Денис Шулепов - Кошмарный принц

«А почему бы ни сделать это прямо с утра?», — стрельнула мысль.

Он полоумно уставился на холодильник. И когда до него дошёл сокровенный смысл, он ужаснулся. Где-то в душе теплилась надежда, что коварная, как змий искушения, мысль о выпивке исчезла, но он обманулся, мысль лишь ждала подходящего момента.

Виктор Ильич, забыв об усталости, поспешил под мнимую защиту бузинового стола.

За невероятно короткое время Егор изменил мир вокруг себя под себя. Он визуализировал всё, что хотел. Когда его вызывали к доске на уроках, перед его лицом возникал учебник, не видимый никому, кроме него. Учителя не верили в его негаданно проклюнувшуюся гениальность и, не сговариваясь, пытались каждый самостоятельно подловить на каверзных вопросах и заданиях, но Егор всегда знал ответ и всегда делал то, что нужно. Первым сдался физрук, заставивший одного из самых нерадивых учеников — Егора — пробежать километровый кросс, а потом, видя, что тот даже не запыхался, поставив новый рекорд школы, сделать двадцать подтягиваний. Егор сделал пятьдесят… и утомился доказывать своё превосходство в таких мелочах. Он посмотрел на физрука… и физрук освободил его от занятий до конца учебного года.

Егор занялся богатством. Легче, чем щёлкать орехи, оказалось выуживание из банкоматов наличных. Ещё легче — стоять у метро с раскрытым пакетом и наполнять кошельками прохожих, отдающих кровные с довольной улыбкой. Кроме этого, деньги сами липли к нему, создавалось впечатление, что люди только и делают, что сорят купюрами. Когда денег в доме стало действительно навалом, Егор понял, что не знает, куда их девать, потому что всё, что хотел, он мог получить даром… вплоть до полёта в космос.

Егор перестал общаться с друзьями. Он перестал общаться вообще с кем-либо. Отец не вернулся домой после появления пропадавшего невесть где сына, а Егор, увлекшись своей магической Силой, напрочь забыл про его существование. Каждая новая придумка отрывала мальчика от реальности. А мысль о космосе и вовсе перекрыла все желания.

Он визуализировал Вселенную… и содрогнулся от её бесконечности. Егор был ещё ребенком, и страх потеряться в пространстве и времени охладил чрезмерный аппетит и пыл.

Но ненадолго.

Осознание собственного всемогущества не давало покоя. Егор решился — была не была! — на ещё больший подвиг: он захотел быть вне времени и пространства. Он пожелал быть богом.

Желание Силы — Закон.

Исчезло время. Исчезло пространство. Вакуум заполненный хаосом, рождавшим гармонию. Безумие, творящее рассудок. Сознание, цепляющееся за мысль. Бестелесность, закованная в рамки Бытия. Егора охватило безумие, он был нигде, и он был повсюду. Он видел Землю и недра её. Он видел звёзды, названиями которых были цифры. Он видел звёзды, которым не было названия. Он видел Гончих Псов и Волосы Вероники. Он видел созвездия, названия которым мог придумать только извращённый ум. Он видел туманности и чёрные дыры. Он видел прозрачности и белые пятна, как бельма в глазах сатаны, не имея представления и не желая знать, что это — быть может, Райские Врата? Быть может, мерзость? Он был человечеством. Он был памятью и мечтами. Он был идеями и воплощениями их. Он был росой. И кометой. Он слышал всё, но ничего не понимал. Он видел всё, но разум мальчишки пасовал перед увиденным. Он чувствовал энергию, но не мог её направить, он впитывал её, но не мог отразить в пространстве и во времени. Он пожелал быть богом, но не справился.

Мальчик лишь впитал знание. И оно было кратким.

«Богом быть невозможно, но можно приблизиться к нему».

Егор понял, как важно измерение, будь оно хоть десятимерным. Находясь «вне», Егор не заметил ни одной формы жизни, кроме как на Земле. Выходило ли из этого, что колыбель Вселенной соткана лишь для одной микроскопической планеты, или он просто не успел узреть иную жизнь — Егор не знал, но в то краткое мгновение, что он был богом, мальчик понял, как использовать Силу, данную Дивом.

Ему вспомнился «Цветик-семицветик»: «лети-лети, лепесток, через запад на восток…», и словно душа сжалась в теле. А вдруг моя Сила не вечна, подумал Егор, вдруг я утрачу её уже завтра? Они не обговаривали с Дивом долгосрочность владения Силой. Что если истрачено шесть лепестков и волшебство закончится… толком не начавшись?

Див сказал, что Сила должна использоваться только в личных целях. Но какой от неё толк в личных целях? Егор не пестовал эгоизм и, пресытившись волшебством для себя, стал чувствовать дискомфорт в душе.

Пребывая вне времени и пространства, он непонятно почему переместился из дома на три квартала верх по улице и обнаружил себя, обуреваемого мыслями о добре, возле забора незнакомой школы среди ночи в домашнем трико, тапках и майке с пятном подсолнечного масла на животе. Егор быстро сориентировался на местности и повернул в сторону дома. Было прохладно, и он создал вокруг себя тепловое поле. Путь лежал вдоль длинного пикового школьного забора, выкрашенного в противный болотный цвет. Перестав изучать асфальт, он глянул вперёд. И увидел нечто, висящее на заборе, подумал — зимняя шапка, но, подойдя ближе, отшатнулся. Словно смерть щёлкнула по носу. Не шапка — кот! Егор инстинктивно зажал нос и захотел поскорее уйти.

Остановило его воспоминание о мёртвом хорте. Тогда он был уверен, что сможет воскресить зверя, но Див не дал. Теперь Дива нет и… почему бы ни попробовать?

Егор заглушил обоняние и снова посмотрел на бедного кота, издохшего в мучительной агонии не так давно. Егора переполнила жалость к коту и ненависть к ублюдкам, сотворившим такое, а ещё больше он злился на жителей соседних домов, оставшихся безучастными к беде животного. От ненависти он почувствовал воодушевление, жалость же вселяла смущение. Со смешанными чувствами Егор снял трупик с заборной пики, при этом противный чмокающий звук едва не лишил мальчика остатков ужина. Он положил мёртвое окровавленное тельце на тротуар. В свете бледного фонаря оскал кота был особенно устрашающим. Егор вспомнил фильм «Кладбище домашних животных», но отмахнулся от возникших ассоциированных последствий — у него не тот случай, у него есть Сила иного порядка, чем у микмаков, веривших в какого-то Вендиго. Егор не представлял, как будет происходить воскрешение. Воскрешение… подходит ли такое слово для животных? Для начала он снял майку и накрыл трупик, потом присел рядом в позу лотоса, закрыл глаза, сосредоточился на визуализации оживления кота и, положив руки на тельце, прошептал:

— Абра-кадабра, сим-салябим, ахалай-махалай, БУМ!

«БУМ» он выкрикнул.