Ирина Сыромятникова - Магистр Разрушения

Опа. Бигген никогда не говорил, что дикую магию можно как-то количественно измерять. Обычно о ней судят по уровню нанесенных повреждений.

- Следующий вопрос: как я туда попаду. Это другой конец континента.

- Транспортировку мы берем на себя. Тебя доставят на границу региона, в бухту Гиркома. Дальше ты будешь продвигаться своими силами.

- Вопрос общего порядка. Как вы переносите границу? - мне давно хотелось это знать.

- Мы отсекаем территории, проживание на которых людей опасно и не допустимо. Уровень поражения начинает превышать критический задолго до того, как появятся видимые признаки. Сделав заключение, что территория больше не пригодна для обитания, мы вытесняем из нее живых. Войска первого эшелона размещаются вдоль Границы, препятствуя проникновению через нее с одной стороны - людей, с другой - неуправляемых демонов. Развитие Пустоши как таковой мы не контролируем.

Я вспомнил слова Серого

- Дети не родятся и н'нодов много...

- Немного сложнее, - поправил меня Ракш. - Задержавшиеся в зоне отчуждения теряют способность оставлять здоровое потомство. Согласно моим наблюдениям, эта способность никогда не восстанавливается.

Я замолчал, пытаясь осмыслить его слова.

- Постой, они запретили передвигать границу, но тогда...

- Они живут в зоне отчуждения и испытывают ее воздействие на себе. Мы полагали, рано или поздно они вымрут и Шестой освободится.

- А мы? Мы ведь тоже остановили Границу...

- Не сами. Арконат - аномалия. Уровень дикой магии здесь не растет, последние пятьсот лет даже понижается.

- Единственная аномалия?

- Да.

- Тогда последнее. Надо что-то придумать со связью. Мне нужна возможность оперативно задавать вам вопросы и получать ответ. Возможно - позвать вас на помощь.

- Это легко.

Ракш легко поднялся, разворачиваясь всем телом и шагнул в строну Першина, маг побледнел и попятился. Я бодро рванулся наперерез.

- Стоять, бояцца!

Думаю, сама наглость подобного заявления заставила Ракша притормозить.

- Сначала - объяснения, затем - договор, потом - действия! Что ты задумал?

- Я наложу на него узы, он станет моей частью, частью Слияния.

В этой безумной метафизике я разбирался плохо, но подозревал, что Ракш имеет в виду дарку - неизгладимый след, который оставляет на маге общение с демоном.

- Не подходит!

- Почему?

- Это нанесет вред его психике.

Ракш задумчиво щелкнул.

- Тогда варианты?

- Отправьте со мной какую-нибудь тварь. Маленькую.

В арсенале Первого появился новый звук - протяжное гуканье, которое я не знал, как интерпретировать.

- Тварь? Это интересная идея. Да, так даже лучше. С тобой пойдет наш брат.

- Согласен!

У меня появилось чувство, что я знаю, о ком он говорит. Надо надеяться, что покалеченный мной Третий не разорвет меня при встречи на клочки или, по крайней мере, изобьет не до смерти.

- Теперь мой вопрос, - громыхнул Ракш. - Как ты это делаешь? Покажи!

- Э-э... А можно немного поближе?

Вблизи Первый выглядел еще более странно, чем издали - так он сильнее походил на вещь. Было сложно воспринимать его как существо, которое только что вполне осмысленно говорило - не было эмоций, не было ничего, что могло бы их отображать, даже вульгарной раскрашенной маски, внешность того же Кролика была куда более привычна для человеческих глаз. Создавалось впечатление, что создатели Ракша вообще не рассчитывали на его общение со смертными.

Я прикоснулся к шершавому металлу кончиками пальцев и закрыл глаза, чтобы лишний раз не нервничать. Мне необходимо было контролировать свою Силу, мы с ним только-только договорились, будет неловко, если я тот час же его разнесу. Исходящий от Первого напор магии ощутимо резал ладонь. Меня посетила уверенность, что развоплотить его так же легко (ну, относительно) как Третьего и Седьмого у меня в любом случае не получится. Он знал себя, знал, каким хочет быть, его целеустремленность и готовность к бою делали воздействие Тьмы... скажем так: еще более непрогнозируемым, чем обычно. Лучше не рисковать.

Еще прежде, чем покалывание в ладони прекратилось, Ракш отстранился. С минуту мы, молча, смотрели друг на друга, потом он подал назад, развернулся и улетел, не сказав больше ни слова. Нас еще раз окатило смесью вырванной травы и мелкого песка.

Глава 8

Демон прилетел и улетел, а народ разбегаться не торопился. Все обсуждали Ракша и просто болтали (когда еще удастся встретиться). Серые мягко уточняли, смогут ли еще раз взять наших лошадей. Возвышенная атмосфера прикосновения к древней тайне трещала по швам, и я засел в фургоне, пытаясь записать в книгу Разрушителя впечатления о Первом, так сказать, по свежим следам, а снаружи поставил Пограничных.

Но и тут меня достали. Раздался шорох полога, скрип досок, знакомое сопение, потом - тишина. Першин стоял у меня за спиной и ничего не говорил, это нервировало. Я повернулся и уткнулся взглядом в дуло маленькой пушки. Это было так неожиданно, что ни страха, ни удивления не возникло. Смертоносная штуковина не походила на творения Серых - выглядела более пузатой и отливала бронзой. Что делать дальше, было непонятно.

Черное отверстие дрогнуло и пушка изменила прицел - теперь бронзовое дуло упиралось Першину под челюсть. Но тут уже и я проснулся - резким ударом отбил в строну оружие. Выстрел рявкнул у меня над ухом (... твою ж мать!), мы смотрели друг на друга ровно секунду, а потом в фургон полезли Пограничные.

Всем скопом...

Куча мала из солдат в броне - это, надо вам сказать, незабываемое ощущение. Я спихивал с себя чьи-то руки и ноги, а они все лезли и лезли со всех сторон, словно в повозке разом оказались все два десятка бойцов, охранявших лагерь. Какой-то гад оперся коленом мне на живот, но я как-то умудрился прохрипеть "Замри!" и вырваться из-под навалившейся массы.

Скажем прямо, на месте Першина я ожидал увидеть большое красное пятно, но орденские Стражи как-то ухитрились выдернуть несостоявшегося убийцу из свалки и теперь быстро-быстро уносили его в сторону пентаграмм. Проревев: "Стоять, ворюги!" я ринулся в погоню.

Никто даже не обернулся!!!

Они успели бы добраться до телепорта первыми, и Ракш знает, куда умчаться, но у меня была Тьма. Я метнул вперед большой черный плевок, и уже начавшаяся светиться пентаграмма превратилась в яму двух локтей глубины, куда все и попадали.

Першин не подавал признаков жизни, лицо у него было в крови, а рука странно бизогнута. Я ухватил его за ворот, а какой-то настырный маг - за ноги.

- Отдайте! Это преступник, он должен сидеть в тюрьме!

- Да, в нашей!

- Мы его уже арестовали!

- Нет, вы его свистнули!

- Да зачем он вам нужен?!!

- Есть буду!!!

У меня за спиной Пограничные уже кого-то били. Не могу же я один за всеми смотреть!