Владимир Плахотин - Браслет-2

"Иностранная" делегация

- Ну? И откуда мы начнём? - Пашка стоял вполоборота к экрану и со скучающим видом покачивался с носков на пятки. Предстоящее мероприятие у него явно не вызывало никакого энтузиазма. Как, впрочем, и у меня.

Русская равнина стелилась перед нами спиралями циклонов. В промежутках без большого труда просматривались географические подробности.

- А давай наугад? Разницы-то нет. Всё едино. Везде разгром.

- Ну! Кто постарался?

- Ладно, Паш. Проехали. В зубах застряло! Предлагай варианты.

Он ворчливо оглядел панораму:

- А чё - "Паша"?… Чуть что, так сразу: "Белоруссия!" - и ткнул пальцем в один из разрывов между облаками: - Ну вот, хотя бы сюда!

Сюда, так сюда. Это "сюда" оказалось побережьем Рыбинского водохранилища. Его северо-западной окраиной.

Картинка на экране приблизилась и мы нырнули под облачный покров.

- Сюда! - корректировал Пашка наш полёт, непонятно чем руководствуясь. - Сюда… Теперь сюда, над дорогой… Ещё чуть вперёд километров десять…

- Ну, Паш! - хохотнул Санька, молча наблюдавший за его выкрутасами. - Ты нас вообще, по-моему, в какую-то Тмутаракань завёз! И не похоже, что центр России. Да ещё и снег кругом!…

Пашка мельком взглянул на него и, почему-то не оценив юмора, серьёзно парировал:

- Тмутаракань много южнее…

Игорь удивлённо проскрипел:

- Хех! Ты даже направление знаешь? Я почему-то всегда думал, что это - образное выражение.

Пашка, не отрываясь от экрана, хмыкнул:

- Астрахань. Слыхал про такой кишлачёк?

- Это что, Тмутараканью раньше обзывалось?

Пашка с усмешкой покрутил головой и выдал нараспев:

- "Ой, да говорила ж мине мама: в школу учиться ходють, сынок, а не прикалываться…" Тормози! - Это уже относилось ко мне. - С этих самых развалин и начнём нашу индивидуальную трудовую.

Мы зависли над просёлочной дорогой, на которую, как дольки мяса на шашлыке, были нанизаны сразу три деревушки, сросшиеся, считай, в одну большую. Среднюю из них рассекал перекрёсток. Одним концом эта поперечная дорога спускалась к обширному оврагу (скорее всего, это была какая-то речушка), а противоположным терялась в сказочной красоты лесу. На этом перекрёстке мы и остановили свой выбор.

- Мегаполис! - съязвил Санька, обозревая окрестности.

- Угу… И - ни души… - смущённо прикусил Пашка один ус. - А говорят, будто деревня встаёт до зари… Не верь глазам своим!…

По местным часам здесь уже должно было быть часов девять. Если не больше. Но улица пустовала. Население - будто вымерло.

- Прогуляемся? - оглянулся на меня Пашка. - Самое время для десанта. Пока никого местных нет.

- Как коллектив?

- Коллектив не против, - пробубнил Игорь и повернулся к Помогаю: - Без обид - посиди пока тут, понаблюдай. Мы-то к тебе привыкли, а там…

- Моя понимай, - улыбнулся тот в ответ. - Моя сама не хоти: тама холодно.

- Да уж! Наш Иван Сусанин выбрал местечко!

- Вот самому и надо было подсуетиться! - огрызнулся Пашка. - А то все молчали, Пашу ждали!

- Ладно тебе! Выходим!

Только мы переступили порог экрана, как нас тут же вычислили. Откуда-то с краю дороги, из запорошённых снегом кустов, выпрыгнула чёрная шавка и обложила нас звонким лаем. Издалека отозвались её единомышленницы.

- Не спишь, ПаУза? - повернулся к ней Пашка. - Гав-гав два раза!

- Не трогай ты её! - поморщился Санька. - Потом не отвадишь…

- От она мне нужна! Сама инициативу проявляет!

Свидетель нашего появления не унимался. Пришлось мне напрячь ситуацию. Строгий взгляд и телепатический посыл сделал своё дело: по дурному взревев и поджав куцый хвост, шавка буксанула на укатанном снегу и во все лопатки чесанула вдоль дороги.

- Чё ты там ей сказал? - Санька проводил её довольным прищуром.

- Показал, как выглядят драконы.

- Несчастное животное! - всхлипнул Пашка, запахивая лёгкую куртку. - Какая жестокость! Какой ужас… А здесь - гм-гм! - не юга, скажу я вам! - и он зябко передёрнул плечами.

Санька многозначительно хмыкнул, а Игорь указал на довольно крепкое деревянное здание, прятавшееся в заснеженных ветвях окружающих его деревьев:

- По-моему, вон там обитают органы власти. Как я понимаю, нам туда?

- Твоя ошшенно правильно понимай! - согласился Пашка, имитируя шелестящий голос Помогая. - Гля, и флажок для нас вывесили. Знали, гады, что искать будем!"Верной дорогой идёте, товарищи!" - изобразил он дедушку Ленина. Выставив ладонь в направлении сельсовета и наклонив голову, он первым целеустремлённо двинулся вперёд. Мы, естественно, последовали за ним.

- Эх, на крутой бы таратайке сюда подрулить, - посетовал Игорь. - С нами сразу по-другому запоют. А то будто цыгане с автобуса слезли. Чё т мы тормознули, а, Вовчик?

- Да какие проблемы? Прошу!

Рядом с нами возникла та же машина, на которой мы совершали марш-бросок в иное измерение. Только теперь она блестела, как соплями намазанная и следов перенесённых ею издевательств даже и намёка не было.

- Моя ж ты ласточка! - растроганно запел Игорь, мгновенно преображаясь. - Как же я по тебе скучал!

- А сказать не мог? Я как-то и не того… Мне оно без надобности.

Санька заозирался:

- Ты бы народ-то не пугал… Изобразил бы, что она к нам издалека подъехала, что ли? А то прямо из воздуха…

- Где ты видишь народ? - гыгыкнул Пашка, занимая плацкарту на заднем сиденье и пропел ужасным фальцетом: - "Снова вымерло всё до рассвета!…"

- "Замерло", Паш, "замерло", - поправил его Игорь, любовно оглаживая машину, и, когда "певец" в ответ лишь презрительно хрюкнул, сочувственно вздохнул: - Бедная, несчастная та "Гармонь"!

- Я не понял, - Санька медлил с погрузкой себя в кабину. - Мы чё, эти два метра ехать в консервной банке собираемся? Я, вообще-то, могу и пешком туда дойти. Воздух-то здесь какой, а? - Он помахал перед носом ладонью, принюхиваясь. - Полезно и подышать.

Я его поддержал:

- Догоняйте. Мы - пёхом.

Воздух здесь и впрямь был чудесным. Чистым, звонким, морозным. Ни ветерка. Снежинки мягко падали на землю, тихо дополняя нарисованную за ночь картину. Из труб некоторых домов поднимались дымки, донося приятные запахи домашнего тепла.

- Я бы здесь и пожить не отказался, - поплотнее запахивая на себе не по сезону лёгкое пальто, сказал Санька. - Тихо, уютно…

- Да ты погоди нахваливать, - сказал я, всматриваясь в дверь сельсовета, смутно видимую сквозь усыпанные снегом лапы елей. - Может встретят нас, как та шавка.

- А ты ждёшь торжественный приём? Естественно, придётся применять меры убеждения.

- Не хотелось бы…

Мимо нас с гиканьем и Пашкиными воплями пронеслась Игорева "ласточка" и скрылась за поворотом извивающейся дороги.

- Куда их черти понесли?

- Тебе-то что? Кости разминают…

На пороге сельсовета нас поджидал облом. На двери висел здоровенный замок. Хорошо, хоть не ржавый. Иначе бы возникли сильные сомнения насчёт интенсивности работы сего учреждения.