Елена Белова - Вампир... ботаник?!

Поэтому можно понять, почему на появление «себя» я среагировала не совсем адекватно. Прежде чем Шер схватить меня за руку, в сторону лже-Дарьи полетела прихваченная у охраны табуретка.

— Пф! — шарахнулась моя копия.

— Уй! — отозвался кто-то за ее спиной.

— Дарья, не бей его, это Менялка!

— Пыф! — подтвердила моя копия, тараща глаза. Одори ёби, неужели у меня бывает такое глупое выражение лица?

— Дурдом. Ты-то как сюда попал?

— Самое интересное, не один попал… — прокомментировал Дауд, присматриваясь к мишени, в которую угодила табуретка. Мишень была мужчиной лет тридцати на вид и с очень интересным набором предметов в руках: в правой — халва, в левой — веревка. — Я его знаю. Это Джиссир, из охраны Инфериоры.

Да? Удачно попала табуреточка.

— И зачем он ловил Менялку?

Тесто, сообразив, что больше в него швыряться ничем не будут, бросилось к Шеру и оживленно замахало руками, кажется, жалуясь на погоню.

— Они хотят выдать его за тебя… — донесся голос справа. — И заставить Джано что-то сделать. Ранить или убить.

— Кто это ска… — я нашла глазами говорящего. И не поверила этим самым глазам. — Массимо?! Что ты делаешь в камере?

Пока мы, не теряя времени, осуществляли рокировку, вытащив из камеры Массимо и запихнув на освободившееся место ловца нашего теста, вампир торопливо излагал события.

В камере он сидел не просто так. Его туда посадили «за предательство долга и попытку доносительства». Проще говоря, аур засек попытку подслушивания а прочитав еще и мысли вампира-охранника, взбесился окончательно. Почему не убил на месте — неясно. Сказал, что разберется потом, а пока распорядился запихнуть в «изолясьон».

— Куда?

— Сюда. В подвал. Он изолирован, здесь нельзя подпитаться. И связаться с кем бы то ни было отсюда нельзя.

Ну да. А разговор с Джано — это такой оригинальный глюк, так что ли? Хм… вряд ли. По крайней мере, раньше у меня не было привычки плавить двери — даже ради гамбургеров… А сейчас вдруг завелась, причем как раз когда Джано сказал, что поделится силой. На совпадение не тянет. Потом разберемся.

— Джано тоже тут?

— Нет, — Массимо отвел глаза. — Его держат наверху, в комнатах аура. Это рядом с залом изъятий.

При слове изъятия по спине прошелся холодок. Была бы у меня шерсть — взъерошилась бы не хуже Левчика.

— Как его оттуда достать?

— Не думаю…

— Как?!

— Никак, — вздохнул вампир. — Они с него до представления глаз не спустят…

— Хакарл им в прическу. — если начать швыряться в зале, то можно ведь и по нему попасть. — Что же делать…

— Дарья, сюда идут! — глава исправно выполняла свою шпионскую роль.

— Менялку ищут…

— Менялку? А это мысль!

Я не шаман, но в бубен дать могу…

— Вот она!

— ХВАТАЙ!

— Попалась!

— Тише, спугнешь! Окружаем…

Вывернувшие из-за угла вампиры были порядком озлоблены шастаньем по подземельям, но притормозили, в шесть глаз уставившись на беглянку.

Пропажа, завидев преследователей, вжалась в стену и завертела головой, ища выход. Но тут было что-то вроде тупика, и при должном везении у вампиров был шанс.

— Тихо. Не спугни только, — почти нежно проговорил один из преследователей. — Ласково.

— Кровь первых предков, ласково с этой? Да хватаем, и..!

Второй преследователь не двинулся. А вот схватить схватил, но явно не девицу. А своего же коллегу. За рубаху.

— Тони, тебе нос дорог? — проникновенно поинтересовался он.

— Что?

— Нос, спрашиваю, не надоел? Или рука? Эта дочь погибели уже расшибла парочку. И ногу одному отдавила так, что Представление придется встречать в мягких шлепанцах. А мне она только благословением Нейгэллаха не попала туда, куда целилась, и сразу после празднества я намерен идти в храм с благодарностью за сохраненную возможность продолжать род в детях.

— У тебя же нет детей!

— Не попала же… Значит, еще будут. Короче, есть желающие хватать это? Ага. Тогда пробуем подманить. Ласково, ясно?

— Ну… — первый вампир уставился патлатое чучело и максимально ласково предложил: — Пойдем с нами, красавица?

Девица зыркнула так, что соблазнитель невольно вспомнил о своем роде… то есть о том, что лично он его пока тоже не продолжил… а следовательно, не имеет права рисковать ценной способностью.

— Эх, молодежь, — вздохнул второй, — всему-то вас учить надо. Смотри и учись.

Он шагнул вперед — девица не двинулась. Может, некуда было?

— Эй, милая, отпусти котеночка, — заворковал вампир, — он маленький, он жить хочет…

Девица озадаченно заморгала, но нападать не стала, и ободренный ловец продолжил:

— И он невкусный совсем. Зачем его есть? Не надо…

Беглянка воззрилась на него так, будто ей предложили поцеловать пустынного дэва — удивленно, возмущенно… и на какой-то миг вампиру даже показалось, что она вот-вот расхохочется.

— А у меня смотри, что есть… — продолжил соблазнение ловец, засовывая руку в карман. — Вот, видишь? Лепешка! Хочешь? Вкусная…

Лепешку полоумная немая хотела. Она облизнулась и сделала шаг вперед… и, выпустив котенка — тот мявкнул довольно сердито — вцепилась в лепешку.

На секунду младшему вампиру показалось, что за дверью ближайшей камеры — пустой — послышалась какая-то возня, но он мгновенно забыл об этом, потому что напарник уже тянул из кармана вторую лепешку и шипел ему не спать, а «смотаться на ближайший пост за съестным, и быстро!»

Чем именно ценна была толстушка, младший вампир не знал, но за едой помчался. Только это не слишком помогло. Вместо каких-никаких запасов съестного на посту обнаружилась группа захвата в составе пяти вампиров. Услышав, где находится беглнка, они помчались в коридор и вцепились в добычу не слишком бережно (и совсем не ласково). Загнанная в угол добыча особо и не возражала: то ли устала, то ли надоело шляться по темноте, то ли просто решила, что уже достаточно побрыкалась. Короче, по неясной причине психованная девица-Дар, сломавшая до того кучу мебели и повредившая два носа и три ноги, вырываться не стала. Тупо захлопала глазами, когда в нее вцепились разом шесть рук, беззвучно шевельнула губами… и послушно пошла куда пихнули.

— Где она? — голоса, которые принадлежат начальникам, отчего-то всегда можно отличить почти с первого слова. Что-то есть в них этакое… знаете, нотки такие неуловимые? У тренеров в голосах всегда слышится отзвук команды, у профессиональных педагогов в один флакон сливаются и строгость, и ласка (у некоторых это еще приправлено изрядной долей занудства). А психологи стараются говорить мягко, но отчего-то от их интонаций половина пациентов начинает нервно оглядываться в поисках смирительной рубашки.

У «начальников» интонация особая. Наверное, так разговаривали бы сейфы, получи они возможность высказаться в адрес людей, лезущих к ним с ключами. Мол, чего надо эти суетливым типам от недосягаемого и великолепного меня? Что они опять лезут со своими тыкалками, тревожат покой? Не суйтесь сюда, не отвлекайте от великого труда сохранения-сбережения. Ключ потеряли? Ваши проблемы, меня они не касаются. Не касаются и все.