Ольга Макарова - iii. Камень третий. Дымчатый обсидиан

В кузню пришлось пробираться через задний двор, где сотнями тяжелых сапог за неделю была протоптана широкая тропа — по краям тропы непреступной стеной росла дикая, трехметровая крапива. Ржавую калитку, которая, видимо, плохо открывалась, кто-то просто-напросто снял с петель и прислонил к забору. В мирное время этим путем вообще не пользовались, предпочитая заходить в кузню через дверь в торговом зале. Сейчас зал превратили в склад, и главный вход в него закрыт надолго, если не навсегда…

Дверь была такой маленькой, что, не нагнувшись, в нее прошла только Надин. Высокая, дочь звезд с опаской пригнула голову: подобно своему создателю — Серегу, — она недолюбливала подобные двери и низкие потолки. Хорошо еще, что в самом помещении можно было спокойно выпрямиться в полный рост, не боясь разбить лоб обо что-нибудь.

Внутри кузня нешуточно напоминала преисподнюю. Жара; недвижимый воздух, пронзаемый отсветами пламени; копоть; шум, где грохот железа и человеческие голоса, стремящиеся перекричать его, сливаются воедино…

Гиблое дело — искать в этом аду кого-то самостоятельно. Прокашлявшись, Астэр обратилась за помощью к одному из новобранцев — их всегда можно отличить от мастеров и подмастерьев по несчастному измученному взгляду и покорно опущенным плечам.

— Где Кангасск? — как можно короче спросила Астэр: каждое слово тут приходилось орать чуть ли не в уши другому.

Новобранец кивнул и без лишних слов направился вглубь кузни, безошибочно выбрав нужное направление, и жестом поманил дочь звезд за собой.

— Я сказал тебе, проверь лишний раз!!! — донесся сквозь грохот чей-то гневный голос. — Бестолочь!!! Смотри!!! Этот меч сломается от первого же удара!!! Это человеческая жизнь!..

Проводник кивнул в сторону орущего: вот, мол, наш мастер Кангасск, во всей красе.

Тот же продолжал отчитывать нерадивого ученика. Несколько крепких слов он парню сказать все же успел, прежде чем заметил присутствие Астэр и Надин, потому виновато развел руками.

Дочь звезд указала на дверь, ведущую в относительно тихий задний двор и, кажется, произнесла что-то, но в железном грохоте слов было не разобрать. Неважно: Кангасск понял. Сняв и бросив на стол кожаный фартук, он направился к выходу.

— Ох, мир прекрасен, — вздохнул Кангасск, щурясь на солнце, и добавил с досадой: — Еще только утро… совсем счет времени потерял… С вашего позволения, я присяду…

— Славная мысль, — бесхитростно согласилась Астэр. — Мы присядем тоже.

Присесть здесь можно было только на один из деревянных ящиков — двор был завален ими. Пустые, ветхие, с хлопьями облезшей краски, они, видимо, были припасены на дрова: белый драконник, никчемнейшая древесина которого годится только на ящики и серую бумагу, на редкость жарко горит, будучи смешан в нужной пропорции с углем и морской солью.

— Суров ты с учениками, Кангасск Дэлэмэр, — с улыбкой заметила дочь звезд. — Признаться честно, ты меня удивил — всегда представляла тебя мирным и тихим парнем.

Кан ухмыльнулся, оценив впечатление, которое невольно произвел, и попытался стереть рукой копоть с лица — ничего не вышло, только появилось несколько новых черных полос. Как и всякий, кто большую часть времени проводит в кузне, он был закопчен по самые уши. Наверное, потому его зеленые глаза казались еще ярче… Взгляд у Кангасска Дэлэмэра был спокойный и уверенный: встретив такой, сразу понимаешь, что, несмотря на безусость и безбородость, перед тобой взрослый мужчина, воин, а не мальчишка…

…Ответил Кангасск не сразу.

— Я пытался быть мягче с ними, — сказал он, поразмыслив. — Но потом понял, что из этого не выходит ничего хорошего… и что мой мастер на меня орал тоже не зря. Так что я напрасно принимал это близко к сердцу, и был я не бездарный и глупый, как он говорил, а просто молодой… — Кангасск пожал плечами.

— И все же у тебя есть талант управлять людьми, — покачала головой Астэр. О, эта удивительная женщина умела выглядеть величественно, даже сидя на облезлом деревянном ящике и беседуя с чумазым оружейником… чудеса, да и только. Тем временем дочь звезд продолжала: — Я наслышана о твоих успехах в «Анвиле» и «Клещевине», а все мастера только и говорят, что о тебе. Если верить их словам, ты сделал невозможное.

— Э-э… не стоит меня переоценивать, — мягко возразил Кангасск. Исключительная честность, почти как у Влады, и здесь не дала ему промолчать. — Просто у меня есть некоторый опыт в плане стихийного производства мечей и стрел…

— Вот как… — Астэр удивленно подняла бровь.

— Но ведь войны раньше не было… — тихонько произнесла Надин, о которой двое взрослых за своей беседой успели благополучно забыть.

— Ну, у нас в Арен-кастеле была своя маленькая война, — пояснил Кангасск, обращаясь уже не к Астэр, а к ее маленькой ученице.

…Этот молодой мастер, несколько минут назад оравший на провинившегося ученика и клявший беднягу последними словами, был безгранично терпелив и внимателен к детям… Кому-то однажды повезет с таким отцом…

— Маленькая война? — девочка недоверчиво прищурилась. — Как это, мастер Кангасск?

— Помнишь, я рассказывал о кулдаганских драконах? — спросил он. Надин с серьезным видом кивнула. — Так вот, с ними мы и воевали. Для нас это была большая беда…

Когда мы решили собрать ополчение, чтобы пойти против драконов, у нас встала почти такая же проблема с оружием, как сейчас, только масштабом поменьше. Но оружейная у нас в городе всего одна, а мечей надо было выковать аж две тысячи, причем срочно.

Обычно оружейник делает все от начала до конца сам — начиная с изготовления углеродистой стали и заканчивая банальной шнуровкой на рукояти. Труд огромный; годы и годы нужны, чтобы вникнуть во все это.

Когда же мастеру предъявили заказ на две тысячи клинков и выделили пятьдесят человек в помощь (никто из них раньше даже близко к наковальне не подходил), он нашел гениальный выход: разделил весь процесс изготовления меча на маленькие стадии. Каждый новичок у него выполнял свои несколько действий и часто даже понятия не имел, что и как делают его соседи. Скажу честно, оружие таким способом получается отвратительного качества, но зато быстро и много.

Рассказывал Кангасск Дэлэмэр увлекательно, что и говорить. Обычно после очередного его рассказа так и хотелось похлопать в ладоши. Но сейчас даже такое мимолетное упоминание о войне заставило Астэр печально опустить голову. Белая, шелковисто блестящая прядь волос упала на глаза; дочь звезд небрежным движением заправила ее за ухо.

…Чудесные длинные уши… Из опыта общения с Орионом Кан знал, что уши детей звезд, несравненно более подвижные, чем у простых смертных, и способные поворачиваться на звук или прижиматься к голове, легко выдают настроение и потаенные чувства своих хозяев: глядя на Астэр, например, легко можно было догадаться, что рассказ чем-то ее расстроил. Теперь она печальна, и это надолго… Астэр — ответный дар Серега Владиславе — похожа на своего хозяина не только ростом и цветом глаз, но и невыносимой порой серьезностью и склонностью к депрессии, чего никогда не заметишь в неунывающем Орионе, сыне звезд…