Алексей Александров - Война химеры

— Погибшие?

— В этот раз обошлось.

— Хорошо. К завтрашнему дню подготовь указ: пострадавшие деревни освобождаются на полгода от всех податей. Мост нужно восстановить в кратчайшие сроки, выдели из казны средства.

— Все уже готово, сир. Требуется лишь ваша печать и подпись.

Ририн обладал уникальным даром предвидеть мои решения. Качество неоценимое, но порой крайне раздражающее. Ведь добиться от него самостоятельных действий без моего письменного приказа было практически невозможно.

— На сегодня все, сир. — Гном деловито собрал со стола все подписанные бумаги.

— Слава Творцу! Меня уже мутит от твоих бумажек. Если завтра заявишься с подобной кипой докладов, я поищу себе менее трудолюбивого казначея.

— Что вы, сир, — лукаво усмехнулся Ририн: мои угрозы его нисколько не впечатляли. — Я раздобыл крайне любопытные сведения о доходах столичных торговых домов в этом месяце. Цифры несколько отличны от тех, что торговцы представили королевской казне. Это требует самого пристального вашего внимания. Следует устроить показательную порку провинившимся… Образно выражаясь, — уточнил гном, бросив на меня опасливый взгляд. Видимо, он решил, что я вполне могу устроить провинившимся торговцам вполне реальную порку на главной столичной площади.

А это, кстати, мысль! Штрафы штрафами, а своя шкура дорога всем. Хотя в случае с главами торговых домов в этом я не совсем уверен. Выбирая между крупным штрафом и публичной поркой, эти скупердяи вполне могут выбрать порку, а денег в казне с их испорченных шкур не прибавится.

— К завтрашнему дню я подготовлю подробный доклад. Он будет в полтора раза больше, чем сегодняшний, — с невозмутимым видом добавил гном.

— Убирайся с глаз долой! — простонал я. Желание придушить гнома стало как никогда сильным.

Шурша бумагами, Ририн ушел. Я встал с надоевшего кресла и, сладко, до хруста в костях потянувшись, подошел к окну. Было уже довольно темно, но взбудораженный дневными гуляньями город не торопился засыпать. Гул веселящейся многотысячной толпы на площади перед дворцом и близлежащих улицах доносился даже сюда. Скоро должен был состояться финальный акт празднеств — красочный магический фейерверк. В детстве я очень любил это великолепное зрелище.

Наконец ожидание жаждущей зрелища толпы закончилось, высоко вверх полетела первая сияющая звезда и рассыпалась сверкающими огнями над самыми высокими башнями королевского замка. За первой звездой последовала вторая, третья… пятая. В ночном небе расцвели красочные огненные цветы, сотканные из сверкающих искр изображения мантикор, грифонов, единорогов и других мифических и не очень существ.

За спиной тихо зашелестела открываемая дверь.

— Кого там Падший несет в такое время?! — Я с неохотой оторвался от зрелища. — А, это ты, Диана. — Моя невеста, в отличие от меня, успела сменить свой праздничный наряд на более скромное платье. Скромное — это если помнить, что ее отец — богатейший вельможа Восточного королевства. Платье Дианы стоило не меньше двух десятков золотых.

Я тряхнул головой, прогоняя прочь эти нелепые мысли. Все-таки Ририн на меня плохо влияет: после общения с ним у меня в голове вертятся мысли лишь о трех вещах — деньгах, деньгах и еще раз деньгах.

Диана медленно подошла ко мне. Было видно, что она чем-то взволнована, но я не обратил на это большого внимания — день выдался напряженным не только у меня. За окном грохнул особо зрелищный фейерверк, и я невольно оглянулся: в небе золотыми огнями светился герб Восточного королевства — химера.

— Ты хотела о чем-то поговорить? — вновь повернулся я к девушке.

Узкое лезвие кинжала ударило в живот и зло лязгнуло, остановленное «гномьей рубашкой», надетой под верхнюю одежду. Не успев даже удивиться, я перехватил руки Дианы у запястья, не давая ей нанести нового, более удачного удара.

Некоторое время девушка сопротивлялась, силясь вывернуть руки из цепкого захвата. Наконец, всхлипнув, она разжала пальцы — кинжал обиженно звякнул о мраморный пол. Диана обмякла, неуклюже осела на пол и расплакалась, словно маленькая девочка. Я отбросил кинжал ногой в сторону и выпустил ее руки.

— В следующий раз, леди, старайтесь бить в шею, — слегка ошарашенно посоветовал я.

Произошедшее казалось каким-то нелепым сном. Какого Падшего тут вообще происходит?

— Он был хороший! Строгий, но хороший! — прокричала сквозь рыдания Диана. — Он доверял тебе! Как ты мог так с ним поступить?!

Двери в мой кабинет едва не слетели с петель от могучего удара. В моих руках блеснуло черное лезвие Химеры, готовое горячо поприветствовать нежданных визитеров. К счастью, это оказался Глок, за спиной которого маячил Ховальд и несшие службу у дверей стражники. Как всегда, вовремя! Падший их забери!

— Все вон! — одновременно приказали Глок и Ховальд, словно прочитали мысли друг друга, преградив стражникам путь и оттесняя их назад.

Представляю себе со стороны картину, которую увидели невольные свидетели: рыдающая девушка на коленях и зависший над ней с мечом король. Чувствую, скоро по городу будет гулять еще парочка свежих сплетен. Болтливые языки есть везде, и моя стража не исключение. Пара крепких кувшинов вина, несколько благодарных слушателей — и слегка приукрашенная, да еще щедро разбавленная собственными домыслами рассказчика история увидит мир. Ее перескажут, переврут, придумают душещипательные подробности — и новая сплетня родится в мире. Не удивлюсь, если скоро начнут рассказывать, что я в ярости едва не разрубил Диану и стража меня с трудом от нее оттащила.

Наконец Глок и Ховальд плотно закрыли дверь, скрывая разыгравшуюся сцену от посторонних глаз.

— Мне только что сообщили, сир, — глухо проговорил Ховальд, подходя ко мне. — Два дня назад герцог Рокнар был найден мертвым в своей спальне.

— Так… — скривил я губы, убирая меч обратно в ножны. — Теперь мне все становится ясно. Помогите ей подняться, — приказал я Глоку и Ховальду, устало опускаясь в удачно оказавшееся рядом кресло. Мысли в голове путались. Герцог Рокнар мертв. Лучше вражеская армия у границ, чем подобная новость. Он мне, конечно, никогда не нравился, но смерти ему я не желал. Что самое паршивое — никто ведь в мою невиновность не поверит. Пример — перед глазами.

Глок помог Диане подняться с пола. Ховальд приволок от окна кресло, упав в которое девушка вновь разрыдалась, бросая на меня полные ненависти взгляды. Объяснять ей что-то сейчас бесполезно.

— Ховальд, — повернулся я к главе Тайной канцелярии. — Там на столе у окна кувшин с вином. Налей один кубок и заставь ее выпить.

Бывший глава воров, молча кивнув, отошел к окну и вернулся уже с полным серебряным кубком. Кое-как, не без помощи Глока, Ховальду удалось заставить Диану выпить вино, добрая половина которого все же осталась у девушки на платье.