Анастасия Шевцова - Наследники отречения

Мягко ступая по полу, подошла к ближайшей стене. На каменной поверхности вблизи отчетливо виднелись тонкие, глубокие линии. Сощурив глаза, я всмотрелась в витиеватый узор. Это были не иероглифы нашего Древнего языка - рисунки больше походили на древнеегипетские изображения.

Ступая от фрагмента к фрагменту, я читала без слов забытую историю Малого мир. Вот мужчина с посохом и рядом - около пятидесяти штрихов, обозначавших, очевидно, количество, идущих за ним людей. По изображениям выходило, что их преследовали… На следующем рисунке тот же мужчина стоял на коленях. И снова он перед толпой, а рядом три изогнутых штриха - привычное обозначение Поющих ветров. Значит, Тар бежал вместе со своим народом способом, который был открыт ему в молитве… По крайне мере, колено преклонное изображение наталкивало именно на такие мысли.

Картинка правее изображала Тара уже в короне, а на посохе появилась перекладина и обвивший ее змей. Символ власти? Или нет? Почему-то показалась, что я уже где-то видела подобное, и явно не среди приверженцев Земар-ар, хотя их господин и принимал подобный образ.

Оторвавшись от стены, я вернулась к плите и, протянув руку, осторожно взяла половинки амулета - тот же символ: змей, обвивающий перекладину на шесте. Мне вдруг захотелось соединить изображение, но кусочки странным образом отталкивались друг от друга, словно были намагничены. Недолго думая, я убрала их в карман и вдруг замерла, заметив, что на том месте, где лежали части разломанного металла, четкими линиями был высечен знак нашего Рода. Камень вокруг иероглифа, был почти черным.

«Кровь?» - подумала я, почти уверенная в своей правоте и невольно поежилась, заметив несколько обломков возле неровных сколов: подлая рука Артея не только совершила предательство, но и высекла для моего Королевства страшные жертвенники, принесшие столько горя!

Более трех часов я ходила от фрески к фреске, стараясь запомнить мельчайшие детали. По одним лишь изображениям было трудно составить полную картину отдаленных событий. Но, судя по тому, что я успела прочесть в своем видении, Карл знал эту историю из каких-то других источников. Возможно, те сведения, которыми удаться дополнить его исследования, позволят брату определиться с окончательной версией. Тогда он, наконец, расскажет все, что сумел добыть.

Очередная картинка под тонким слоем зеленоватого сияния, заставила меня подавить, вспыхнувшую было радость. Черные штрихи равнодушно выводили момент падения нашего Рода. Принц Артей на коленях перед свернувшимся в кольцо драконом, и тот же камень между ними, что лежал сейчас в пяти метрах от меня. Как я поняла, сын Тара сломал медальон, потом пронзил кинжалом свою руку и держал ее над камнем до тех пор, пока кровь не покрыла его до самого верха. А затем… Затем крупным планом была изображена человеческая ладонь с алым камнем треугольной формы – рубином, который, как я знала, принадлежал когда-то жрецу Тарэму.

Шаг вправо и стену заклеймил чудовищный символ - змей, свитый воедино с драконом. Под ним, почти у самого пола, были нарисованы повернутые друг от друга половинки найденного амулета. Я еще раз бросила взгляд на протянутую к змею руку. Очень медленно, словно песчинки в песочных часах, мысли собирали в горсточку, то, что должно было стать моим оружием. Камень Верховного жреца был ни чем иным как предательской кровью Артея, пролитием которой мой предок дал власть над своим семенем и землей, что ему принадлежала. Он произнес клятву тьме от имени всех потомков. И кровь можно было смыть только кровью того, кому она принадлежала…

Я должна была принять возмездие за предательство и повернуть историю к свету. Медальон в моем видении был отдан Лиран, чтобы она приняла силу и власть Земар-ар – стала его сосудом. Ее роль предстояло исполнить мне. И, надо полагать, я должна была понять, как соединить то, что было разрушено.

Меня трясло, словно от холода, хотелось то плакать, то смеяться. Малому миру была дана надежда, и хотя я верила в нее всегда, только сейчас, в этот миг, осознала, насколько она близка и реальна! Я чувствовала себя недостойной чести исправить некогда учиненное зло, положить пусть маленький, но все таки дорогой дар к ногам Того, Кто эту честь мне оказал.

Крепче сжав в кулаке амулет, я еще раз окинула взглядом зеленоватый полумрак, и решительно повернула назад. Обратный путь занял не больше пяти минут. От волнения потеряв осторожность, не заметила острый выступ и больно оцарапала ребро.

-Карл… - тихонько позвала я, выбравшись, наконец, на волю.

Брат сидел немного поодаль, прислонившись спиной к переплетенным корням старого дерева, и жевал тоненькую травинку. Кристиан мирно спал у его ног.

-Я здесь, - улыбнулся он и, выплюнув травинку, поманил меня к себе.

Провал, разделяющий западную часть Мглистых гор, давно остался позади. Кристиан и два наших офицера, направились в Шанфар, так как возвращение Карла решено было до поры скрыть. Поскольку я покидала Королевство в сопровождении князя аллотар, вряд ли кто-нибудь, кроме самых близких людей, мог заметить подмену по возвращении.

По обоюдному согласию, мы с братьями больше не касались тем, затрагивающих будущее дальше, чем на ближайшие год-два. Все, что я хотела узнать - было узнано, все, что могла рассказать – рассказала и обсуждать одни и те же мысли уже не хотелось.

Дни тянулись, дни летели, дни обертывались в подарочную упаковку и аккуратно складывались в тайную коробочку моего счастья. Да, я была счастлива, несмотря ни на что, и вопреки всему. Прожитая жизнь, какой бы она ни казалась со стороны, была самой желанной. Мало кто из смертных удостаивался пережить столько событий, узнать и полюбить стольких людей, повидать и перечувствовать все то, что выпало мне одной. Разве не в этом заключалось истинное счастье?

Тем временем трава на бескрайних лугах, оделась ароматными цветами и качалась на ветру, переливаясь огромными пестро-зелеными волнами. Всюду кружились несметные стаи бабочек и мошек. Мой знакомый приятель-ястреб, теперь редко появлялся среди облаков: в это лето ему удалось выкормить троих птенцов. Однажды даже посчастливилось увидеть их вместе – четыре огромных пестрых птицы величественно кружили над степью.

Черная крепость вздымалась вокруг одинокой серо-черной скалы посреди степи - такая же неприступная твердыня, какой я увидела ее много-много лет назад. Тогда я тоже ехала с братом бок о бок, только на глазах были слезы, а не смех, который искрился теперь намного ярче плывущего в небе солнца. Оставалось чуть меньше километра, и трубы пока молчали, ведь никто не ждал нашего возвращения так скоро. Даже Али-Нари не догадывалась, что судьба наконец-то решила поцеловать ее израненное сердце и подарить еще один кусочек счастья. Я не могла не улыбаться, думая об этом, и глядя на брата, который не скрывал своих чувств. Все эти годы, зная от маленького Лирда подробности их с Полем бегства, он мог лишь надеяться, что Али не пострадала…