Артём Амелин - Главная Альма

-Надо бы пополнить коллекцию. Можно начать с ведьмы.

Гедемион хлопнул в ладоши и к нему подбежал слуга.

-Привести.

Слуга исчез за дверью и вернулся через мгновение. Капитан в слугах ценил две вещи расторопность и молчание, поэтому у всех его слуг был вырван язык. Слуга-раб вел за собой Люсию. Она была обнажена, как сказал Гедемион исключительно в целях ее же безопасности. И добавил, что-то о скрытых артефактах в ее одежде. Но, сейчас, созерцая ее восхитительные формы, он был готов изменить себе и отступить от намеченного плата. Капитан страстно возжелал сделать Люсию своей наложницей. Но одного ее взгляда хватило, что бы развеять его фантазии. Она не покориться ему, а быть может и сможет убить. Держать ее возле себя слишком опасно.

-Люси, посмотри туда, - он указал в сторону позиций мятежников. Они готовились к штурму. Колдунья, ни чуть не стесняясь своей наготы (ей был неприятен только взгляд первого капитана) вышла на балкон. Быть может это совпадение или все же духовная связь влюбленных, но Горей занятый подготовкой бросил беглый взгляд на балкон именно в тот момент, когда вышла Люсия. Увидев ее в сумрачном свете луны, он вспомнил ту ночь, то безудержное падение и то, за что он ее полюбил. Он любил ее за то, что она заменила ему жизнь. Она стала его жизнью, когда он, падая, терял веру и желание существовать. Этот бой он вел не только за нее, но и за самого себя. Не щадя головы и крыльев своих он несся к ней. И с каждой минутой с каждым метром отвоеванного, омытого кровью плаца он был ближе к ней. Она сразу видела капитана гвардии в мерцающих в свете луны адаманитных латах. Он расправил свои белоснежные крылья, и в это мгновение по ее щеке потекла слеза, а ее шеи коснулась холодная сталь. Одним резким движением легким и безжалостным Гедемион отнял ее жизнь...

На его глазах она рухнула вниз. Ее безжизненное тело упало на каменную площадь. Рассудок Горея канул во тьму, и ярость взяла верх. Он остался один. Один в этом мире под этим звездным небом, к которому несли его черные крылья. Несли, чтобы отпустить.

Анатоль и Лев попытались остановить Горея, но все в пустую. Теперь они молча смотрели на развязку. Это был конец... Ночь сменилась днем, но это был обман. Небо пылало не от восходящего солнца, а ярости Горея и неистового огня исполнителей. Анатоль приказал подавить огневые точки противника, но это мало что решало. Капитан гвардии, маневрируя и уклоняясь от огненных шаров, летел к тому балкону, где его ждал Гедемион. Мечи капитанов высекли искры друг из друга и в тот же миг обстрел прекратился. Все следили за поединком. Исход был ясен всем. Горей атаковал, позабыв об обороне. Выпад за выпадом он рубил с плеча и казалось, вот-вот пробьет блок Гедемиона, но инквизитор ловко уходил от ударов, выжидая. В движениях Диз-Зета был опыт и знанье дела, Горей же пылал в огне чувств убитой любви, сгорая удар за ударом и возрождаясь вновь, как феникс, видя, что они оба еще живы. Доспехи Горея превратились в жалкое подобие брони. Еще в воздухе несколько фаерболов облизали холодный адамант, и теперь Гедемион тремя верными контрударами разрушил защитные заклинания.

-У-умри! А-а! - кричал Крылатый.

-...- Гедемион парировал удар и отбросил Горея назад. Гвардеец обернулся, и взгляд его упал с высоты балкона вниз к ее телу. Он мог бы взлететь и поднять Диз-Зета высоко в небо и тогда... но Гедемион одним ударом отсек ему путь к отступлению вместе с правым крылом. Кровь хлыстала из уродливого обрубка, обагряя латы. Каким-то чудом, Горей в одной из своих атак, обескровленный и слабый, но все так же жаждущий мщения и смерти, не чувствуя ударов Гедемиона нанес свой, пробив его блок. Одним ударом Горей рассек лицо капитана. Безумная смесь ненависти и страха поглотила Гедемиона. Ждать больше нельзя. И тут Горей опьяненный своим собственным ударом с удвоенной злобой и ненавистью кинулся на убийцу.

-А-а-а! - занеся в ударе меч, он почувствовал, как его грудь пронзает широкое лезвие меча палача. Из последних сил Горей выдохнул ее имя...

-Люс...сия!

Глава XIX. ...память хранит...

В камине потрескивали черные угли. Языки пламени лизали каменную кладку, покрытую золой. Комнату наполнял аромат костра и табачного дыма. В старом кожаном кресле сидел не менее старый человек, кутаясь в теплый плед. Он курил трубку и пускал дым, стараясь придавать ему разнообразные формы. Он с нетерпением поглядывал на часы. И вот долгожданный звук открытия двери. Компьютер почтительно поприветствовал вошедших, на что получил дружный громкий ответ. Дом ожил и наполнился не только веселыми детскими возгласами, но шумом работающих роботов-уборщиков. На улице была слякоть, и ребята успели запачкать обувь, которую теперь тщательно отчищал робот.

В комнату вбежали мальчик и девочка. С виду двойняшки, но мальчик постарше. Старик затушил трубку и положил ее возле пепельницы на журнальном столике. Дети подбежали к старику и вместе обхватили его за плечи.

-Деда!

-Ну-ка, я вас рассмотрю. Как вы выросли, - старик поцеловал внуков, и они уселись ему на колени.

-Деда, ты колешься.

Старик потер щеку и обнаружил щетину.

-А и верно. А вроде бы брился.

-Да ты еще лезвиями бреешься, они же плохо бреют. Лучше "холодным лучом" - говорил внук, так словно сам борется с щетиной.

-Да откуда тебе знать, - сказала сестра.

-Папа говорил. И я сам знаю, что лучше.

-Так тихо. Не то не будет истории.

-Нет, нет! - единодушно заныли дети, - расскажи, что ни будь. Деда, пожалуйста. Мы будем тихо. Расскажи.

-...Бастион Исполнителей военная твердыня Главной Альмы. В ночь полной луны четвертого месяца года огненного волка я оказался за пол шага до своего конца, и только мой клинок удержал меня на краю. В ту ночь гвардейцы обратили свои мечи против Исполнителей и виной тому были капитаны Горей Крылатый инструктор гвардии и третий капитан исполнителей и Гедемион Диз-Зет первый капитан исполнителей.

-Он! Так ты был в исполнителях или гвардейцах.

-Я? Меня подчиненные звали лейтенант исполнителей Малакор.

-А враги?

-А врагам звать не приходилось, я сам приходил за ними.

-Я тоже всегда "исполнитель", - похвастался мальчик. Малакор удивленно посмотрел на внука.

-Ну, в игре! Ты что не играл в детстве в "исполнителей и монстров".

-Нет, в моем детстве были другие игры. "Казаки-разбойники" или еще, какие-то там. Детства у меня почти не было. Меня воспитывал один из архимагов, я был его слугой и учеником одновременно, и у меня не было времени на игры со сверстниками. Однажды я забыл убрать...

-Деда! Ты же про исполнителей рассказывал!

-Ах, да. На чем я остановился?

-На Диз-Зете!

-...Он сразил Горея Крылатого, и как ему казалось, обезглавил мятежных гвардейцев. К тому же близился рассвет. Союзниками мятежников были неупокоенные и с первыми лучами солнца они бы сгорели. Во время штурма Бастиона гвардейцы оттеснили нас во внутренние укрепления, отрезав небольшой отряд во главе с лейтенантом Орл Су. Диз-Зет приказал им прорываться к нам. Это был приказ о самоубийстве. Из двадцати или двадцати пяти исполнителей отряда Орл Су смогли пробиться трое. Орл Су и еще двое рядовых. Взбешенные смертью своего капитана гвардейцы разрывали своих врагов. Я думаю, что Гедемион просчитался, убив Горея. Место капитана гвардии занял молодой маг Анатоль, приняв командование на себя. Диз-Зет расхохотался, когда над первой когортой гвардейцев поднялся штандарт рода Росверфен. К тому моменту, когда гвардейцы перегруппировались после ухода нежити, к нам уже подошло подкрепление - резервные когорты гвардии Совета. И теперь наши силы превосходили мятежников в шесть раз. На каждого мятежника приходилось в среднем два исполнителя и четыре гвардейца. Гедемион решил сохранить остатки исполнитель. Мы были верны ему как псы. Тем более, что Совет наделил его особыми полномочиями военного времени и он военный советник превратился в маршала Главной Альмы. Знали бы великие маги, что повлечет за собой их приказ. Но они не пророки. Если кто-то из них и предвидел что-либо, то будущее было туманно, и картины будущих событий были столь ирреалистичны, что маг попросту не поверил своим ведениям.