Игорь Анейрин - Бремя власти

Я люблю тебя, красавица.

Я тоже люблю тебя, папа… Возвращайся быстрее…

Папашка твой визжал, как недорезанная свинья, когда его тащили на плаху…

Я буду делать это до тех пор, пока ты не почувствуешь в себе ребёнка…

В руке у него была толстая плеть из воловьей кожи…

Дрого, снова этот Дрого со спущенными штанами, держа её за раздвинутые коленки и мелко дыша, двигался взад и вперёд, заставляя голову биться и биться о стену…

Давай, Эврар, если хочешь, развлекись. И Гира тоже позови. Ей это нравится…

То же копьё, что ударило Гуго, с силой вонзилось в грудь лежащего без сознания Эдмунда. Из развёрстой раны, булькая, начала вытекать огромная лужа крови…

Сдох, ваша светлость.

Сдох, ваша светлость.

Сдох, ваша светлость.

Завизжав, Алиенора выдернула нож. И ударила ещё раз. Потом ещё и ещё. Тело Дрого дёргалось, затихая, а она продолжала наносить удар за ударом, кромсая, терзая и разрывая его на части, рыча, как волчица.

— Умри, умри, умри…

Кровь брызгала во все стороны, заливая её чудесное белоснежное платье с шитым серебром поясом, красные горячие ручейки стекали по лицу. Бесконечно, бесконечно, до тех пор, пока чьи-то сильные руки не обхватили её сзади.

— Тихо, тихо, девочка моя. — Голос Сайруса набегающей волной затопил её голову. — Тихо. Он умер.

Алиенора выронила нож. Крупная дрожь сотрясала её тело; она бы упала, если бы Сайрус не поддержал её.

Дрого был мёртв. Его грудь и его лицо представляли собой кровавое месиво; только один чудом уцелевший глаз внимательно и как будто с укором смотрел на свою убийцу, подёргиваясь мутнеющей плёнкой.

Голова закружилась, и она провалилась в темноту.

Алиенора очнулась в своей опочивальне. Она лежала на кровати; балдахин был поднят. Сайрус, повернувшись к ней спиной, перед окном жёг огонь на медном листе, который заменял ей зеркало — Алиеноре досталась комната без камина, — и, разрывая на куски, бросал в угли полоски белой окровавленной ткани, в которой она признала своё платье.

— Мастер Сайрус! Сайрус… — тихим голосом сказала она.

Обернувшись, маг внимательно посмотрел на девушку.

— Я пыталась что-то сделать, но у меня ничего не получилось.

— Что ж удивительного? — Он пожал плечами. — Два раза за один день — это почти невозможно для ученика. Но чем больше ты будешь пытаться, тем быстрее сила будет накапливаться в тебе. Это — как знания, как опыт. Увеличивается бесконечно.

— Я… я плохо себя чувствую. Месть не сладка.

Сайрус задумался.

— Пожалуй, да, — наконец произнёс он, — но невозможность отомстить намного горше. У тебя ещё будет время подумать над этим. А сейчас — вставай и собирайся. Мы должны бежать.

— Бежать? — бесцветным голосом спросила она.

Маг кивнул.

— Да. Дрого — всего лишь сын эорлина, а ты — эорлин королевства. А это значит, что на тебя писаные законы не распространяются. Но, с другой стороны, за убийство мужа, каким бы он не был негодяем, для жены полагается смертная казнь. Я бы не рискнул предположить, на какую чашу весов в нашем случае ляжет решение суда баронов Корнваллиса.

— Мне всё равно…

— Но мне — нет. — Сайрус подошёл к кровати и взял её за плечи, заглядывая в лицо. — Я добровольно дал слово служить тебе и постараюсь это слово сдержать. Очнись. Рич Беркли в любом случае не простит тебя. Ты ведь разрушила все его планы, понимаешь? Детей у вас с Дрого нет, а это значит, что шансов приблизиться к престолу у него никаких. А это то, ради чего он жил последние годы. Он будет мстить. И ты уже достаточно его знаешь, чтобы понять: этот человек не остановится. А если умрёшь ты, право наследования короны перейдёт к нему. Хочешь этого?

Алиенора вздрогнула. Рич, да, Рич. Как же она забыла про него? Она отомстила за себя, это так, но и отец, и Эдмунд всё ещё с мольбой тянут к ней оттуда свои руки.

Она решительно вскочила с кровати.

Опустившись на колени, Миртен задумчиво разглядывал чьи-то следы на высохшей за ночь земле.

— Он шёл здесь…

— Кто? — Эдмунд видел лишь истоптанную сотнями ног тропу у подножия горы, на вершине которой тянулся к небу замок Крид. Ирмио с Гуго просто стояли рядом, с интересом наблюдая за тем, как маг Огня ползает по пыли.

— Не знаю. Он . Человек. Десятки следов ведут наверх, человеческих и орочьих, но только эти — вниз. И они свежие. Этот человек ранен: капли крови, хотя и не очень частые, повсюду за его отпечатками. А вот тут, смотрите, — Миртен вскочил на ноги и принялся подобранной здесь же палкой тыкать в землю, — тут он поймал мою лошадь и уехал на юг. Я эти следы хорошо знаю. Моя кобыла ещё возле Сидмона правую переднюю подкову сбила.

— Тот, кто забрал Бремя? Так это человек?

— Да откуда ж мне знать? — слегка раздражился маг. — Если это тот, кто взял Бремя , то он что — пришёл с тенями ? И ему открыли двери — значит, его в замке знают, а он впустил теней ? Почему эти исчадья ада его не трогают? Кто его ранил, неважно. Может, люди, а может — и дхарги. Если это тени , то тогда вообще всё запутывается.

— Ясно одно, — раздался голос Ирмио, — нам лучше бы догнать его. Кто бы он ни был, он сможет рассказать нам о том, что случилось в замке.

— Догнать… — с сомнением в голосе произнёс Гуго. — Он же верхом. А наши лошади чёрт знает где.

Эдмунд решительно посмотрел на своих друзей.

— Но он ранен. Надо попытаться. Лошадей, может, и найдём. А если у этого человека то, что нам нужно, мы знаем почти наверняка, куда он отправится.

— За Стену, — чуть не хором ответили все.

Эд слегка улыбнулся.

— Вперед, — сказал он.

— Каким-то непостижимым образом Бремя Власти связано со Стеной.

Эдмунд сидел возле затухающего костра, вороша палкой угли и размышляя вслух. Миртен примостился рядом, а Ирмио и Гуго уже улеглись спать.

— Первый король, Мередидд Уриен, до того носил титул герцога Эервен, а сейчас это княжество за Стеной. Мередидд приехал оттуда и с помощью Бремени Власти подчинил себе всех князей Корнваллиса. Мой прадед Эван Когар отправился за Стену, скорее всего, имея при себе Бремя . Правда, как эта штука впоследствии оказалась в Криде, непонятно. Тени приходят из-за Стены, чтобы завладеть Бременем . И, наконец, этот человек, весь израненный, упорно едет на юг, к Стене.

Миртен согласно кивнул.

— И едет прямиком к тому месту, — промолвил он, — где Стена ближе всего. Он знает, куда ехать. Именно в окрестностях Харлеха она резко выпирает к северу, взрызаясь в королевство на добрые пятьдесят миль.

— Боюсь, мы его не догоним, — помолчав, хмуро сказал Эд.