Сергей Самаров - Козни колдуна Гунналуга

— В Швеции их тоже почти истребили. Но кое-где мои соотечественники заключили с ними союз, ярлы дают им жить без притеснений, за что тролли обязаны вступать в случае похода в их войско. Таких, наверное, и перекупил у кого-то Ингьяльд. Но перекупленных троллей можно перекупить и в следующий раз…

— Только как это сделать? До них еще нужно добраться. И вести переговоры. Это долго…

— Я только сказал, что их можно перекупить, я не сказал, чтобы ты перекупал. Более того, я сказал так только для того, чтобы ты понял, если перекупишь их ты, значит, их кто-то сможет перекупить и у тебя. Сын Кьотви тоже не бедный человек…

— Тогда что же? — Торольф так и не понял, куда ведет разговор колдун.

— Я подумаю, как заставить троллей перейти на нашу сторону. Может быть, это получится. По крайней мере, у меня есть инструмент воздействия на них. Одно старое заклятье, которого они боятся и которому они, скорее всего, подчинятся. Если получится, ты заберешь этих троллей с собой. Кроме того, неплохо бы и все войско Ингьяльда тоже взять с собой. Как ты на это смотришь?

— Полторы сотни бойцов никому не помешают, — согласился Торольф. — Но у него не только наемники. Если наемников можно перекупить, то остальные будут драться до конца.

— Они будут драться только до тех пор, пока жив их ярл. Но они вообще не будут драться, если некому будет послать их в бой. А много ли старику нужно, чтобы покинуть свое земное пристанище? Одной молнии вполне хватит и более крепкому человеку. А одну молнию я поймать смогу. Главное, чтобы не промахнуться. Но я давно уже не промахивался. Со времен своего ученичества. Да, так, пожалуй, и сделаем.

— Хорошие мысли, — поддержал Торольф идею колдуна. — Только как воплотить их в жизнь?

— Твоя задача — завязать разговор с Ингьяльдом. Ты подойдешь к дому, а он пусть стоит на стене. Или смотрит из окна… Остальное сделаю я… Но ты подготовишь почву. Хорошую почву. Учти, я хочу поделиться с тобой своей славой. Конечно, по большому счету ты этого еще не заслужил и даже, возможно, спалил мою книгу. Но я сегодня хочу быть щедрым. Это моя прихоть. Я подарю тебе удар молнии. Все будут думать, что это ты направил ее. Только руку вовремя выбрось вперед. Я научу тебя, как это сделать.

В действительности Гунналуг никогда не был человеком щедрым. И не делал подарков. Просто Одноглазый ярл иногда слишком надоедал своими просьбами. А если создать ему соответствующую славу, он будет этой славой действовать и реже обращаться к Гунналугу. Все было просто, но подать простое колдун тоже хотел с эффектом. И потому заговорил о своем подарке.

— Твоя слава, если сплюсуется с моей славой, может стать твердой опорой на выборах. Значит, с Ингьяльдом мы расправимся. Но предварительно я все же расставлю воинов, — решил Одноглазый, еще не очень понимая, что задумал Гунналуг.

— Обязательно расставь. Все должны думать, что ты пришел воевать. Это будет дополнительным аргументом, — согласился колдун. — Значит, договорились, тролли и Ингьяльд — это моя забота. Теперь давай подумаем, как нам уговорить воинов Ингьяльда. Все следует сделать так, чтобы они сразу почувствовали, с кем имеют дело, и с этого момента предпочитали бы всегда быть на нашей стороне и боялись быть на стороне противоположной. Вот здесь-то и пригодится твоя слава.

— Моя слава? — не понял Одноглазый. — Кого-то она может и отпугнуть…

— Не та, которая у тебя есть, а та, которой я с тобой поделюсь…

Торстейн Китобой ничего не имел против плана, предложенного ему Торольфом Одноглазым, и согласился сразу, несмотря на непогоду, выступить со своими воинами к усадьбе ярла Ингьяльда и перекрыть дорогу от сухопутных ворот. Сам Одноглазый должен был высадиться в фьорде и отсечь сторонников Ингьяльда от лодок, не дав им возможности выйти в море и по водному пути добраться до вика Торстейна, оставшегося практически без защитников. Такая угроза существовала, поскольку морской путь втрое короче пути сухопутного. У Ингьяльда были опытные моряки, которые вполне могли рискнуть на такое дело даже в шторм, видя, что Китобой привел с собой всех своих воинов. При этом Торстейн даже взял на себя охрану пленников Одноглазого, которых решено было оставить на берегу. Скованные цепью, славянские женщины и дети не смогли бы оказать сопротивление женщинам и детям вика, которые тоже умеют держать в руках оружие, хотя надеяться на то, что они без мужчин смогли бы отбиться от воинов Ингьяльда, не приходилось. И только своих личных пленниц Гунналуг не пожелал оставить на берегу. Заряна с Всеведой так и сидели в проходе между рядами скамей для гребцов и ждали своей участи.

Дом Ингьяльда имел только двое ворот, расположенных неподалеку одни от других. Одни выходили прямо к короткой песчаной дороге, ведущей к берегу фьорда, к широкому и удобному пляжу, где раньше всегда и ставили лодки рыбаки, другие вели на высокий берег, и оттуда шло две дороги, одна в сторону внутренней Норвегии, вторая тоже к фьорду, но к берегу противоположному, в обход скал. Таким образом, Торстейн, добравшись до места раньше воинов Одноглазого, хотя ему предстояло преодолеть большее расстояние, чтобы попасть на место, должен был спрятаться в прибрежных скалах рядом с этой самой дорогой. Там рыбакам и берсеркам предстояло дождаться момента, когда три драккара Торольфа пристанут к берегу, и только после этого выйти к воротам, чтобы сразу отвлечь часть сил в эту сторону. Но вступать в бой, как предупредил Торольф, жителям берегового вика, возможно, и не придется. И потому просил не удивляться, что бы ни произошло.

— А что может произойти? — напрямую спросил Китобой.

— Могут произойти разные вещи, которые стороннему наблюдателю покажутся странными. Например, воины Ингьяльда после смерти своего ярла захотят перейти на службу ко мне.

— После смерти? — переспросил Торстейн.

— Да. Гунналуг хочет примерно наказать ярла у всех на глазах. Может быть, Один и мне предоставит такую же возможность. Посмотрим.

— А тролли?

— А тролли, возможно, перейдут на нашу сторону еще раньше…

— Так, значит, что?..

— Значит, мы постараемся победить без крови и выступить как можно быстрее в сторону Ослофьорда, где будет проходить собрание бондов.

— Все бы войны заканчивались так, — заметил Торстейн, показывая, что он не слишком кровожаден. — Тогда можно было бы спокойно заниматься своим делом.

— Но для начала тебе необходимо в такую погоду дойти до Дома Ингьяльда и занять позицию. Собирай своих людей. Выступай скорее, — напутствовал Торольф.

— Гунналуг опять будет нашим кормчим? — спросил Красный Нильс перед тем, как впрячься в лямку, с помощью которой он и гребцы собирались стащить драккар в воду.