Н. Джеймисин - Сто тысяч Королевств

Я резко отпрянула, мне понадобилось ещё несколько секунд, чтобы перебороть отвращение и заговорить.

— Ч-чьи глаза это были?

Последовало удивлённое:

— А?

— Эти ваши очи . Гляделки, бельма. Глаза. Откуда они взялись?

Служанка смотрела на меня так, будто я только что спросила: а откуда, деточка, луна на небе?

— Не знаю, миледи, — сказала, после долгой паузы, взволнованным голосом. — Но я могу узнать, если вы того желаете.

— Нет, не надо, — прошептала я очень тихо. — Спасибо, в том нет необходимости.

Оставалось поблагодарить её за помощь, похвалить за мастерство — и дать знать, помягче, что в услугах камеристки я боле не нуждаюсь. С сего дня и до тех пор, пока не уберусь из Небес.

Вскоре после того прибыл другой слуга — передать вести от Т'иврела: как и ожидалось, Релад отвёл просьбу о встрече. Поскольку день был выходной, совещаний Консорциума не предвиделось, я заказала себе завтрак и копию последних финансовых сводок насчёт стран, полагающихся мне по протекторату.

Покуда я изучала документы — в компании сырой рыбы и варёных фруктов (терпеть не могу амнийскую кухню: кажется, они до сих пор никак не сообразят, что годится в готовку, а что лучше не трогать) — заявился Вирейн. Как выразился, поглядеть, чем это тут я занимаюсь (но из памяти пока что не выветрилось прежнее чувство относительно его истинных намерений). Я ощущала это как никогда сильно, пока скриптор взад-вперёд слонялся по комнате.

— Любопытно видеть подобное рвение и деловой подход, — заметил он вскользь, в то время как я перекладывала бумаги. — Большинство Арамери не знакомы даже с элементарными основами экономики.

— Я правлю — правила — довольно бедной страной, — отрезала, прикрывая тканью остатки недоеденного завтрака. — Мне не позволительна подобная роскошь.

— Ах, да. Но вы ведь собираетесь вытащить её из нищеты, не так ли? Я слышал сегодня утром, как о том высказывался Декарта. Первым же указом вы повелели порученным вам королевствам возобновить торговлю с Дарром.

Я застыла, не допив чай.

— Он наблюдает за мной?

— Он следит за всеми своими наследниками, леди Йин. Что ему ещё остаётся в последние дни, кроме подобных маленьких развлечений?

Я подумала о подаренном мне магическом шаре, посредством которого вчера и связывалась с протекторатами. Должно быть, это и в самом деле трудно — создать шар, не оповещающий хозяина о ведущейся за тем слежке.

— А у вас уже объявились секреты, надобные скрывать? — приподнял в удивлении брови Вирейн, заметив моё ошеломлённое молчание. — И какие же? Ночные посетители? Тайные свидания? Потаённые сговоры?

К сожалению (глубокому), врождённый талант лгать без зазрения в лицо обошёл меня стороной. По счастью, матушка, распознав это, обучила меня иным… тактикам. Уловкам, иначе говоря.

— А мне казалось, здесь подобное в порядке вещей, — сказала уклончиво. — Разве что я не пыталась пока никого убить. Я не могу променять будущее своего народа на какие-то глупые забавы.

— Если вас тревожат такие мелочи, леди, долго вы здесь не продержитесь, — заметил Вирейн. Он тем временем присел в кресло напротив и сложил пальцы домиком. — Хотите бесплатный совет? От того, кто уже испытал предстоящее вам на собственной шкуре?

— Радушно приму любой ваш совет, скриптор Вирейн.

— Не связывайтесь с Э нэф а дех.

Я взвесила варианты: ответить пристальным взглядом или симулировать невежество и переспросить, что он имел в виду? Победила дерзость, то бишь взгляд.

— Сиех, кажется, испытывает к вам симпатию, — продолжил он. — Иногда он чересчур уподобляется ребёнку. И тогда как несмышлёное дитя, то ластится и льстит, то развлекается и раздражается. Его очень легко… полюбить. Не вздумайте.

— Я и так сознаю, что он — далеко не младенец.

— А знаете ли вы, скольких он убил за все эти годы. Убил, подобно Ньяхдоху?

Меня передёрнуло. Вирейн ухмыльнулся.

— Он ребёнок, — заметьте, дело не в годах, в сути. Он… импульсивен. По-детски одарён… и по-детски же жесток. И он — плоть от плоти, кровь от крови, — дух от духа самого Ньяхдоха. Только представьте себе, леди. Владыка Ночи, живое воплощение всего, что мы, верные слуги Пресветлого, презираем, ненавидим и боимся. А Сиех — его первенец.

Можно подумать, это не приходило мне в голову. Но, как ни странно, первым делом на ум шло иное — умиротворённая рожица ребёнка, нежившегося в моих объятиях позапрошлой ночью. Возможно, в тот самый момент (как до меня дошло позже), я уже и влюбилась в него. Часть меня допускала правоту Вирейна: проникнуться чувствами к подобному существу, как минимум, глупо. Как максимум — самоубийственно глупо. Но так уж вышло.

Вирейн видел, как я дрожу. Наклонившись ближе, он заботливым (преисполненным безупречной безукоризненности) жестом дотронулся до моего плеча.

— Покуда вы не полностью окружены врагами, — сказал мягко. Пребывая в замешательстве, я едва было не повелась на протянутую в утешении руку помощи. — Т'иврел, сдаётся, тоже симпатизирует вам — что, впрочем, неудивительно, учитывая его историю. И у вас есть я, Йин. Прежде я был другом вашей матери, пока она не покинула нас — и Небеса. Могу быть и вашим.

И я бы действительно сочла его другом — промолчи он напоследок.

— Благодарю, скриптор Вирейн, — дала церемонный ответ. На этот раз, слава богам, моя даррийская кровь не проявила себя во всей красе. Я постаралась добавить искренности в голос. И не выказать зародившихся подозрений и неприязни.

Хмм, судя по довольному блеску в глазах, не сплошала.

Он удалился восвояси, а я ещё долго молча раздумывала над его словами.

Вскоре после этого всё и случится. Вирейн предупредил меня лишь о Сиехе. Но не о Ньяхдохе.

Нужно больше узнать о матушке.

Вирейн сказал, что был ей другом. Ложь. И не более. Уж на это-то моих знаний предостаточно. В Вирейне странным образом мешались заботливость с беззаботностью. Бездушная помощь и лживое утешение. Нет, матушке всегда по нраву были люди честные и открытые. Прямолинейные. Вообразить не могу, что она могла подпустить к себе (да ещё так близко, как следовало из намёка) подобного скриптору.

Но с чего бы мне начать поиски?

Первым делом на ум напрашивался сам Декарта; но вот беда — у меня ни малейшего желания не было выспрашивать интимные подробности матушкиного прошлого перед всем честным народом. То бишь Салоном. Может, личная встреча?.. да. Идеально подошло бы.

Но нет. Не время. Не раньще, чем я пойму — зачём он притащил меня в Небеса.

Значит, на очереди другие члены старшей линии: кое-кто, думаю, как раз в тех летах, чтобы помнить времена, когда матушка ещё носила титул наследника. Но предостережение Т'иврела… настораживало. Все они (допустим, и вправду будучи ей друзьями) повязаны с семьёй обязательсвами, разобщены и берегут каждый свою шкуру, — а потому, на всякий-провсякий, держатся подальше от гадюшника, называемого Небесами. А те, кто остался… Честности от них ждать не приходится. Ни один не наберётся смелости развязать язык в разговоре со мной. Хорош выбор: либо люди Декарты — либо Скаймины. Либо Релада.