себе рот ладонью. Бедный, бедный Винтроп. Жив ли он? Он да Тесторил поверили в их невиновность. А может даже и он один. Вдруг тот Тесторил, что отправил их сюда, уже был доппельгагеном и заманил их прямиком в смертельную ловушку.

– Раз, два, три, четыре, пять. Я иду искать.

Тусклая тень человека с огромным животом показалась в проёме. Равену одолевали сомнения. А вдруг это настоящий Винтроп? Что будет с ней, если она действительно убьёт своего друга? Что случится с её душой? Как поведёт себя проклятая сущность Баала? Она крепко сжала рукоять. Нет! Винтроп бежал бы за ними, его голос дрожал бы от страха за его «маленьких девочек». Он бежал бы, забыв снять передник, вытереть руки и убрать с огня кастрюли с ужином. Это не может быть их Винтроп.

– Кто не спрятался, я не виноват…

Серебристое лезвие вылетело из проёма, в которое он только хотел заглянуть. На толстом лице будто появилась удивлённая улыбка от уха до уха. Трактирщик упал. Туловище и нижняя челюсть тут же начали обретать истинный облик. Мозг противился смерти, и отсечённая часть головы всё ещё сохраняла человеческий облик. Увидев это, Имоен не выдержала и завизжала, не отнимая ладони ото рта. В комнатках послышался хрип и шаги. Затихшая нежить пробуждалась.

– Валим! – Равена снова схватила Имоен и рванула вперёд.

Коридор как-то внезапно закончился. Свежий ветер пахнул в лицо и заставил на мгновение задохнуться. Преследователь остались позади в темноте и смраде и, похоже, не собирались выходить оттуда.