Шарлотта Бронте - Повести Ангрии

— Скажи майору Кингу, что я хочу с ним поговорить! — крикнул лорд Хартфорд, открывая дверь своей туалетной и обращаясь к горничной, которая смахивала пыль с золоченых рам в галерее.

— Сейчас, милорд.

С метелочкой в руках бойкая девица сбежала по широкой парадной лестнице и остановилась на нижней площадке.

— Вуд! — крикнула она лакею, который шел по коридору, неся поднос с серебряными рюмочками для яиц и поджаренным хлебом. — Вуд, джентльмены еще завтракают?

— Да, но скоро закончат. А что, Сьюзен?

— Передай майору Кингу, что милорд хочет его видеть, да поскорее.

Горничная взбежала по ступенькам и вернулась к своему занятию, а лакей прошел в малый обеденный зал.

Майор Кинг, капитан Беркли и лейтенант Джонс, гостящие в Хартфорд-Холле, встали чуть позже десяти часов и теперь сидели в великолепном помещении, обсуждая превосходный завтрак.

— Беркли, душа моя, как нынче ваше самочувствие? — спросил майор Кинг. — Обгладываете куриное крылышко? Аппетит с утра дурной?

— Да уж, сдается, у вас не лучше. Вы ничего не съели, кроме кусочка хлеба, а Джонс глядит на свой кофе с такой нежностью, будто это яд.

— И кто только выдумал эти завтраки? — проворчал Джонс.

— Вы предпочли бы обойтись без них? — спросил майор Кинг. — Особенно когда желудок и голова в таком состоянии, как теперь? Скажите честно, Джонс, сколько бутылок вы уговорили вчера вечером?

— После четвертой перестал считать, — ответил он.

— А где вы спали, друг мой?

— Не знаю. Но проснулся среди цветов.

— Среди цветов, да. Взяв курс из-за стола, вы, вместо того чтобы пройти в дверь, как всякий порядочный христианин, легли на левый галс и проломили стеклянную стену оранжереи. Лорд Хартфорд поклялся, что взыщет с вас за ущерб.

— С вашего позволения, сэр, вас зовут, — сказал лакей, обращаясь к мистеру Кингу.

— Кто зовет, Вуд?

— Милорд. Он в туалетной.

— Хм. — Майор, морщась, встал из-за стола. — Думаю, он совсем плох — нет сил спуститься к завтраку. Я порекомендую кровопускание, и если врачи доберутся до его яремной вены, у меня появится надежда. Унеси завтрак, Вуд. Капитан Беркли и мистер Джонс — католики, они сегодня постятся. Принеси ящик ликера, Вуд, бутылку-другую содовой, коробку сигар для мистера Джонса и роман из библиотеки для него же — что-нибудь легкое, для развлечения.

— К дьяволу, Кинг, заботьтесь лучше о себе, — сказал лейтенант.

Майор Кинг рассмеялся, глядя на осовелое лицо мистера Джонса, и, все так же смеясь, вышел.

Бравый майор поднялся по лестнице и враскачку двинулся по галерее. Как и пристало офицеру Девятнадцатого полка наутро после грандиозной попойки, сейчас он менее всего походил на лощеного денди. Сьюзен, упомянутая выше горничная, по-прежнему обмахивала метелочкой золоченые рамы темных Сальватора Розы, Каррачи и Корреджо, хмуро смотревших с длинной стены. Майору Кингу, видимо, надо было что-то ей сказать. Он сбавил шаг и уже собирался козырнуть, начиная разговор, однако Сьюзен юркнула в ближайшую комнату и заперла дверь на задвижку.

Майор Кинг продолжил путь по галерее. У последней двери он остановился и постучал.

— Входите, черт побери, — прорычал голос, чей обладатель явно мучился либо подагрой, либо резью в желудке.

Майор Кинг втянул щеки и вошел.

Полузадернутые шторы и опущенные жалюзи почти не пропускали света. Вероятно, оно было и к лучшему, поскольку и туалетная, и ее хозяин были, что называется, «не при параде». На столе валялись бритвенные принадлежности, кольца, пряжки, медальон с портретом и великолепные золотые часы с репетиром. Дамастовый шлафрок, напоминающий одеяние сарацина, был неопрятно перекинут через спинку кресла, стоящего посреди комнаты перед огромным, в человеческий рост, зеркалом. Дорогой ковер сбился, скамеечка для ног валялась у двери, словно брошенная в кого-то, неосторожно навлекшего на себя патрицианский гнев. Прямо перед камином развалился на стуле косматый человек, немытый, нечесаный и небритый. Его руки были засунуты глубоко в карманы, а ноги расставлены, так что одна сафьяновая туфля лежала на левом каминном крюке, а вторая — на правом. Он являл собой очаровательную фигуру, когда сидел вот так, неотрывно глядя в каминную трубу с выражением злости, которое вообразить легче, чем описать.

— Каков сегодняшний бюллетень, полковник? — спросил майор Кинг, вразвалку подходя к начальнику.

— Дверь закройте, — рявкнул Хартфорд с обходительностью больного тигра.

Кинг подошел к двери и захлопнул ее ударом ноги.

— Прочтите, — распорядился первый джентльмен Ангрии, нехотя вытаскивая руку из кармана невыразимых и указывая большим пальцем на стопку распечатанных писем, которые лежали на столе вместе с конвертами. Майор подошел к столу.

— Читайте вслух, — продолжал краса ангрийской знати.

Кинг прочистил горло, взял письма и тоном часового, выкрикивающего пароль, начал:

— «Виктория-сквер, Витрополь. Март. Лорду Хартфорду,

полковнику Девятнадцатого пехотного полка,

председателю Заморнского военного трибунала.

Милорд!

Я получил указание его величества сообщить вам следующее решение, одобренное его величеством в совете и касающееся арестанта Гастингса, находящегося сейчас под надзором вашей милости в Заморнской городской тюрьме. Вашей милости следует предложить арестанту следующие условия, в случае исполнения каковых он будет освобожден с нижеизложенными оговорками.

Во-первых, он должен дать полный отчет о том, насколько связан с другими лицами, объявленными вне закона вместе с ним.

Во-вторых, он должен сообщить все, что знает о планах и намерениях указанных лиц.

В-третьих, он должен сообщить, где последний раз видел Гектора Мирабо Монморанси, Джорджа Фредерика Кавершема и Квоши Квамину Кашну, а также где, по его мнению, они могут находиться сейчас; насколько они связаны с недавней бойней на востоке и высадкой французских войск в Уилсон-Крик и состоят ли в сговоре с иностранными возмутителями политического спокойствия, Баррасом, Дюпеном и Бернадоттом, а кроме того (и данный вопрос ваша милость должны рассматривать как особо важный), поддерживают ли дворы южных государств тайную переписку с ангрийскими изменниками и подстрекают ли их прямо либо косвенно.

В случае если его величество и правительство найдут ответы Гастингса на приведенные вопросы удовлетворительными, смертный приговор будет заменен на лишение офицерского звания, исключение из Девятнадцатого полка и принудительную службу рядовым в войсках под командованием полковника Николаса Белькастро.

Если Гастингс откажется дать ответ на все либо на часть вопросов, ему следует предоставить полчаса на раздумье, по истечении какового срока исполнить приговор незамедлительно. Его величество рекомендует вашей милости не тянуть с перечисленным, ибо желает скорее покончить с делом, дабы избавить вашу милость от связанного с ним утомительного бремени единоличной ответственности. Правительство дало распоряжение, чтобы на следующем заседании суда под председательством вашей милости присутствовал сэр У. Перси.