Мария Трещёва - Врата Бальдура

В пещере раздались крики. Сверкала и скрежетала пляшущая в ловушке стен молния. Что-то упало. Что-то разбилось. Равена помнила, как точно таким же способом её хотел убить Давеорн. Девушку тогда спасло только то, что она успела во время упасть на пол. Одна из молний отразилась от стены напротив выхода и направилась на затаившихся друзей.

– Осторожно! – Вырвалось у Джахейры.

Разряд с шипением пронёсся над их головами и растворился в воздухе.

– Голову даю на отсечение, это была молния Имоен, – проворчала полудроу.

– Смотри, как бы без головы не остаться, – щёлкнула её по носу сестра.

С оружием наготове они вошли в пещеру. План Дайнахейр оправдал себя. Лишь один из четырёх немного ворочался, пытаясь подняться или хотя бы переползти на другое место. Погибель Пауков пробил железный нагрудник и остановил сердце. Человек дёрнулся и замер.

– Пойдёмте отсюда, – нахмурилась Равена.

Захватив поклажу погибших, они снова пошли вперёд. Через несколько поворотов показался свет. Он был красноватым, и тени от него метались по стенам. Слышалось потрескивание хвороста, но ни самого костра, ни того, кто развёл его, видно не было. Имоен тенью прокралась за поворот. Полудроу отметила, что и раньше-то она с трудом различала сестру в тени, теперь Имоен рассмотреть мог разве что жрец или маг с наложенным на себя заклинанием истинного вида. Когда девушка вернулась из разведки, то сообщила, что у костра сидит один единственный человек и всё бормочет: «Где же этот Прат?» Именно этим именем называли одного из убитых молниями.

– Я пойду, – поднялась Равена.

– Одна? – Попыталась возразить Джахейра. – Ни за что!

Дочь Баала пристально посмотрела на подругу. Слов больше не надо было. Накинув капюшон, Равена вышла к костру. Он был разведён совсем недалеко от выхода – дым тянулся наружу. Сидящий человек вздрогнул.

– Прат? Прат, это ты что ли?

– Да, это я, – издевательски протянула девушка.

Однако мужчина насмешки не заметил.

– Я думал, что «Прат» – мужское имя.

Секунду соображая, девушка выдала в ответ:

– Папа очень сына хотел.

– О, я слышал о таких родителях. Хе-хе. Сочувствую. Ну, а я – Диармид. Хозяин сказал, что тебя с группой надо встретить… А где группа-то?

– На нас вурдалаки напали. Я одна спаслась.

– Вот как. Ну и хрен с ними. Давай, красотка, валим отсюда, – Диармид начал спешно собирать в мешок вещи. – Хозяин приказал как можно скорее встретиться с ним. А ты знаешь, как он нетерпелив.

– Знаю. Что-то я с этим нападением мертвяков совсем потерялась. Мы где с хозяином встретиться должны?

– Во Вратах. В штаб-квартире Железного Трона. Встретимся, денежки получим. Хозяин скоро установит контроль над всем городом. Теперь-то ему те наёмники мешаться не будут. Хех, а ловко он придумал их обезвредить. Да?

– Ловко. Только как же он так всё чисто провернул.

– Дык эти перевёртыши превратились в тех, кого в убийстве обвинили, – подтвердил Диармид догадку Равены. – Ты их видела?

– Кого? Наёмников?

– Да нет! Доппельгагенов. Наёмников я и сам не видел. А вот с одним перевёртышем столкнулся нос к носу. Преотвратнейшее существо, скажу я тебе, красотка. Пойдём, выход вон там. Захожу я, значит, сюда, а ко мне спиной парень стоит. Оборачивается, а это я. Ну, думаю, хорош Чёрным Лотосом баловаться, надо завязывать. И тут я (ну, то есть он) начинает меняться. Космы белыми стали, морда – будто в саже извалялся, титьки выросли (не то чтобы ух какие, но есть). В общем, я пару раз успел моргнуть, а передо мной стояла девка-дроу. Только высокая больно. Тут я и вспомнил, что у тех наёмников, которые Саревоку мешали, в лидерах полудроу-воительница. А этот гад заржал и пошёл прочь от меня, задом по-бабски повиливая.

Тонкое лезвие звякнуло о камень. Диармид обернулся. Всё это время девушка под капюшоном шла позади него, терпеливо выслушивая его болтовню.

– Эй, ты чего?

Равена откинула ткань с лица, и глаза мужчины округлились.

– И я могу тебя уверить, что я не доппельгаген, – жутко усмехнулась она.

Лезвие сверкнуло снизу вверх вместе с последним вздохом Диармида.

– Слишком светло, – покачала головой Джахейра. – Нас могут заметить с крепостной стены. Придётся дожидаться ночи.

Выход выводил их на тонкую кромку утёса между каменной стеной и обрывом. Им придётся пройти сначала по нему, обходя крепость, а потом уже выходить на Львиный Путь, к развилке, в «Дружескую Руку», а затем во Врата Бальдура. «Снова побег», – подумала Равена, присаживаясь у самого выхода, чтобы насладиться свежим морским воздухом.

Тело несчастного Диармида стало пятым в пещере-ловушке. Имоен увлечённо копалась в вещах, заимствованных у убитых, откладывала нужное и выбрасывала ненужное. Еды, эликсиров и стрел должно было хватить до гостиницы. Джахейра протянула полудроу вяленую рыбу и кусок зачерствевшего хлеба.

– Ты могла его и не убивать.

– Не могла, – коротко ответила Равена, принимая еду.

– Почему?

– Он бы побежал к Саревоку и рассказал, что мы вырвались из его ловушки. А нам этого не надо. Пусть он будет уверен, что мы за решёткой.

– Он всё равно заподозрит неладное: нас должны привезти в город сегодня-завтра.

– Может, мы и сбежали, но нас уничтожили вурдалаки или его перевёртыши.

– Его люди не вернулись, равно как и его доппельгагены.

– Но вурдалаки-то не заодно с Саревоком.

– Ты открутишься от любого вопроса. Ох, упрямая, как Горайон!

– Хи-хи! Не зря же он меня столько лет воспитывал.

Равена посмотрела на ярко-оранжевое солнце и полосу от него на волнах Моря Мечей. Там, на другой стороне небосвода, куда уже не доставали лучи, просыпались звёзды, но полудроу их не видела. Она смотрела на ярко-оранжевый шар, уходящий за горизонт, и ей казалось, что сейчас она услышит шипение и забурлит вода. Так бывает, когда кузнец опускает раскалённый докрасна прут в холодную воду.

– Знаешь, – усмехнулась воительница. – В начале нашего путешествия – сразу после гибели Горайона и нашего знакомства – я жила лишь одной мыслью: найти убийцу моего приёмного отца и отомстить за него. Потом вся эта история с Железным Троном заставила меня забыть про это. И вот я, кажется, наткнулась на убийцу, а месть так и не выходит снова на первый план.

– Это хорошо, – тихо и наставительно ответила друид. – Отомстить за смерть отца – это благое дело, но месть не должна становиться смыслом жизни. Она ослепляет. Ослеплённые жаждой мести совершают порой такие ошибки, которым потом сами ужасаются и корят себя всю оставшуюся жизнь.

Равена посмотрела на неё внимательно и молча кивнула.

– К тому же, если Саревок действительно убийца твоего приёмного отца, ты убьёшь одной стрелой двух зайцев.