Игорь Анейрин - Бремя власти

С этими словами Глэнис выставила на каминную полку несколько баночек и вооружилась крошечной щеточкой, взяв её двумя пальцами. Бланка потрясённо глянула на этот инструмент; никогда до этого момента ей не приходило в голову, что ресницы тоже можно каким-то образом красить.

Горничная уже заканчивала свою работу, когда двери после негромкого стука вновь отворились и в покои с поклонами вошли два человека.

— Мастер Орнус, к вашим услугам, — радостно произнёс первый из них, невысокого роста толстенький человечек лет сорока с таким же странным стеклянным сооружением на носу, как у лекаря Гленкиддина; сам нос у него был пуговкой, зажатой между двумя пухлыми щеками; смеющиеся глаза излучали довольство, а белозубый рот широко улыбался. Его одежда представляла собой странную смесь достатка и профессии: камзол и безрукавку, пошитые из дорогой ткани и ладно сидевшие на его пухленьком торсе, сплошь покрывали карманы и кармашки, с торчавшими из них маленькими и большими ножницами, иголками и разноцветными кусочками материи. Его туфли Бланку потрясли: красного цвета с невероятно длинными носами, загнутыми вверх наподобие овечьего хвостика.

— Я имел честь получить от лорда Кэдваллэдера указание явиться сюда, чтобы служить вашей милости своим умением. А ещё он сказал, что мне придётся одевать самую красивую девушку из всех, что я видел в своей жизни. Позвольте, позвольте…

Без всяких церемоний он подскочил к Бланке и, взяв её под руку, вывел на середину комнаты, а потом, чуть не пританцовывая, сделал вокруг неё круг почета.

— Великолепно! Прекрасно! Бесподобно! — пропел он. — Миледи, вы сложены, как богиня. Ни убавить, ни прибавить. Моя работа в очередной раз доставит мне удовольствие… Марк, живо…

Марк, подмастерье лет пятнадцати, с целой кипой мешков и тюков в руках, краснея, бледнея и не зная, куда девать глаза, мялся в углу спальни, не смея поднять взгляд на Бланку.

— У меня есть то, что вам подойдёт, госпожа — вновь заговорил Орнус, роясь в мешках. — Вы не поверите, миледи, но в свободное время я иногда для собственного удовольствия шью платья в надежде, что для них когда-нибудь найдётся подходящая фигура. Вы будете моим шедевром…

Бланка удивлённо уставилась на бесформенную груду разноцветных лоскутков ткани, которую он извлёк из мешка. Заметив её взгляд, мастер Орнус расплылся в широкой улыбке.

— О-о, не волнуйтесь, госпожа. Это всего лишь выкройки. Я не могу позволить себе таскать в мешках по пыльным коридорам мои произведения. А это произведения искусства, да-да, вы убедитесь в этом… позвольте…

Он необычайно ловко обрядил её в некое подобие платья и принялся орудовать иголками, поминутно опускаясь на колени, а затем вставая.

— Даже мои творения нуждаются в подгонке, — продолжал болтать он, — увы, никакая ткань не совершенна, и она не способна создать красоту самостоятельно, но лишь подчеркнуть что-то, либо скрыть мелкий недостаток, но в вашем случае я не могу позволить себе ошибиться. Всё должно быть скроено точно по фигуре. Готово.

Едва касаясь пальцами, он осторожно стянул с неё свою заготовку.

— Уже вечером я буду готов представить вам образец моего искусства. Это очень быстро, поверьте мне, и это благодаря тому, что у меня уже есть почти готовые вещи для вас, как я уже говорил. Один момент. Марк…

Подмастерье чуть не с головой залез в один из мешков и вытащил оттуда прекрасный халат, или точнее, что-то вроде домашнего платья из переливающегося изумрудно-зелёного шёлка, расшитого замысловатыми узорами.

— Пока, к сожалению, придётся обойтись только этим нарядом, — пояснил Орнус, — но вы не волнуйтесь — это всего лишь на несколько часов.

Беспрерывно кланяясь и улыбаясь, портной и подмастерье, пятясь задом, выскользнули за дверь. Вслед за ними, также с поклонами, удалились и горничные, на прощанье объявив Бланке, что в скором времени её навестит виконт Ламли.

Бланка провела время до обеда в блаженном ничегонеделанье; чуть позже она ещё немного поела, на этот раз более основательно, съев с пяток перепелов и закусив фруктами. Потом понежилась в постели и даже вздремнула ещё полчаса, а где-то в полдень, окончательно проснувшись, и не зная, чем себя занять, принялась листать большой фолиант с множеством миниатюр, лежавший на комоде. Это занятие, однако, ей скоро наскучило, поскольку книга оказалась медицинского характера.

От неизбежной скуки её спас приход Томаса Одли — в новёхоньких сапогах, модных лосинах и тёмно-синего цвета камзоле, шитом серебром.

— Неплохо, да? — Он покрутился то ли перед Бланкой, то ли перед большим зеркалом в белой с позолотой раме, стоявшим у стены, после чего плюхнулся на кресло рядом с кроватью.

— Я пытался вызнать, что здесь, да как. Так вот: похоже, у нас действительно надежда только на этого твоего виконта Ламли. Он здесь важная птица, хотя самого его мне увидеть так и не удалось. Что до короля, то он правда очень редко принимает посетителей, только если это не какой-нибудь барон. Но Роберта III, кстати, всё равно сейчас нет в замке: и он, и королева Лорелей должны прибыть не то завтра, не то послезавтра — они в гостях у какого-то северного графа, Тэлфрина, что ли.

— А одежда откуда?

— Это лорд Кэдваллэдер. Он приставил ко мне человека и тот провёл меня в Гардероб. Сказали, что платить ни за что не надо, и это вроде как для всех гостей замка Лонливен заведён такой порядок.

— Виконт Ламли должен прийти ко мне с минуты на минуту, — помолчав, сказала Бланка, — хотя… эта минута уже с утра длится.

— Вот как. Тогда, наверное, меня не должно здесь быть.

Томас поднялся и, взяв с девушки торжественное обещание немедленно дать ему знать, когда что-то прояснится, направился к выходу, чуть не столкнувшись нос к носу с Глэнис. Та присела в реверансе и сообщила Бланке, что лорд Кэдваллэдер просит позволения навестить её. Войдя следом, Гриффин торжественно поклонился, поцеловав девушке кончики пальцев. Последняя посмотрела на него в ожидании.

— Простите меня за эту церемонность, — улыбнулся он, — но я нынче по официальному делу.

— Меня примут? — Бланка чуть не подпрыгнула.

— Да. То есть… нет. Немножко наоборот. Вас просят о приёме.

— Кто?

— Его высочество Галахад Даннидир, виконт Арвэль, принц Корнваллиса.

— Сир, я не понимаю…

Гриффин рассмеялся.

— О, да не волнуйтесь так. Они с сиром Горацио большие друзья, придут вместе, и виконт Ламли представит вас принцу. Это просто предварительная встреча. Вы расскажете суть вашей просьбы и принц решит, стоит ли давать этому делу официальное продолжение.

— Но я… в таком виде… Мне сказали, что это вроде домашнего наряда.