Мария Шабанова - Одной дорогой

?

— Стало быть. Мне все равно. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.

Сыщик с интересом наблюдал за диалогом. За время, проведенное в обществе Вилета, он уяснил, что хенетвердец не любит самоуверенных хамов, но этот беспризорник чем-то его заинтересовал.

— И много при тебе денег нашли? Долго протянешь?

— Много. На морское путешествие хватит.

Вилет рассмеялся — ему нравился парень, который называет каторгу на галерах морским путешествием за день до того, как туда отправиться.

— Ты нам подойдешь, Фос, — заключил хенетвердец, приподнимаясь на локте. — Вступай в наши ряды!

— И что мне за это будет? — беспризорник откинул спутанные волосы со лба.

— Свобода. Не сегодня, так завтра нас вытащат.

— Свобода? — с недоверием переспросил Фос. — Ежели так, то можно и вступить. И что это за «ваши ряды»?

— Хенетверд. Слышал?

— А-а-а, — протянул он. — Пустынников резать, что ли?

Вилет ухмыльнулся.

— Понимаешь ли, Фос, Хенетверд — это не просто резня. Мы избавляем Итантард от грязи, которая лезет к нам из пустыни. Они уже не люди, они живут на проклятых землях, где люди, как известно, жить не могут. Пробираясь в наши города, они сеют смуту. Они рассказывают народу небылицы о каких-то чудовищах, с которыми, якобы, справиться могут только они! А сейчас, знаешь, что они затеяли? Они хотят организовать свое государство, чтобы подчинить себе Итантард, чтобы надругаться над нашей верой, чтобы заморочить людям головы! А мы должны этого не допустить. Мы уничтожаем их одного за другим и будем продолжать, пока их не останется вовсе. Теперь ты понял, что такое Хенетверд?

— Ну, все как я сказал.

— Умный мальчик, — снова засмеялся Вилет. — Эй, Анвил! А ты с нами не хочешь?

Сыщик с опаской покачал головой.

— Ну, не хочешь — как хочешь, мое дело предложить.

Анвил облегченно выдохнул. «Снова не бьют. Странно. Видимо, он считает меня не слишком перспективным бойцом. А оно так и есть. Хорошо, что он не знает про кошмары, которые мне снятся, а то разговор был бы другим. И вообще, не хочу я в Хенетверд! Хотя и на галеры тоже не хочу. Но Кеселар же заберет меня? Заберет ведь? Черт, уже неделя прошла. Черт. Интересно, а я на каторге долго протяну?»

С такими невеселыми мыслями Анвил снова уперся лбом в колени. Тем временем Фос уже пересел ближе к Вилету, чтобы более явно выразить свою причастность к общему делу, о котором он, впрочем, знал только понаслышке.

— Так когда нас выпустят? — донимал он вопросами Вилета.

— Скоро, Фос, скоро.

— Завтра на рассвете меня отправят на каторгу, ты в курсе? Так что было бы неплохо выбраться отсюда сегодня.

— Не отправят. Если что, я договорюсь, чтоб тебя тут попридержали маленько.

— Ну смотри, — недоверчиво протянул беспризорник, взглянув исподлобья на хенетвердца.

— Ишь, как зыркает, — прохрипел один из соратников Вилета.

— Зыркает-то грозно, а внутри кто — волк или пес подзаборный? — подключился второй.

— А это мы узнаем сразу, как выйдем, той же ночью, — сказал Вилет. Понизив голос, он продолжал. — Сейчас у нас много работы — на праздник в город всякая нечисть слетается как мухи на мед. Фос, ясно?

— Ясно, как на небе.

— У тебя оружие-то есть? Хоть заточка, хоть железка какая?

Фос демонстративно вывернул драные карманы.

— Ну ничего, так даже лучше — добудешь себе алруановый кинжал. Это и будет твое посвящение, а черную ленту на рукоять я уж тебе подарю, так и быть.

«Ого, — думал Анвил. — Вот это я называю из грязи на трон. Алруановый клинок! Подумать только, настоящий пустынный алруановый клинок такому сопляку! Да я за него в свое время готов был душу продать! Самый простой кинжал будет стоить арумов пять, не меньше. Хм, столько же, сколько и я сейчас. Эх, был бы у меня такой кинжал — не пришлось бы тут торчать. Да что ж мне так не везет?!»

Последующие несколько часов Вилет втолковывал новоиспеченному хенетвердцу идеи и правила организации, Фос в ответ кивал и соглашался. Анвил с горькой усмешкой слушал с первого взгляда убедительные доводы хенетвердцев в пользу того, что чудовищ не бывает, что все это сказки, выдумки, миражи и ересь. Некоторые из них были настолько логичны и продуманы, что сам сыщик мог бы поверить в них, не будь у него на плече метки Поедательницы.

Дверь снова отворилась, и в подвал вошел сам начальник тюрьмы, который в последние дни проводил на своем месте подозрительно мало времени.

— Эй, Вилет! — он постучал дубинкой по ржавым прутьям, которые отозвались немелодичным звоном.

— Ну? — хенетвердец не посчитал нужным даже повернуть голову в сторону солдата.

— Скажи, как тебе удается находить таких друзей, которые всякий раз вытягивают тебя из тюряги?

— Я правильно смотрю на мир и делаю правое дело, — сказал Вилет, поднимаясь и подходя к решетке.

— Знаю я твое дело, — буркнул начальник, скрежетнув замком. — Забирай свои манатки и вали отсюда.

— Легче, папаша, не в последний раз видимся!

Подхватив брошенные в него вещи, Вилет привычно перешагнул порожек.

— Дружков своих не забудь, — недовольно сказал солдат, пересчитывая цепочкой выходящих хенетвердцев. — Четыре, пять… А ты куда, свинья недорезанная?

Начальник грубо оттолкнул от решетчатой двери беспризорника, который подался на выход вместе со всеми. Фос бросил недоумевающий взгляд на своего нового друга.

— Эй, что такое? Этот тоже со мной! — Вилет подозвал к себе парнишку.

— Вилет, я, конечно, понимаю, что у тебя влиятельные покровители, но ты нюх-то не теряй! Этого голодранца сегодня утром взяли за попытку сожрать почтового голубя!

— Голубя? Ну ты, артист, даешь, — ухмыльнулся он.

— Я бы посмотрел, что ты начал бы выдавать, три дня не жравши.

— И сколько за этого гурмана выкуп?

— Тридцать хетегов.

— Да, друг мой Фос, не шибко много твоя голова стоит.

Порывшись в своих вещах, Вилет извлек сверкающую серебряную монету и бросил ее стражнику.

— Сдачи не надо, — пренебрежительно сказал он. — Хотя нет, я передумал, остальные семьдесят в пользу этого… как его… Анвила.

— Хорошо, — пожал плечами начальник тюрьмы.

— Что «хорошо»? Запиши, а то знаю я вас, какие вы до чужого добра жадные.

Проследив, чтобы начальник сделал соответствующую запись в журнале, Вилет улыбнулся удивленному Анвилу, блеснув сколотым клыком, и, одернув на себе куртку сыщика, которая была ему коротковата и сильно жала в плечах, вышел на улицу вслед за своими соратниками.

Когда тяжелая дверь захлопнулась, снаружи донесся троекратный боевой клич хенетвердцев «Аст се верд!» [31] Аст се верд! — «Крысу на нож!» (итантале).

Стражник прикрыл лицо ладонью и пробурчал что-то вроде: «Совсем страх потеряли! Хоть бы отошли подальше. И этого паршивца три лишних дня тут держать. Надоел он мне, спасу нет…»