Шамраев Юрьевич - Честь - дороже жизни (2 части) (СИ)

Мы опоздали буквально на считанные мгновения…

Лаэрт лежал под каким то раскидистым деревом. Свет факелов не позволял разобраться что это дуб или вяз. В его груди торчали две стрелы, рядом валялся сломанный меч и разбитый щит. Несколько тел в лохмотьях, но прилично вооруженных лежало вокруг Десятник с несколькими всадниками преследовал убегающих, а я, спешившись, бросился к своему брату:

- Держись Лаэрт, тебе сейчас помогут.

- Франк, они забрали почтовую сумку, а добить и обыскать не успели,- он хрипел, каждое слово давалось ему с трудом. - Письмо у меня на груди, передай его деду. Король, сволочь,… не возвел меня в рыцари,… а предложил пожалование, за деньги… Я отказался. Торопился успеть… на турнир. А они сволочи… натянули веревку, а когда увидели огонь факелов… и услышали топот, то просто расстреляли меня почти в упор. Кольчуга не спасла…

- Молчи Лаэрт, молчи, береги силы. Мы доставим тебя в крепость, там лекари, они вылечат тебя.

- Франк если б ты знал,… как я мечтал стать рыцарем. Там… в замке…,- каждое слово давалось ему все труднее и труднее,- за полотном с драконами лежит свиток… Я хотел сам… Завещаю его тебе. Он дернулся, их уголка рта потекла струйка крови.

- Быстро любой меч и шпоры, - крикнул я ближайшему воину.

- Лаэрт, ты слышишь меня? Веки раненого слегка затрепетали. - Я, сэр Франклин, граф Ланкастер,- и наклонившись к самому его уху добавил, - наследный принц Уэстфорд, возвожу тебя сэр Лаэрт в рыцари, и в знак этого вручаю тебе этот меч и эти шпоры. В руки Лаэрта я вложил меч и шпоры, что подал мне один из стражников. Мой брат открыл глаза, улыбнулся, дернулся и затих.

- Представился, - проговорил кто то у меня за спиной. - Господи, упокой мятежную душу сэра Лаэрта. Он погиб как истинный рыцарь в бою и с мечом в руке. Я осторожно дотронулся до жилы на шее и не почувствовал её биения. А воин, стоявший возле меня и подавший мне меч и шпоры, с сожалением произнес: - Мы получили приказ встретить его утром, так как он должен был вернуться только к обеду, а оно вон как все обернулось.

Я закрыл глаза брату и встал с колен. Всё напрасно, я промедлил и он погиб, если б на несколько минут раньше…

Еле слышно я произнес: - У него на груди важное письмо, достаньте его. Один из стражников опустился на колени, сломал обе стрелы с хрустом и из под камзола достал и передал мне пробитый и залитый кровью пакет с сургучными печатями: - Сволочи, судя по дыркам стреляли бронебойными стрелами, боялись что он в доспехах.

- Кто они?- кивнул я на трупы. - Сброд, подлый люд из кочевого племени. Живут воровством и конокрадством, катаются на своих возках по всем королевствам. Иногда на них устраивают облавы, тогда они затихают и где то прячутся, а потом опять как саранча. Воины никакие, но нападают всем скопом, человек по двадцать на одного, только вот ваша милость, я никогда не слышал, что бы они брали в руки лук или самострел. А значит с ними были ещё кто то, из чужих. Я спрятал липкий пакет у себя на груди и с содроганием осознал, что и я кинулся к Лаэрту даже не одев кольчуги. Надо взять себе за правило всегда носить кольчугу. От стрелы в упор она не спасет, а вот на излете или от удара кинжалом в спину, - выручит.

Вскоре вернулся десятник со своими людьми. На длинных веревках они тащили за собой двух пленных. - Трех зарубили, остальные в рассыпную в кусты и чащу, этого сбили с ног, а этот был с луком. Пришлось оглушить, а то он почти что в упор послал стрелу в Гира, да тот молодец, принял её на щит.

- Сэра Лаэрта и пленных в замок. Преследовать нападавших в такой темноте, как я понимаю, нет смысла?

- Все верно ваша милость. Наверняка у них где то припрятаны кони, а их воровское племя сейчас нахлестывает своих лошадей и на всех рысях уходит как можно дальше. Да только вряд ли это их спасет. Его светлость сегодня же отправит погоню и гонцов во все соседние земли. Напав на сэра Лаэрта они подписали себе смертный приговор. Теперь все лорды ополчатся на них.

Я подошел к тому из пленных, которого по словам десятника взяли с луком. Он разительно отличался от второго пленного. И не только тем, что у него заплыл глаз и на лбу запеклась кровь, но в первую очередь добротной одеждой. А ещё я заметил на его сапогах следы от шпор. Такие следы бывают, если их постоянно носить не снимая. У стражников таких следов не было, так как шпоры они одевали только тогда, когда садились на лошадей, а это значит, что пленный не простой разбойник.

Я громко сказал десятнику, так, что бы слышал этот пленный: - Ещё раз обыскать его и как следует связать. Это рыцарь. Если его светлость не сумеет развязать ему язык, то к обеду в замке будет мессир Фрей, он колдун и чернокнижник и сумеет узнать все, даже от его от обгоревшего трупа. Я злорадно подметил, как побледнел пленный.

После того, как были сделаны подобие носилок и они были закреплены между лошадьми двух стражников, мы тронулись в обратный скорбный путь.

На входе в замок нас ждал маркиз. Одного его взгляда на безжизненно повисшую руку внука хватило, что бы понять, что мы не успели. - Мы опоздали на самую малость. Они увидали огни факелов и услышали топот копыт. Расстреляли его в упор. Бронебойными стрелами. Шансов у него уцелеть не было. Сэр Лаэрт дорого продал свою жизнь. Это были бродяги из кочевого племени, но у них было добротное оружие. Несколько нападавших нашли свою смерть от его меча. В похищенной сумке письма не было, оно было на его груди,- и я передал окровавленный пакет в руки сэра Морта. - А этот один из тех, кто стрелял в него. Судя по отметинам на сапогах - из благородных. У него был лук. Сэр Лаэрт умер у меня на руках.

- Сэр Франк, - голос маркиза был сух и не выражал ни каких эмоций,- я вам запретил без моего разрешения покидать пределы замка.

- Ваша светлость, если б вы серьезнее отнеслись к моим словам об опасности, что грозила сэру Лаэрту и отправили к нему на встречу отряд ещё вчера в обед, ваш внук, а мой брат был бы жив. Я считаю вас невольным виновником его смерти. И опять ни один мускул не дрогнул на лице маркиза: - Сэр Вир, гонцов ко всем вассалам и соседям. В погоню ударный отряд. Если будут пленные, доставить их в замок. Никого не жалеть, ни женщин ни детей…

Опустошенный я стал подниматься на второй этаж, потом вспомнив, вернулся к картине Армавирских драконов и отодвинул тяжелую рамку от стены. С обратной стороны, проведя рукой по раме, я нащупал плотный увесистый сверток, который без колебания вытащил. Это был продолговатый кожаный чехол, в котором по всей видимости хранились документы.

- Я принял твое наследство Лаэрт и доделаю то, что не успел сделать ты.

В моей комнате было тихо и сумеречно. Микст и Роберта сидели в разных креслах и держались за руки.