Майкл Муркок - Город Зверя

— А когда армия выступит в поход — что тогда?

— Я тайно прибуду в Мишим Тен.

— Как?

— Я пройду большую часть расстояния на воздушном корабле, потом выкрашу кожу примерно в тот же цвет, что и у людей из Мишим Тена, вступающих в город как наемники. Я считаю, что есть отряды наемников, ищущих работу в Мишим Тене.

— Они джелуза — родичи мишимтенцев.

— Тогда я стану джелуза.

— А что потом?

— Попрошу поговорить с Хоргулой наедине, скажу ей, что знаю тайны…

— Она узнает тебя…

— Разве среди наемников-джелуза нет обычая маскироваться, чтобы никто не знал, кого он нанял?

— Есть.

— Значит я буду в маске.

— А когда, если твоя попытка окажется успешной, ты останешься с ней наедине?

— Я постараюсь похитить ее и заставлю написать правду. Тогда я захвачу ее и доставлю признание Бради Мишим Тена. Если он откажется принять истину, я покажу документ ему и его вельможам. Я уверен, что они увидят правду, не находясь под ее чарами. — Мой голос оборвался, когда я увидел выражение лица Шизалы.

— Это смелый план, — сказала она, — но он почти обязательно провалится, любовь моя.

— Это единственный план, что у меня есть, — ответил я, — единственный с малейшей надеждой на успех.

Она нахмурилась.

— Помнится, Телем Фас Огдай однажды рассказывал мне об одном почти забытом предмете, имеющемся у них в Мих-Са-Вохе, в их казне. Это щит с полированной поверхностью, от которого всякий, кто поглядит на него, застывает.

Меня заинтересовал этот рассказ, поскольку он, казалось, имел сходство с земным мифом о Персее и Горгоне, и, наверное, поскольку наша раса произошла от марсианской, отсюда и было происхождение нашей легенды.

— Продолжай, — попросил я мою возлюбленную.

— Ну, у этого щита есть и еще одно качество. Всякий, кто смотрит на него, вынужден говорить истинную правду. Это имеет какое-то отношение к гипнотическому эффекту поверхности. Я не знаю научного объяснения, но он, вероятно, был сделан шивами или якша, а их наука намного опередила мои знания.

— И мои тоже.

— Я думаю, это только легенда — забавная история, рассказанная Телемом Фас Отдаем, чтобы скоротать час.

— Она кажется маловероятной, — согласился я, а затем выкинул эту мысль из головы. Я не мог себе позволить зря тратить время на гадания и предположения.

Шизала вздохнула.

— Неужели нам никогда не знать мира и покоя, Майкл Кейн? — сказала она. — Неужели какая-то сила решила, что столь богатой любовью, как наша, нельзя наслаждаться. Почему мы постоянно расстаемся?

— Если я преуспею, у нас, наверное, будет шанс провести вместе долгие годы в мире, — утешающе сказал я.

Она снова долго смотрела мне в глаза.

— Ты думаешь, что это возможно?

— За это стоит бороться, — просто ответил я.

На следующий день мы снова стояли на балконе.

— Армия Мишим Тена, должно быть, уже выступила, — говорила она, — и движется к Карналу. Ей потребуется много дней, прежде чем она доберется до нас.

— Это даст мне намного больше времени сделать то, что я должен, — откликнулся я. Я знал, что она намекает на то, что мы могли бы провести вместе еще несколько дней, но я не мог себе позволить рисковать.

— Я полагаю, что так, — неохотно согласилась она.

Тут я поцеловал ее, привлекши к себе.

Снова, глядя на площадь, я следил, как крошечные вооруженные силы, недавно отбившие натиск куда больших сил арзгунов — Синих Гигантов, — делали свои приготовления.

Было решено, что лучше встретить армию Мишим Тена на поле боя, чем дожидаться, когда она осадит город. Если возможно, город и его женщин и детей необходимо сохранить. Солдаты армии Мишим Тена не были варварами, и коль скоро они разобьют армию Карнала, они не станут предпринимать никаких репрессий за любые предполагаемые оскорбления и измену, якобы учиненные им нами.

Видя готовящуюся армию, я решил не терять больше времени и той же ночью отправился в Бриллиантовый город.

Я попрощался с Карнаком и Дарналом. И сказал “до свидания” Шизале.

Я также молча сказал “прощай” этому замечательному городу, когда заходящее солнце покрыло его мрамор красным, словно кровь, пятном.

И тогда, покончив с кратким периодом мира, я направился обратно в Мих-Са-Вох.

Я стоял у ворот Бриллиантового города и отвечал на оклик стражника.

— Чего тебе надо в городе? Разве ты не знаешь, что Мишим Тен находится в состоянии войны?

— Потому-то я и явился, друг мой. Разве ты не видишь, что я джелуза?

В маске из тонкого филигранного серебра, покрывавшего мое лицо, в кроваво-красном плаще и с мечом в ножнах — странный обычай на Марсе — я выглядел совершенным наемником джелуза. Или так я думал. Теперь, когда стражник давал мне внимательную оценку, я был не так уж уверен.

Затем он, кажется, был удовлетворен.

— Можешь проходить, — разрешил он. После мгновенной задержки ворота распахнулись, я прошел небрежной походкой, с ранцем за спиной.

Стражник спустился со стены и встал предо мной.

— У тебя нет дахара, — заметил он. — Это почему?

— Он захромал по пути сюда.

Он принял это к сведению и указал сквозь вечерний сумрак на улицу.

— Ты найдешь остальных в Доме Голубого Кинжала, — сказал он.

— Остальных? Кого остальных?

— Ну, конечно же, остальных твоих спутников. Разве ты не с отрядом?

Я не посмел рисковать, отрицая это, поэтому направился в указанном направлении к Дому Голубого Кинжала — дому с меблированными комнатами и таверной — и вошел. Внутри сидело несколько наемников джелуза — в масках из бронзы, серебра и золота, некоторые из них были сделаны в форме чуждых лиц, а некоторые усыпаны крошечными бриллиантами.

Поскольку они никак не признали меня, я не признал их.

Я спросил владельца таверны, нет ли у него свободной комнаты, но он пожал плечами.

— Ваши ребята заняли все. Вы не разделите комнату с одним из них?

Я покачал головой.

— Не имеет значения. Я найду другую таверну. Не могли бы вы мне порекомендовать?

— Вы можете попробовать в Доме Повешенного Арзгуна, на следующей улице.

Я поблагодарил его и вышел. Было очень темно, и я с трудом находил дорогу на улице. Уличного освещения, кажется, не существовало даже в самых цивилизованных марсианских городах.

Я заблудился и так и не нашел дорогу к таверне с несколько кровожадным названием. Когда я принялся искать другую таверну, у меня появилось чувство, что за мной следят.

Я полуобернулся, пытаясь увидеть уголком глаза, нет ли кого позади меня, но маска загораживала обзор, а я не хотел рисковать, снимая ее.

Я продолжал идти дальше, а затем свернул в узкий переулок и прижался, сливаясь с деревьями.