Денис Шулепов - Кошмарный принц

— Вы думаете…

— Я думаю! Вам нужно покинуть музей сейчас, немедленно!

— Но что такое?! — негодуя развел руками детектив. — Что происходит?

— А лучше давайте-ка вместе выйдемте на улицу. — Виктор Ильич начал спускаться.

— Я не понимаю…

— А вам незачем понимать. — Виктор Ильич спускался. — Кстати, как вы удовлетворяете свои физиологические потребности? — Виктор Ильич напирал и распалялся. Детектив видел: мужик закусил узду. И ему невольно пришлось спускаться задом. А смотритель продолжал пороть горячку:

— Откровенно говоря, я поэтому-то… из чистейшего любопытства и поинтересовался, покидаете ли вы периметр или нет. «Куда они справляют нужду?» — спросил я себя. Да-да, так и спросил. А вы расценили меня как шпиона! Вас наняла Надежда Олеговна — родной мой человек с детства, так какого черта мне за вами шпионить? — Голос Виктора Ильича набирал мощь, а сам себя он чувствовал одержимым, будто не он сейчас выдавал тираду, а кто-то за него, кто-то вселившийся и подначивающий изнутри. И хорошо кончиться это не могло. Виктор Ильич ничего не мог с собой поделать. А может, и не хотел ничего делать. Он так устал от противостояния, что мог позволить сейчас всем исчадиям ада устроить великий шабаш на руинах музея, если Кошмарный Принц позволит превратить своё обиталище в руины. — Вас не учили в школе детективов дедуктивному анализу?!

Заминка в словесном фонтане Виктора Ильича длилась ровно столько, сколько необходимо набрать в легкие воздух. Он наговорил бы ещё кучу того, о чём впоследствии бы жалел и долго переживал, если бы не…

Пятая ступенька жалобно скрипнула под ногой детектива.

И Виктор Ильич тут же почувствовал себя сдувшимся шариком.

— Вам, правда, лучше уйти, — предельно спокойно закончил Виктор Ильич.

Блондин сошёл с лестницы, молча развернулся и пошёл к выходу.

— Хотя постойте! — окликнул Виктор Ильич.

Блондин остановился в дверях. Помедлил. Обернулся, ухватив руками притолоку.

— Почему вы стреляли… в последний раз? — неожиданно для себя спросил не то, что собирался, Виктор Ильич.

Детектив удивленно вскинул брови.

— Один из подонков пытался перелезть через забор. Мой напарник выстрелил ему под ноги. Этого хватило… Почему вы спросили? — «После всего, что ты мне тут наговорил, странный вопрос тебя интересует. Может, ты совсем сбрендил?», — читалось на лице детектива.

— Я вас ещё больше удивлю, — Смотритель усмехнулся. — На самом деле мне вовсе не это интересно. — Виктор Ильич аккуратно переступил пятую ступеньку. — Вопрос о стрельбе мне показался неожиданным для вас, поэтому я его и задал. Чтобы вы не ушли так поспешно, — Смотритель подошёл вплотную к блондину и проникновенно заглянул тому в глаза. — Ведь я вас обидел?

— Я не ребёнок, чтобы обижаться.

— Уже говоря это, вы обижены. Но это ваше дело, детектив. У меня же к вам дело другое.

— Да, — прозвучало, как «слушаю».

— Пойдёмте со мной, — Виктор Ильич поманил детектива рукой и пошёл к каморке пульта видеонаблюдения. — Знаете, получился замкнутый круг: я вам докучаю расспросами, на которые вы мне так и не сказали ничего конкретного — покидаете ли вы по необходимости вверенную вам территорию. Я бы не спрашивал, будь цел второй монитор. А перекидывать шлейфы кабелей, извините, для моих больных рук — задача практически не выполнимая.

Они зашли в каморку.

— Вот ведь, незадача, согласитесь, правда? Мне нужен монитор. Я уж молчу о продуктах, запаса которых у меня осталось с гулькин нос… Откройте секрет, как вы собираетесь достать то, что мне нужно? Или не собираетесь вовсе? — Виктор Ильич воззрился на детектива, ожидая ответ.

— Ваш монитор разбит, — сказал детектив.

— Вы наблюдательны. Не уходите от ответа.

Блондин открыл было рот.

— Нет! — остановил его Виктор Ильич. — Давайте все-таки сделаем иначе. Я вас привёл сюда не для того, чтобы показать сломанный монитор. Всё проще — здесь телефон. Сейчас мы позвоним Надежде Олеговне и разрешим все нюансы, так сказать, расставим точки над «ё», чтобы…

— В этом нет необходимости, — сухо сказал детектив. Лицо его выражало смесь крайнего замешательства, раздражения и потаенной злости на эксцентричного мужика (если за подобным холерическим поведением действительно крылась эксцентричность, а не банальная шизофрения). Детектив за последние пятнадцать минут крепко усомнился в умственной дееспособности «родного человека с детства» Надежды Олеговны и принял за лучшее — отмалчиваться. Только вот шизик вызывал на диалог. А теперь ещё и звонить «начальству» удумал.

— Есть! Уверяю вас, необходимость есть! — Виктор Ильич начал набирать номер (не обратив даже внимания, что спустя сутки — что бы там ни произошло — связь была налажена), видя, что его уже воспринимают, как психа, следовательно, обратного пути не было. Уже.

У детектива возникло желание нажать на рычаг телефона и ввалить мужику по первое число, но вовремя вспомнил, что он на работе и нужно сохранять субординацию. Хочет звонить — пусть звонит, пусть потешит себя! Надежда Олеговна — более адекватный человек (не первый год они на неё работают) и поставит своего смотрителя на место.

Возникла пауза. На том конце провода не торопились снять трубку.

Но всё же сняли.

— Алло?.. Здравствуй, Надя, — сказал Виктор Ильич в трубку. Черты его лица, как по волшебству потеряли изможденную угловатость, мужик на глазах преобразился, помолодел даже. Детектив понял многое.

На том конце о чём-то спросили. Лицо Виктора Ильича подверглось новой метаморфозе — оно быстро-быстро бледнело, бледнело, пока не обрело смертельную белизну. И смотритель заговорил совершенно неожиданно весёлым голосом:

— А, знаешь, я звоню сказать, что у меня здесь всё хорошо, нормально… да… Серьёзно. Куда серьёзнее. Ха-ха! У меня тут гость… детектив твой… Не знаю, блондин… А-а… Кеша, значит… Ага… Ну мы толком ещё не успели познакомиться… — Смотритель подмигнул детективу, тот не отреагировал. — Всё в делах… Ну?.. Нет, правда, усё у порядке, шеф! Я позвоню тебе скоро… да… да… нет… да… Не беспокойся. Всё путём. Пока! Да… Пока!.. Пока! — Виктор Ильич чрезмерно аккуратно положил трубку на рычаг и вымученно улыбнулся детективу по имени Кеша. Лоб его сплошь был покрыт испариной, которую тот вытер рукавом. — Здесь так душно, право! Выйдемте на улицу, Иннокентий.

Иннокентий возражать не стал. Они вышли на свежий воздух.

— Что вам сказала Надежда Олеговна? — спросил Иннокентий.

— Ничего, — ответил Виктор Ильич. В его ушах ещё стоял шелест чужого, кого-то третьего на линии и это не было похоже на случайное соединение с линией постороннего абонента, как иногда бывает — вместо ясного голоса друга, слышишь женский трёп о новых чулках и лифчиках. Это не было похоже ни на что подобное. Стоп! Было! Это было похоже на… «Чуется мне, я не ошибся, — подумал Виктор Ильич. — Юрка подслушивал с параллельного телефона». Уверен, что он? Больше некому.