Ив Форвард - Злодеи поневоле

Тем временем Валери спешила туда, где неподвижно лежал Сэм. Только бы снять с этого глупца свой талисман… В этот момент на нее обрушилось что-то тяжелое, и она рухнула, словно оглушенный гиппогриф, а Арси мысленно дал себе слово поблагодарить колдунью за то, что она смягчила его падение. Он вскочил на ноги, но тут же упал опять: похоже, у него была сломана лодыжка.

Дракон наконец прочистил нос и даже открыл покрасневшие, слезящиеся глаза. Увидев, что ему противостоят всего лишь одна молодая женщина и безоружный толстяк, дракон широко раскрыл огромную пасть, готовясь сжигать, кусать и рвать на части отвратительных приспешников зла, потревоживших его мирный сон. Но в эту минуту топот лошадиных копыт заставил его застыть в изумлении. Кайлана и Арси повернули головы, и даже Сэм с Валери очнулись, изумленно глядя на нового персонажа.

На поле боя неторопливо въезжал крупный, холеный вороной скакун, закованный, как и всадник на нем, в тяжелые латы. Громкий хруст гравия под огромными копытами разнесся по внезапно затихшему каньону. Высокий и стройный рыцарь, сидящий в седле, не смотрел по сторонам, а целеустремленно двигался прямо на дракона. Он был с головы до ног заключен в черную броню, и забрало его шлема с черным плюмажем было закрыто. На боку у него висел огромный меч с черным эфесом, в левой руке он держал массивный черный щит без герба, а в правой — поднятое копье с истрепанным черным же бунчуком. Дракон зашипел.

Четверо злодеев поспешно убрались с дороги боевого коня, а явно встревоженный дракон протрубил своим пронзительным голосом:

— Кто сей темный рыцарь в черных доспехах, осмеливающийся бросить мне вызов?

Копье медленно опустилось, и теперь его острие было направлено прямо дракону в грудь. Боевой конь рыл копытом гравий и фыркал, словно взбешенный бык. Дракон заметно смутился. Ему не раз приходилось встречаться со злодеями и прислужниками Тьмы: как и его сородичи, он, Люматикс Розово-Золотой, был драконом Добра и Света и сражался в великой Битве против созданий тьмы. И все эти создания, как правило, только рассыпали проклятия — да иногда молили о пощаде. Но крошечные злодеи, пробудившие его сейчас, вели себя по-другому. Впрочем, дракон решил не ломать над этим голову и поскорее с ними разделаться.

— Умрите, создания зла! Познайте гнев Люматикса! — пронзительно проревел он и изрыгнул струю пламени.

Конь рыцаря развернулся боком к огню, а всадник поднял щит. Струя пламени ударила прямо в центр щита и расплескалась, не причинив вреда ни всаднику, ни коню. Когда пламя угасло, дракон изумленно уставился на невредимого рыцаря, который уже снова поворачивался к нему, наставив свое отвратительно острое копье прямо в мягкое брюхо! Рыцарь пришпорил коня и рванулся в атаку.

Люматикс растерянно взвизгнул. Он был слишком велик, чтобы маневрировать в узком каньоне, и слишком тяжел, чтобы взлетать без разбега. Ему оставалось полагаться лишь на зубы, когти и пламя. Мысли его были настолько заняты рыцарем, что он не видел злодеев, приближающихся с обеих сторон.

Внезапная боль пронзила его переднюю лапу: три отравленных кинжала один за другим вонзились в нежную тонкую кожу под мышкой. Одновременно с этим в плечо ему ударил камешек и взорвался, словно ядро. За первым снарядом последовал другой, потом еще и еще: камни, заколдованные Валери, метко отправляла в цель праща бариганца. Кайлана ударила в землю своим посохом и произнесла заклинание, изменившее структуру почвы и скал: под лапами у дракона образовался тонкий слой скользкой грязи. Люматикс с яростным рыком закачался — и тут к нему подскакал рыцарь. Разбрызгивая грязь, он увернулся от огромного когтя и всадил щит прямо в раскрытую пасть. Посыпались искры и обломки зубов, но от удара рыцарь сам покачнулся в седле, и копье, вонзившись не в мягкое брюхо, а в жесткую лапу, с хрустом переломилось. Рыцарь торопливо потащил из ножен свой гигантский меч — но Люматиксу уже было достаточно. Избитый, весь в ссадинах, охромевший на две передние лапы, покрытый отвратительной грязью, он извернулся и помчался к выходу из каньона, сшибая камни гибким хвостом. Тяжелые когти заклацали по скалам, дракон набрал подходящую скорость и внезапно взлетел, оглушительно хлопая крыльями. В первую минуту победители испугались, что он вот-вот появится над каньоном, чтобы испепелить их сверху, но удары крыльев затихли вдали. Путешественники облегченно вздохнули и вопросительно уставились на своего неожиданного спасителя.

Рыцарь спрыгнул с коня, кивнул им, а потом нагнулся и заботливо осмотрел все копыта своего скакуна, проверяя, не получил ли тот каких-нибудь повреждений в бою.

Злодеи оказались в некотором затруднении. Люди в латах обычно стояли на страже добра и справедливости. Ничто так не раздражает трудолюбивого злодея, как вид всадника в сверкающих доспехах. Но, похоже, этот рыцарь был другого сорта.

Тяжело дыша, Сэм проковылял к рыцарю, встал перед ним и, утерев кровь, текущую из уголка рта, хрипло проговорил:

— Я — наемный убийца, а за мной стоят друидка, вор и злая колдунья. — При этих словах он услышал у себя за спиной какое-то шебуршанье. — Мы очень дурные люди. Если тебе это не нравится, то либо садись на своего коня и уезжай отсюда, либо попробуй с нами сразиться — и мы тебя прикончим.

Рыцарь поднял закрытую шлемом голову и вопросительно посмотрел Сэму через плечо. Рост его поистине внушал трепет: черный плюмаж колебался футах в полутора над головой Сэма.

Рискнув обернуться, Сэм увидел, что за ним, строго говоря, стоит только одна Кайлана. Прислонившись к скале, она с упреком смотрела куда-то вверх. Рыцарь поглядел туда, куда улетел дракон, потом перевел взгляд на Сэма и вытянул руку в железной перчатке. Сэм обмер. Металлическими пальцами рыцарь коснулся сэмова черного плаща, потом легонько ударил ладонью по своему черному щиту и наконец похлопал Сэма по плечу. Сэм выпрямился и стер кровь с подбородка.

— Тогда все в порядке, — проговорил он своим обычным голосом, недоумевая, как ему удалось это понять. Рыцарь снова забрался в седло, а Сэм направился туда, где только что были его спутники. — Вылезайте, не бойтесь! Этот парень — один из нас.

Колдунья и вор спустились из своего укрытия и принялись с любопытством разглядывать рыцаря. Арси вспрыгнул на валун, чтобы разговаривать с незнакомцем на равных.

— Привет, странник! Неплохо ты бился, — с широкой улыбкой проговорил он, привычно отметив, что воровать у этого типа нечего: доспехи крепкие, но простые, на мече — никаких украшений… Кинжал — да, но он не особенно хорош. Кошельков нет. За лошадь можно было получить неплохие деньги, но стоит ли трудиться ее красть? Рыцарь чуть склонил голову, принимая похвалу, но ничего не сказал. Арси был заинтригован. — Гляжу я, ты парень тихий. Говорить не можешь?