Владимир Мясоедов - Всполохи настоящего волшебства

— Ух ты! — Артем, запрыгавший вниз по всем правилам паркура, ударил рукой, как гарпуном, впрочем, на некоторое время она стала почти такой же острой и зазубренной, вырвав из ее родной стихии крупную рыбу, сейчас ошарашенно разевающую рот от удивления и боли. — Хорошая добыча! Вкусная. Слушай, Карин, а ты рыбалку любишь?

— После того как водой овладел, не очень, — пожаловался маг, — слишком просто стало сжульничать и добыть знатный улов без больших усилий. Весь интерес пропал. Ну чего стоите-то? Я что, до завтра море держать должен?

Монахи и волшебники ссыпались вниз, как горох, на ходу окутываясь защитными чарами и благословениями. Даже Ассасина, занятого мыслью, куда теперь деть рыбину, которую жалко выбросить, но некуда положить, опередили. Мы с Ярославом вежливо пропустили их вперед, чтобы первыми не попасть в весьма вероятные ловушки. Сам храм представлял собой небольшое каменное строение округлой формы, но рассмотреть его снаружи подробно не удалось, магия Карина проложила путь лишь до дверей постройки, кстати, отсутствующих на положенном месте, но не откачала от нее воду целиком.

— Здесь пусто, — разочарованно доложил то ли Фоулу, то ли Карину Салаеш, который почему-то раньше на глаза мне не попадался. — Следы недавнего поклонения, правда, есть, в виде жертвенного дара на алтаре, но найти по ним никого не удастся. Эманации храма вымели с них любые отпечатки аур.

— Так-с, — пробурчал Карин. — Ну и где?! Мне опять придется отсыпаться в подвале, куда даже снаряд из катапульты не пролетит?

— Ты у меня спрашиваешь, что ли? — огрызнулся церковник. — Кто из нас колдовал? Вот завтра помолюсь, тогда и узнаешь. Если эта тварь вообще из города не убралась. Сегодня же ночью ни одного покушения на волшебников не было.

— Наверное, это потому что я русалке в грудину ее же оружие воткнул, — пришла мне на ум хорошая мысль в тот момент, когда ноги переступали порог. — Как у радужных с регенерацией? Надолго ли ее выведет из строя тяжелая травма?

— Как у любых хороших метаморфов, — вздохнул Карин, зашедший в храм последним. Море за его спиной моментально сомкнулось, но внутрь не пролилось ни капли, будто жидкость удерживалась невидимой преградой. — Плотно поесть, несколько часов в относительном покое, и все, кроме отрубленных конечностей и выбитых глаз, восстановится моментально.

— Печально. — Убранство храма притянуло все мое внимание. А посмотреть тут действительно было на что. Небольшое помещение, метров двадцать в поперечнике, с невысоким потолком практически не имело пола, вместо которого расстилалась водная гладь. Разноцветная. Кусочки светло-синего и практически прозрачного моря, где плавали ясно видимые тропические рыбки, соседствовали со всеми возможными оттенками океана вплоть до свинцово-синих участков, более уместных где-нибудь вблизи Северного полюса. Спиральная дорожка из темных каменных плит, некогда гладких, а теперь растрескавшихся под влиянием неумолимого времени, вела к находившемуся в центре возвышению, очевидно являвшемуся алтарем. Гигантская ракушка с захлопнутыми створками, превосходящая по вышине человека раза в два, вероятно, была выточена из алебастрово-белого мрамора, но годы взяли свое. По поверхности гладкого камня разбегались причудливой паутинкой трещины, из которых жадным захватчиком росла во все стороны черная плесень. Очевидно, совсем недавно мусора тут было больше, но кто-то его заботливо убрал, по крайней мере, основание монумента покрывал куда больший слой грязи. А на поверхности каменного моллюска лежала веточка цветного коралла.

— А храм-то действующий, — вдруг сказал Алколит. — Смотрите, море внутрь не заливается не потому, что кто-то держит его заклинанием. Магическая энергия, насыщающая святилище, проходит через пространство такими потоками, что создает внутри окружающей это место воды структуру с четко заданной формой, которую та не может сама по себе изменить. Складывается впечатление, будто бы вокруг нас находится природная аномалия, а не рукотворный объект. Удивительно!

— Да ладно, ничего такого особенного, — фыркнул Карин. — Наверно, кто-то из жрецов морской богини при помощи своей покровительницы поработал, когда понял, что храм рано или поздно отправится на морское дно. Я бы тоже так искривить сумел, даже в одиночку. Лет за сто. Ну может, за сто пятьдесят, если бы не особо усердствовал.

Настоятель монастыря вместе со своей братией печально обозревал храм. У всех монахов руки лежали на священных кругах, расположенных, правда, у кого где. Большинство, конечно, носили их на шейных цепочках, но несколько имели круглые бляшки на поясах, парочка на браслетах, а один оригинал так и вообще за серьгу характерной формы держался.

— Никто ничего не чувствует? — спросил Фоул тоном, каким завзятый футбольный болельщик констатирует проигрыш любимой команды. — Тогда идемте. Не стоит представителям истинной веры находиться в этом языческом капище дольше, чем это необходимо.

Я с интересом посмотрел в сторону церковника. По моим меркам, сказать такое в действующем храме вполне себе активной богини, которая, как и всякая женщина, должна быть злопамятна, мог только самоубийца. Или фанатик. Но настоятель монастыря, видимо, знал, что делал. Во всяком случае, плитка из-под его ног в глубину рывком не ушла, волной отважного священника не смыло, а из мозаичной водной глади не выплыла никакая хищная кракозябра, жаждущая перекусить обхамившей хозяйку храма личностью. Монахи группкой вышли наружу, и вода отхлынула от них в стороны, чтобы затем вновь сомкнуться. Но через зыбкую преграду был виден громадный воздушный пузырь, медленно поднимающийся вверх. Слуги Отца Времен для всплытия с глубины в посторонней помощи определенно не нуждались.

— Трогать дары можно, — поделился своим опытом Карин с одним из молодых магов, опасливо протянувшим руку к коралловой веточке, но так и застывшим в нерешительности. — И даже с алтаря снимать. Главное, из храма не выноси. Но сразу могу сказать, бесполезно все. Проследить того, кто положил сюда подношение, смогла бы лишь сама морская богиня. А она вряд ли снизойдет до нас. Хотя…

Старый маг с интересом покосился в нашу сторону.

— Вы не раздумали попробовать стать ее верующими? — заинтересованно спросил он.

— Я — точно нет, — категорически заявил Ярослав. — Она ведь любые раны лечит? И даже слепоту?

— Приходилось мне в молодости видеть работу ее жреца, — пожал плечами Карин. — Он руки, в бою отрубленные, на место приставлял, молился, и они сразу же прирастали. А одному одноногому моряку меньше чем за день новую ступню вырастил, взамен десяток лет назад потерянной. Причем все это было сделано бесплатно. Морская богиня не любит калек и болезни.