Джордж Мартин - Воины

— Фурса, мне не меньше твоего хочется разобраться, что же произошло. И я полагаю, что для этого надо, чтобы «что-то» таки произошло. Но когда ты высказываешь подобные пожелания, не забывай, пожалуйста, что ты командуешь второй по величине базой.

— Я понимаю. — Фурса скривился. — Об этом я и говорю. Мы себя чувствуем тут будто под ударом. Мне начинает казаться, что ожидать нападения — так же паршиво, как отражать его, если не хуже.

Барак лишь буркнул в ответ. Его база располагалась посреди местности, прежде именовавшейся Канзасом, то есть между ним и тем, что произошло с Шайрез — что бы это ни было, — лежал океан. А вот база Фурсы находилась рядом с руинами человековского города Москва.

Однако же прошло уже две недели местного времени. Довольно Гюльшой промежуток, но никто во всей экспедиции не сумел найти хоть сколько-то реального объяснения произошедшего. Слишком много времени для натянутых нервов — ведь ожидание, о котором упомянул Фурса, действовало на всех.

И более чем достаточно времени для того, кто напал на базу Шайрез — опять же, кто бы это ни был, — чтобы перенести действия в другое место.

— Может, ты и прав, — отозвался в конце концов Барак, — но я лично не могу сказать, что я жду не дождусь, чтобы что-нибудь случилось. На самом деле, будь моя воля, — он понизил голос, — я бы уже свернул эту невыгодную затею. Эта планета — одна огромная заноза в заднице, и ничего больше. Я бы просто забрал с нее всех наших и зачистил ее.

Взгляды командиров баз встретились, и Барак увидел таящееся в глазах Фурсы согласие. Любой из дредноутов флота Тхикайра был в состоянии уничтожить все живое на планете. Конечно, если бы они это проделали, многие члены Гегемонии посмотрели бы на них с глубоким недоумением. А тщательное расследование могло бы создать катастрофические для Империи последствия. Но даже при всем при этом...

— Отчего-то мне не кажется, что командующий флотом намерен решить проблему подобным образом, — осторожно произнес Фурса.

— Да, и, быть может, ее и не следует так решать, — согласился Барак. Но я готов поспорить, что подобная мысль его тоже посещала в глубине души, и вы и сами это знаете.

— Проверка связи, — объявил командир бригады Карант. — Всем доложить обстановку!

— Первый периметр — порядок.

— Второй периметр — порядок.

— Третий периметр — порядок.

— Четвертый периметр — порядок.

Рапорты следовали один за другим, и уши Каранта довольно подергивались при каждом — до тех пор, пока последовательность не прервалась.

Командир бригады не встревожился, но напрягся.

— Пятый периметр — доложить обстановку, — приказал он.

Молчание было ему ответом.

— Пятый периметр! — рявкнул Карант — и тут раздались выстрелы.

Карант вскочил и кинулся к смотровой щели бронированного командирского бункера, а тем временем его подчиненных начало охватывать безумие. Командир бригады уставился в темноту и застыл, не веря собственным глазам, при виде буйства вырывающихся из стволов вспышек, что рвали ночную тьму в клочья. Он не видел ничего, кроме вспышек выстрелов автоматического оружия... и датчики тоже ничего не видели. Однако же его пехота вела стрельбу по чему-то, и у него на глазах одна из огневых точек, оснащенная тяжелым оружием, тоже открыла огонь.

— На нас напали! — раздался чей-то крик из динамика. На третий периметр напали! Они проходят через...

Голос оборвался, и Карант, к ужасу своему, услышал другие крики, полные тревоги и паники, тоже обрывающиеся на полуслове. Казалось, будто некий незримый и неудержимый смерч несется сквозь защитный периметр — а он, как ни напрягал зрение, ничего не мог разглядеть!

Голосов становилось все меньше; они стихали в диминуэндо, и это было еще страшнее, чем автоматный огонь и разрывы артиллерийских снарядов, выпущенных по противнику, которого никто не видел. Стрельба прекратилась. Последний крик захлебнулся, сменившись молчанием, и Карант почувствовал, как сердце застыло в груди.

Слышны были лишь возгласы персонала бункера, отчаянно пытавшегося связаться хоть с каким-нибудь постом с периметров.

Ответа не было. Лишь тишина. А затем...

— Что... что это?! — выпалил кто-то, и Карант, обернувшись, увидел, как нечто выплывает из расположенного под потолком инсталляционного окна. Командир бригады не успел даже попытаться понять, что же это было, когда тьма обрушилась на него, подобно удару молота.

Командующий флотом Тхикайр сидел в тишине своей каюты, чувствуя себя глубоким стариком, и проклинал тот день, когда его посетила блестящая идея использовать эту планету и ее проклятых человеков во благо Империи.

«Дело казалось таким простым, — почти испуганно подумал он. — А риск — вполне приемлемым. Но все пошло наперекосяк с того самого момента, как войска высадились на поверхность планеты. А теперь еще и вот это».

Весь личный состав базы Фурсы был уничтожен подчистую за одну ночь. И следом за ними, меньше чем за восемь часов, исчезли две пехотные бригады и бронеполк.

А они до сих пор не имели ни малейшего понятия, каким образом это могло произойти.

Они получили один-единственный доклад от командира взвода, утверждавшего, что его атакуют человеки. Человеки, не обращавшие ни малейшего внимания на ведущуюся по ним стрельбу. Человеки, которых не засекали ни тепловые датчики, ни датчики движения. Человеки, которых не могло там быть.

«Может быть, это невозможно. Или, может быть, это еще одно безумие этой свихнувшейся планеты. Как бы то ни было, этого довольно. Более чем довольно».

Тхикайр нажал кнопку коммуникатора.

— Слушаю вас, командующий, — донесся негромкий голос Ахзмера.

— Отзывайте войска, — пугающе ровным тоном произнес Тхикайр. — Я хочу, чтобы в течение двенадцати часов все до единого солдата покинули поверхность планеты. А потом мы позволим дредноутам Джайнфара использовать это Дайнтхаром проклятое место в качестве мишени для учебных стрельб.

Конечно же, это было проще сказать, чем сделать.

Организовать срочную эвакуацию всех находящихся на планете десантных сил было даже сложнее, чем высадить их. Но, по крайней мере, как с горечью отметил про себя Тхикайр, количество требующих эвакуации войск резко сократилось. Более половины его наземных сил было уничтожено. Как бы ни были малы его потери, если рассматривать их в процентном соотношении с потерями человеков, для Империи это все равно было сокрушительным разгромом, и ответственность за этот разгром лежала на нем.

Тхикайр уже покончил бы с собой, но никакое почетное самоубийство не стерло бы позорного пятна, павшего из-за него на весь его клан. Нет, для этого потребуется искупление в виде официальной казни... и даже этого может оказаться недостаточно.