Анатолий Нейтак - Мечтатель

Лараг перевёл дух.

— Ученическая магия разнообразна, но слаба — это ты уже должен знать. Магия адептов не обладает таким разнообразием, зато она сильнее. Собственно, чем сильнее адепт, тем хуже даётся ему ученическая магия, потому что сродство с истинной силой отталкивает отражения сил, как яркое пламя отодвигает темноту. Но есть тонкость… думаю, тебе уже можно открыть эту тайну. Когда полноправный маг почует и поймёт, что среди отражений сил, из которых соткан мир, есть отражения силы, родственной его силе. И позже, когда он, опираясь на это, научится черпать не только из собственной искры… то есть не только через Грань с помощью искры, но и тянуть силу из родственных отражений, а также раздувать отражения других искр в полноценное пламя, — мага нарекут заклинателем. Это ступень, на которой стою я сам. Я вижу пламя, сокрытое там и тут. Могу управлять как своим собственным огнём, так и огнём, который зажёг не я. И мне не нужно тратить мою магию, чтобы поджечь сухую ветку — достаточно воззвать к спящему в ней пламени.

Недолгое молчание.

— Мой учитель, Керм Пекло, уже не заклинатель, а мастер магии. Он способен на большее. Его сила глубже, а взор острее. Он может ощутить — а следовательно, и раздуть — даже ту искру огня, которая спит в камне, в металле, в телах людей и животных. Но и учитель ещё не достиг предела возможного. А когда… если он достигнет его, если станет грандмастером, то сможет не собственной силой, но воззванием к сущности испепелить всё вокруг — даже порождения смерти и тьмы преисподней, даже тварей архидемоновых. Лишь одно останется не подвластным призыву грандмастера: вода. Противостихия. Ну, и пепел, поскольку не может сгореть уже сгоревшее.

— Надо полагать, для Воплощённого Пламени даже вода с пеплом — горючее?

— Именно. Но ныне никому не ведомо, как… ты чего смеёшься?

— Просто я знаю, как поджечь воду.

— Что?!

— Вода горит в чистом фторе . Вот только я подозреваю, что это — не то пламя, которым должен повелевать Воплощённый, а просто очередное… хм, повышение температуры.

Лицо Ларага посуровело.

— Ты напрасно шутишь над такими вещами, Ложка.

— Ошибаешься: я не шучу. Но я понял, что имеется в виду. Значит, пламя, пожирающее не только косную материю, но даже пространство и время, да?

— Хочешь сказать, что понял, насколько далека цель? Ведь ты — даже не посвящённый ещё, а только ученик. И хотя сила твоя невероятна, ты ещё даже не ступил ни на один из девяти путей.

— И не ступлю. Я иду по своему пути.

— Громкое и бессмысленное заявление, — фыркнул Кремень.

— Неужели? Скажи: ты действительно считаешь меня просто очень сильным учеником?

— Если честно, я в этом не уверен.

— И правильно. Ты сказал, что пороговое отличие адепта от заклинателя — способность взаимодействовать с рассеянной в мире энергией … силой? Чувствовать её, взывать к ней?

Он кивнул.

— Я чувствую, — а как следствие, и повлиять на них могу, — все ближайшие предметы. Я ощущаю живое, воспринимаю ближайшие источники мысли. И считываю те, что ближе всего к… так скажем, поверхности разума. Причём так, что соответствующий сигль не в состоянии раскрыть эту способность. Насколько я знаю, учеников и адептов утомляет использование магии. Верно?

— Да.

— Меня магия не утомляет. Собственно, я использую её всегда, даже во сне — правда, во сне не так, как наяву, но использую. Я, как ты сам убедился, в одно и то же время могу влиять на три разных аспекта мира в трёх разных местах. И это для меня не предел. Так скажи же: ты даже после этого станешь утверждать, что я в магии — всего лишь талантливый ученик?

— Н-нет. Не стану. Но…

— Ещё один момент. Ты не знаешь, когда состоится следующее посвящение?

Лараг тряхнул головой:

— Ты о чём?

— Гильдия ведь проводит посвящения учеников в полноправные маги? И, кстати, кто при этих ритуалах присутствует?

— А-а… проводит, да. А присутствуют учитель посвящаемого — обязательно и ещё родители последнего. Если они у него есть. Посторонние обычно не допускаются. А ты?

— Да, я бы хотел посмотреть на посвящение. Если же все заинтересованные согласятся — не только посмотреть, но также изменить кое-что в традиционном ритуале.

— Изменить?

— Именно. Если я прав, это сильно снизит степень риска для посвящаемого.

На это он только головой покачал.

— Ты сумасшедший.

— Напротив. Так что, узнаешь насчёт ритуала?

Мой замысел был прост, как мычание. Я собирался твёрдой рукой стереть из рисунка, что становился для посвящаемого ложем, знаки Тьмы и Смерти, заменив их… например, на Молнию и Металл. Или Молнию и Дерево — какое именно сочетание использовать, я пока не решил. Кроме того, если в управлении молниями я, выпади такое, готов был свежеиспечённому адепту помочь, то выбор между Металлом и Деревом зависел не только от меня.

Штука тут вот в чём. Как я уже упоминал, гильдия — организация межнациональная и более того: межрасовая. Гномам в Сигнаре, кроме приезжих из глухих деревень, мало кто удивился бы. Но на базе Охотников около этого города имелись и птички более редкие.

Остроухие эльфы, дети южных джунглей. Супружеская пара: Сишам и Хушшинэ. Не знаю, много ли правды в слухах об их… мгм… «расе», но эти уж точно были магами «стихии» Дерева.

Ну, вы поняли, да? Новоиспечённый маг, посвящённый по моей «системе», имел шанс оказаться связанным со «стихией», во владении которой ему пришлось бы просить о наставлении или пару ближайших остроухих, или же гномов. Соответственно, я собирался заранее спросить и тех, и других, согласятся ли они учить своим секретам человека. В идеале согласие дали бы и те, и другие, а я мог с чистой совестью самоустраниться от эксперимента и знак Молнии не рисовать.

Увы и ах, но толкового разговора с местными гномами не получилось. Рассмотреть их не получилось тоже, так что степень соответствия потомков подгорных жителей канонам фэнтези остался открытым. Я знал уже, что эти ребята носят много одежды — но не подозревал, что аж настолько . Ни полволоса обнажённой кожи гнома я не увидел; взгляду моих глаз осталось довольствоваться лишь балахонами, превращавшими моих визави в помесь джав из «Звёздных войн» с куклуксклановцами. В том смысле, что вместо глубоких капюшонов, из тьмы под которыми у джав сияли алые точки глаз, гномы носили островерхие колпаки до плеч. В прорези для глаз по подземной моде были вшиты закопчённые стёкла, кисти рук скрывали схожие с зимними рукавицами перчатки… в общем, глухо.

Вот при помощи магии мне удалось рассмотреть больше. Во время разговора я узнал, что у гномов сдвоенные сердца, бьющиеся в замедленном ритме, непропорционально крупные для их роста головы и грудные клетки, хитро устроенные мышцы, удерживающие раза в полтора больше «ци», чем это нормально для человека (ну да ведь речь не о людях, так что для гномов и нормы иные). Скелеты их намекали на происхождение не от приматов, лазающих по деревьям, а скорее от каких-то роющих норы существ. Нет, эти разумные приспособились к прямохождению полностью, но устройство плечевого пояса и таза не оставляло особого места сомнениям. Как и тому, что ползать эти разумные могут ловчее людей.