Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

Произошло кровавое столкновение, во время которого несколько клозов погибло. Сторонники Евоны и Явала в результате победили. Азаз и Лили, в сопровождении верных им клозов, откочевали на восток.

Но победа Евоны оказалась пирровой. Во время боя Евону ранили стрелой, и вскоре жрица клозов скончалась в возрасте семидесяти трех лет. Так прекратил свое существование последний хронот, способный производить бихронов в неограниченном количестве. К тому времени бихронов и клозов насчитывалось около шестисот человек. Какое-то время их количество продолжало расти. Но затем темпы естественного прироста начали замедляться.

Основной причиной стало изменение в функционировании моледы-матки. Бихроны и клозы заметили, что срок инкубационного периода матки постепенно увеличивается. Сначала он возрос до года, потом до тринадцати месяцев, потом до четырнадцати… А это уменьшало шансы бихрона на воспроизводство. Бихроны стали выделяться в отдельную касту, превращаясь в своего рода маток в пчелином улье. Они требовали особенно бережного отношения и охраны в период инкубационного периода. Ведь гибель каждого бихрона означала прерывание цепочки размножения. При этом особо ценными считались бихроны-женщины, да и клозы-женщины тоже. Потому что лишь женские моледы обладали способностью к регенерации погибших носителей.

Подтвердилась на практике и еще одна особенность, замеченная ранее Никосом, во время экспериментов с мышами и обезьянами. После того, как тело клоза покидала моледа, бывший клоз превращался в сварга — носителя антитела, невосприимчивого к воздействию моледы. Но антитела образовывались не только в крови бывших клозов-сваргов. Они передавались и по наследству их детям. Те тоже становились сваргами, сужая ореол обитания для бихронов и клозов. Данное обстоятельство способствовало активному перемещению и расселению носителей моледы. Ведь они постоянно нуждались в новых и "чистых" "телах".

Стремясь улучшить условия для своего специфического существования, клозы создали первые рабовладельческие объединения племен — прообразы будущих государств.

Минуло несколько тысячелетий…

Человек с бесцветными холодными глазами, похожими на стеклянные пуговицы, откинулся на спинку кресла. Губы скривила легкая усмешка.

— Судя по кислому выражению вашей физиономии, господин Гомес, птичка упорхнула, не оставив адреса?

Сидящий визави крепкий черноволосый мужчина среднего возраста раздраженно пробурчал:

— Послушайте, Максимов, не изображайте из себя экстрасенса. Моя физиономия вас не касается. Займемся лучше делом.

— А вы полагаете, что я бездельничаю? Читать человека по лицу, как книгу, не развлечение, а очень полезный и нужный навык. К вашему сведению. Когда-то, в школе КГБ, нас изрядно натаскивали по предмету, называемому физиогномика. И не зря. Мне достаточно было взглянуть на фотографию вашей девицы, чтобы понять — с ней надо держать ухо востро. У нас, русских, о таких говорят: в тихом омуте черти водятся. На вид, вроде тихоня, кабинетная мышка, а попробуй этой мышке прищемить хвост — укусит так, что мало не покажется… Впрочем, я вас предупреждал. И людей своих предлагал в помощь. Вы сами отказались.

— Я бы и без ваших людей справился спокойно. Чистая случайность, что гаишник подошел.

— Да нет, Гомес, это не случайность, — Максимов снова еле заметно усмехнулся. — Не знаете вы наших реалий. Сунули бы ему сразу рублей пятьсот, он бы и отвял. А вы права качать вздумали… Вот и влипли. Консул-то хоть не в курсе? А то накроется ваша дипломатическая карьера.

— Консул — не ваше дело. Закроем эту тему. Меня интересует София. Куда она могла спрятаться и у кого? Как срочно вы можете это выяснить?

— За срочность — двойной тариф.

— Мы всегда вам платим аккуратно. Можете не беспокоиться.

— А я и не беспокоюсь. Я уточняю. Что касается срока получения информации, то… Постараюсь к вечеру.

— А раньше нельзя?

— Как сложится. Человек предполагает, а Бог… Как, напомните, ее зовут?

— София Алва Родригес, — с готовность подсказал Гомес, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.

— Так. Давайте прикинем. Мы знаем, где она остановилась. Но из гостиницы она сбежала и, судя по всему, вряд ли туда в ближайшее время сунется. Напугали вы ее, видно, изрядно… Вот, сами подумайте, как и где ее искать? Численность населения Санкт-Петербурга с окрестностями более пяти миллионов человек.

— Не набивайте себе цену. Я и так в курсе, что это непросто.

— Непросто, не то слово… Номер ее мобильного телефона знаете?

— Нет, — с досадой признался Гомес.

— Что же в Испании по своим каналам не пробили?.. Мы бы попробовали ее запеленговать.

— Боюсь, у вас бы не вышло. Кажется, она оставила мобильный в гостиничном номере.

— Ладно, гостиницу мы проверим. Может, и там чего нашарим. Сейчас же дам команду…

Максимов ломал перед Гомесом комедию. Он давно знал, где находится София, но вел свою игру.

Помощник генерального консула Испании Хуго Гомес представлял в России тайную организацию радикальных католиков "Карающий меч". С радикатами Максимов впервые столкнулся в конце восьмидесятых годов. Тогда он еще служил в КГБ. Радикаты из "Карающего меча" вышли на молодого сотрудника спецслужб через клозов, за которыми они следили. Клозы же обратились к Максимову за помощью в тот момент, когда тот вел дело Сизоненко — они нуждались в информации.

Типичный образчик "золотой молодежи" из числа детей советской элиты, так называемой, партноменклатуры, Максимов ценил превыше всего собственный комфорт и материальное благополучие. А для достижения этого требовались финансовые средства. И Максимов, не маясь угрызениями совести, доставал деньги из всех возможных источников.

Когда клозы попросили Максимова поделиться информацией по делу Сизоненко (естественно, за приличную сумму вознаграждения), он согласился без особых раздумий. Тем более что надо было отдавать крупный карточный долг. Конечно, он тогда не знал, что имеет дело с какими-то таинственными клозами. Просто — хорошие люди попросили об одолжении. Чего не помочь к взаимному удовлетворению?

Но за клозами следили радикаты. Пронюхав, что молодой сотрудник КГБ приторговывает служебной информацией, радикаты взяли его в оборот. Мол, не с теми связался, можешь и за решетку угодить. Максимов струхнул и согласился работать на радикатов. Но, опять же, не задаром. Задаром он ничего не делал. Разве что удовлетворял естественные потребности.

Впрочем, в КГБ карьера у Максимова все равно не заладилась. В поисках денежных мест он связался с бандитами, "крышевавшими" гостиничных проституток. Но "бикс" курировали и "блюстители порядка" из милиции. Возник конфликт интересов, жертвой которого, в качестве "козла отпущения", стал Максимов. На него собрали компромат обозленные милиционеры и, если бы не отцовские связи, история могла закончиться судом и принудительной поездкой не в столь отдаленные места. В итоге Максимов выкрутился, избежав крупных неприятностей, но из органов пришлось уйти. Репутация была замарана навсегда.