Владимир Плахотин - Браслет-2

Знакомая тёмная пещера заполнила собой изображение.

Лидон всё так же ковыряется в углу у основания возвышения, тихонько раскачиваясь взад-вперёд. Видимо зудит свою нескончаемую песню.

Посреди пещеры горит костёр, и языки его пламени выхватывают из темных углов свирепые рожи истуканов. В его неровном свете кажется, будто они кривятся в хищных усмешках.

Мелиса в трансе, уставившись в одну точку, сидит в позе Будды на вершине своей пирамиды из камней и шкур.

Я придвинул экран вплотную к ней, чтобы не пропустить момента убийства. Глаза её полуприкрыты и не излучают того бешенства, которое всегда светилось в них, когда мне доводилось, так сказать, беседовать с ней.

- "Бабушка", "бабушка"! - усмехнулся Санька в наступившей тишине, прерываемой лишь чавканьем Пашки, да криком попугаев за окном. - Какая же она бабушка? Молодая женщина… И, при том, не лишена приятности… Зачуханная только. Но это уже вопрос бытовых условий…

- Ты дальше смотри! - чавкнул Пашка. - Ценитель! Посмотрим, что ты потом запоёшь!

Минут десять ничего не происходило. Пашка первый потерял терпение:

- Промотай вперёд, что ли?

- Нет, - упёрся я. - Момент пропустим.

Прошло ещё минут пять.

- Так мы до ишачьей пасхи… - начал было Пашка опять свою канитель, но в этот момент Мелиса открыла глаза и резко вскочила. Лицо её исказилось в гневе и она, резко выбросив руку в нашем направлении, стала что-то кричать, брызгая слюной и топоча ногами.

- Чё это с ней? - повернулся ко мне Санька. - Нас почуяла?

- Ага! - хрюкнул Пашка, вытирая рот углом скатерти. - С того света!

- Скорее всего, Седой пришёл, - сказал я. - Сейчас посмотрим…

И развернул изображение на сто восемьдесят градусов. Точно. У входа в низком поклоне согнулся наш старый знакомый.

- Хрен с ним, с Седым! - завопил Пашка. - Не отворачивай экран! Пропустим же!

- Пока Седой здесь, она ещё была живая, - успокоил я, разворачиваясь обратно. - Убийство произошло после его ухода.

- Вот и не фиг вертеть! Ждём.

Ждать пришлось недолго. Седой, не ожидавший такого напора, быстренько ретировался. Это мы поняли по изменившемуся выражению лица Мелисы. Оно стало у неё отсутствующим. Только пароксизмы гнева ещё искажали его. Она несколько раз нервно дёрнула подбородком и опять опустилась на своё место.

И вот тут произошло то, чего мы так долго ждали.

За спиной Мелисы проявилось лицо Кирюши и он, криво ухмыляясь (как всегда!), что-то произнёс, проведя над её головой каким-то предметом. И тут же испарился.

Она вздрогнула и вскочила на ноги, оборачиваясь на звук. Но в ней моментально что-то как бы надломилось. Лицо её исказило то ли изумление, то ли мука и она медленно осела на шкуры, головой свесившись через край.

- Кто бы сомневался! - сказал я и окинул присутствующих торжествующим взглядом.

- Не, ты дальше смотри! - заорал Пашка, тыча обглоданной костью в экран. - Смотри, что делается!

Пашка был прав. Творилось что-то несуразное: "не лишённое приятности", как выразился Санька, лицо Мелисы прямо на глазах начало сморщиваться и высыхать. Процесс старения шёл катастрофическими темпами! Руки, выпростанные из под покрывавших её одежд, истончились и от молодой плоти остались лишь кожа да кости. Голова превратилась в череп, обтянутый сморщенной пятнистой кожей. Глазницы и рот безобразно ввалились.

- Вот тебе и ответ, почему бабушка так смердела, - сказал Санька. - Её попросту насильно состарили. И, пока её нашли, да перенесли к вам на стартовую площадку, по её внутренним часам прошло не меньше пары лет.

- Уж воняла она, так воняла! - подтвердил Пашка, выуживая очередной кусок мяса. - Ей праву, кумочка!

- Ты что, сюда жрать пришёл? - не выдержал Игорь. - У меня бы кусок в горло не полез при виде такого!

- Вот и хорошо! - ничуть не смутившись, фыркнул тот с набитым ртом. - Мне же больше будет. Пончик как говорил? "Режим питания нарушать нельзя!" О! - поднял он жирный указательный палец и значительно выкатил глаза. - Я и не нарушаю.

Игорь возмущённо хмыкнул и отвернулся.

- Ладно, - сказал я, выключая изображение. - Что делать будем?

- А что тут можно сделать? - пожал Санька плечами. - Эти хлопцы нам не чета. Тут только ждать развития событий или прятаться. Явно же видно, что нам наступают на пятки. Убрали конкурирующую организацию, что по глупости влезла поперёк батьки в пекло. Им из-под тебя что-то надо, а эта экзальтированная дамочка влезла со своими амбициями не по делу. За что и поплатилась.

- Знать бы, что им надо…

- Ну, уж точно не браслет. Таких, как ты, у него были тысячи, сам же рассказывал. А он ищет именно тебя.

- Почём ты знаешь, как обстоят дела у остальных? Может, их тоже ищут?

- Опять собирает армию?

- Кто ж его знает? Может, и так…

- А как же тогда с заверениями Танзу, что Бей сидит в каталажке?

- Больше слушай! - чавкнул Пашка.

Воцарилась пауза. Пока моё воинство размышляло, я мысленно взбежал наверх и наткнулся на встречный поток внимания. От него веяло теплом и нежностью. Настя. Никому другому он не мог принадлежать.

"Чем занимается Виктор Владимирович?" - улыбнулся я.

"Сисю сосёт, - услышал я в ответ. - Почти уснул."

"Тебе там не мешают?"

"Да ну, что ты! Мне даже интересно".

"Ну и ладненько", - я чмокнул её за ушком, отчего она захихикала, и отключился, умиротворённый.

Подал голос молчавший до сих пор Помогай:

- Моя думай Земля спасай нада. Бей сама приходи. Сама говори какая хотел.

Пашка хохотнул:

- Уж она скажет! Будь спок! Не будешь знать, куды бечь!

А Санька согласился:

- Наш зелёный друг прав. Чего у моря погоды ждать? Делом надо заниматься. Нас сильно отвлекли. Примем необходимые меры предосторожности и продолжим начатое.

- Опять к Петровичу? - съехидничал Пашка.

- Почему бы и нет? Надо ж его отблагодарить за заботу? Надо. Но таких "петровичей" и без него хватит. Есть, где разгуляться. Тем более, у нас теперь два браслета. И мы можем работать сразу на двух фронтах.

- Представляю! - гыгыкнул Пашка. - Помогай в роли "парле-манте"! Все "петровичи", на фиг, разбегутся!

- Ну, Пал Ксанч, зачем же утрировать? Мы занимаемся экономикой, а Помогай работает над стабилизацией вращения планеты. Задача-то не потеряла актуальности до сих пор. Час "икс" близок.

- Будешь у нас стабилизатором! - похлопал Пашка по плечу Помогая. - Кариатидой. Небо держать, чтоб на голову, часом, не сверзилось.

Тот, явно не поспевая за разговором, растерянно крутил головой.

- Да ты не переживай! - посочувствовал Пашка. - Вовчик тебе обрисует задачу! Не боись!

- Моя не боись, - показал в улыбке Помогай свою великолепную сотню. - Моя не понимай. "Каритида"… "Стализатора"…

- Не бери в голову, - буркнул Игорь. - Это Паша так прикалывается.