Юлия Андреева - Дорога к саду камней

'Сколько же мне лет? - спрашивал себя Павел, не находя точного ответа. - Должно быть, год или даже меньше'. Он ходил и даже бегал, время от времени позорно теряя равновесие и плюхаясь на многострадальную задницу, или, не умея рассчитать собственной скорости, влетал куда-нибудь, точно потерявший тормоза внедорожник. Впрочем, все эти умения обязательно придут, нужно только дожить до того времени, когда можно будет самостоятельно выйти из дома и попытаться добраться до Кияма или Алекса Глюка. Других имен членов ордена ему не сказали, так как существовала опасность, что, попади агент в плен, он мог бы под пытками выдать остальных.

По полю с бешеной скоростью летела белая кобылица, весело стуча копытами и ржа так, словно впервые выбралась на свободу. Поднимающееся на небо утреннее солнышко с любопытством смотрело на безрассудную молодую лошадку, недоумевая, что с ней такое произошло. Предположить, что злая оса в попу укусила? А чего тогда кобылица радуется?

А кобылка радовалась тому, что она - молодая белая кобылица, что у нее длинная, развевающаяся на ветру грива, что ноги ее не ведают усталости, а мышцы поют. Радовалась, что можно просто бежать, рассекая ветер, бежать, не думая ни о чем и упиваясь своей силой и удалью. Что рядом нет докучных нянек и строгих самураев, не нужно заниматься с учителями и можно не скучать на долгих придворных церемониях или во время торжественной службы в храме.

Белая лошадка Юкки бежала просто потому, что ей никогда прежде не удавалось вот так свободно побегать по лугу, потому что она видела, что способна убежать далеко-далеко, туда, где ее никто не отыщет. И не заставит вернуться.

Весело ржа, Юкки вдруг приметила, что на самом деле не одна в поле, на расстоянии десяти-пятнадцати цубо от нее находился высокий светловолосый человек в коричневом кимоно с черным поясом, за которым поблескивали два самурайских меча. Увидав ее, незнакомец от удивления присел, хлопая себя по коленкам, и весело позвал белую лошадку.

'Сейчас напугаю!' - подумала Юкки и понеслась на странного светловолосого незнакомца, да так, что тот только и успел что отскочить, не то кобылка, без всякого сомнения, припечатала бы его крепким копытцем прямехонько в высокий белый лоб. Хлоп!

Но удара не последовало, человек ловко отстранился, позволяя Юкки пробежать мимо него, в последний момент повиснув на ее шее. Юкки испуганно дернулась, заржала, зовя на помощь, но незнакомый самурай держал ее что есть силы.

Юкки снова дернулась, поднявшись на передние ноги, она с силой дернула вверх попой, ударяя задними ногами по торсу незнакомца.

Удар получился что надо, и Юкки обрела свободу.

Юкки победно заржала и, минуя невысокие придорожные кустики, вылетела на дорогу, по которой навстречу ей двигалось что-то странное. Огромная пятнистая жаба величиной с комнату ползла себе, издавая скрежещущий звук. Жаба подползла ближе к Юкки-лошадке и повернула к ней похожий на ствол дерева хобот.

'Сожрет!' - решила Юкки, поднявшись от неожиданности на задние ноги и сделав в воздухе свечку.

Жаба остановилась, рыча и постанывая, ее хобот снова дернулся, обнюхивая Юкки, девочка попробовала обежать неповоротливую жабу, но та вдруг снова тронулась с места, подползая к белой лошадке.

- Я дочь и внучка даймё! Меня нельзя есть! - попыталась закричать на жабу Юкки, но вместо слов получилось лишь испуганное ржание.

В следующее мгновение Юкки не увидела, а скорее почувствовала знакомый зов мишени и успела вырваться из тела юной кобылки до того, как танкист навел на нее похожий на мишень прицел и раздался гром среди ясного неба.

Секунда, и на месте, где совсем недавно скакала белая лошадка, дымилась безобразная воронка.

А бог знает как оказавшийся в XVII веке танк как ни в чем не бывало продолжил свое победоносное шествие по Японии. Грохоча и перебирая по ухоженной, не знающей колес экипажей и карет, не знакомой с тяжелыми крестьянскими телегами или кибитками маркитанток дороге танк продвинулся еще около 20 кэн и вдруг растаял в воздухе, словно его и не было.

Не его время, рано еще.

О реальном присутствии танка в эпоху становления сегуната Токугава могли свидетельствовать только следы от гусениц и воронка с ошметками бедной лошадки. Впрочем, кому-кому, а лошадке было уже не до свидетельств.

Днем в деревне произошло нечто из ряда вон, сначала прискакал гонец из замка, парень лет тринадцати от силы, впрочем, все они здесь кажутся моложе своего возраста, прискакал на коротконогом коньке и сразу же поднял кипеж. В это время женщина, считающая себя моей матерью, как раз водила меня на реку, посмотреть, как рыбаки тянут свои сети. Убогое, доложу, развлечение. Вместе с нами шла кривляка-служанка с черными зубами, отрезанным носом и язвительными глазками. К гадалке не ходи, такая только и может, что ядом плеваться, мегера. Но служит исправно, нечего сказать, всю тяжелую работу беспрекословно исполняет. Хозяйка выбрала рыбку, какие-то мерзко пахнущие водоросли, несколько моллюсков, ?кажется медузу, так безносая все аккуратненько уложила на дно корзины и, продолжая улыбаться, потащила на себе.

Рассчитавшись с рыбаками, мама вволю наболталась с соседками, и мы повернули к дому. Именно тогда я и увидел его. Человека на коне с блестящими на солнце мечами. Как же светились эти мечи на большом расстоянии заметно. Вообще, как я успел уяснить, мечи здесь носят только самураи, мой 'отец' самурай Хёбу-сан, отвечающий за порядок в деревне, вроде коменданта и представителя местной власти. Но у него нет коня, нет паланкина, и, если ему куда-то нужно, ходит на своих двоих. Да и дома, надо сказать, он одевается чуть ли не как обычный крестьянин, разве что голову выбривает по-дурацки. Поэтому я сразу же заинтересовался незнакомцем, который мало того что скакал во всю прыть, так еще и одежда на нем была ярко-голубого цвета, мечи и все такое. Желая привлечь внимание женщин, я показал рукой в сторону скачущего всадника.

- Коре ва ума дес, - наставительно произнесла мама. - Ума.

Задачка: ума - это человек, лошадь или человек на лошади, сиречь всадник?

- Ума, - послушно повторил я за 'мамой', после чего женщины начали умиляться, обнимая меня и подбрасывая на руках. Забавно, а ведь когда я был реальным младенцем, наверное, все именно так и было. Начинается все с того, что тебя подкидывают на руках сумасшедшие родители, а потом неудержимо тянет в спецназ. Причинно-следственная связь, млин!