Ольга Макарова - iii. Камень третий. Дымчатый обсидиан

Спиной чувствуя напряженные, внимательные взгляды Бивверре и Шонна, Кангасск невольно порадовался тому, что на какой-то миг перестал быть для этих людей «подозрительным хмырем» и «лишней проблемой в караване» (их слова), а стал просто человеком, которому грозит опасность. Как на войне… там люди тоже забывали, кто откуда и что натворил на своем веку, когда в воздухе веяло смертью… Забывали — и понимали то, о чем не сказать словами, как вспоминал Немаан…

Не чувствуя угрозы, Кангасск осмелел совсем. И к чарге подошел так, словно это была поранившая лапу домашняя кошка. К удивлению наблюдателей, огромный зверь жалобно заурчал и ткнулся носом в ладонь Ученика миродержцев. Миг назад грозная и опасная, теперь чарга напоминала просящего помощи ребенка.

— Признала, признала! — победоносно засмеялся Немаан. — Лечи ее теперь! Лечи, Кан, пока не поздно.

— Ран слишком много, я не справлюсь… — крикнул в ответ Кангасск, перекрывая шум дождя. В который раз ему приходилось делать подобное признание и стыдиться своих ничтожных способностей в магии.

— Тогда наложи усыпляющее, чтоб мы могли подойти! — велел ему Шонн.

Кангасск опустился рядом с чаргой на одно колено (о том, что ему еще пару дней придется оттирать штаны от красной глины, он тогда не думал), и чарга легла рядом, положив голову на вытянутые лапы и доверчиво закрыв глаза. Кан осторожно погладил ее широкий лоб, мягкие мохнатые уши…

Стараясь не поднимать взгляда, чтобы не видеть залитые кровавой водой трупы, лежащие всего в трех шагах от него, Ученик сотворил заклинание сна. И после сделал магам знак подойти.

Бивверре и Шонн занялись врачеванием, а Немаан сразу направился к распростертым на склизкой глине телам. Проходя мимо Кангасска, он и его прихватил за рукав и потащил с собой.

— Спрашивал про детей тьмы? — сказал он сурово. — Так смотри…

Немаан бесцеремонно перевернул ногой труп женщины.

Кангасск аж отшатнулся, когда увидел ее лицо… Это существо не было человеком, хотя тело сохраняло все человеческие пропорции. И при одном взгляде на круглые и стеклянистые, как у рыбы, глаза и усаженные кривыми зубами челюсти становилось не просто жутко… Ученику миродержцев понадобилось секунд пять, чтобы успокоиться и вновь встать с Немааном рядом.

— Не обращай внимания… на меня… — упавшим голосом произнес Кангасск. — Я просто не видел ничего подобного раньше.

— Понимаю. Сам в первый раз так же… — отмахнулся маг. И продолжил уже без всяких эмоций, точно на уроке: — Вторая такая же… Это навки. Разновидность мороков. Есть несколько родственных видов: навки живут в лесах, а русалки и сирены предпочитают воду… ну про сирен тебе каждый мореход расскажет: еще до войны их было много. У всех трех одно общее: специализация. Догадался, какая?

— Мужчины… — безрадостно отозвался Кангасск.

— Именно… — Немаан перешагнул через мертвую навку и остановился у третьего трупа. — Вот он и попался, — заключил маг.

— Это о нем ты рассказывал? — тихо спросил Кан и прищурился, тщетно пытаясь рассмотреть что-нибудь среди утопленных в воде кровавых лохмотьев. — О страннике с чаргой?

— Сейчас посмотрим… — с готовностью отозвался Немаан.

Ступать в кровавую лужу он побрезговал, а убитый как назло лежал в самой середине. Потому Немаан поступил как истинный маг: поймал тело в петлю левитации и вытащил его на сухое место.

Растерзанное, обглоданное до неузнаваемости… с одной рукой, повисшей на лоскуте кожи… Воистину, Кангасска спасало сейчас только то, что он с утра ничего не ел…

Неизвестно, на что Немаан надеялся, вглядываясь — зорко и профессионально, точно инквизитор или фрументар, — в останки несчастного хозяина чарги: навки мало что оставили от бедняги.

— Хмм… лица у него нет, — задумчиво произнес Немаан, потирая щетинистый подбородок. — Но, думаю, это он… — маг нервно усмехнулся и покачал головой. — Кому ж еще быть…

— Ты его знал? — отрешенно произнес Кангасск.

— Знал, — честно признался Немаан. — Это известный охотник на стигов. Нарвек Роэль, мир его праху… Злая ирония, правда: охотиться на стигов и погибнуть от зубов детей тьмы? — он обернулся: Беввирре и Шонн все еще колдовали над раненой чаргой. — А знаешь, это ведь чарга подвела, — заметил маг. — Молодая она, неопытная. Не предупредила вовремя. Или подоспела слишком поздно. Но сильная, этого не отнимешь: уложила-таки навок!.. Впрочем, Нарвеку уже все равно.

Сказав так, Немаан равнодушно развернулся к мертвому охотнику спиной и зашагал прочь.

Кангасск посмотрел в хмурое небо — просто, чтобы отвести взгляд от растерзанных тел. На душе была пустота, глухая, темная. И еще его немилосердно тошнило. Какие уж тут мысли… Кан старался просто дышать глубже.

…А Немаан уже вовсю спорил с Беввирре и Шонном о том, как поднять тремя петлями левитации спящую чаргу и дотащить ее до каравана.

Мысль о чарге согрела душу, словно горячее дыхание — заледеневшие пальцы. Она звала… И Кангасск почувствовал, услышал, но не потому, что носит три харуспекса…

Караван так никуда и не двинулся в этот день, и драгоценная чарга, а вместе с ней и Ученик миродержцев оказались в центре всеобщего внимания. Не стоит скрывать, что почти каждый посматривал на Кангасска с завистью: так люди всегда смотрят на тех, кому, по их мнению, незаслуженно повезло.

К вечеру впервые за последние дни люди развели большой общий костер, и донгоровый лес услышал сдержанные разговоры и даже смех: гибель одинокого охотника мало кого волновала, а вот мертвые навки и чистый голосок Тимай обернулись всеобщей радостью.

…Кангасск сидел рядом со своей чаргой. Промучившись с харуспексом минут пятнадцать, он даже выудил из прошлого ее имя: Эанна.

Сейчас она понемногу отходила от последствий магического лечения. Вряд ли ей было лучше, чем упрямцу Рафдару в свое время, но Эанна, как все чарги, пережидала беду молча и в полусонном состоянии; беспокоиться — рычать и озираться по сторонам — она начинала только тогда, когда Кангасск отходил от нее надолго.

— Симпатяга котенок, — с восхищением произнес один из амбасиатов, подсев к Кангасску поближе. Кажется, он даже намеревался погладить Эанну, но не стал. Вместо этого он угостил Кана светлым элем и представился: — Я Керто Харадин. Будем знакомы, Дэлэмэр.

Кангасск пожал плечами, но все-таки прихлебнул эля за знакомство. Краем глаза он заметил, как подбирается поближе вся амбасиатская семерка, между делом тесня слишком любопытных вояк и магов.

— Скажи-ка, как ты ее нашел? — с нарочитой небрежностью в голосе спросил Керто. Он даже улыбнулся; во рту его при этом сверкнул в свете костра платиновый зуб. В целом, этот пожилой амбасиат производил приятное впечатление, но чутье подсказывало, что не так этот человек прост, как хочет показаться.