Михаил Ежов - Время камней

Сафир направился прямо к императорским покоям. От цели его отделяла всего сотня футов. Миновав два коридора, он очутился перед дверью, за которой находились телохранители — их Ормак не мог снять с поста ни под каким предлогом. Обычно их бывало не меньше четырех, и еще два десятка дежурили в смежных комнатах справа и слева. Попасть к Камаэлю можно было, только миновав их, так как помещение, в котором они находились, было вытянуто вокруг императорских покоев — для того, чтобы никто не мог проникнуть к повелителю Урдисабана сквозь стену.

Сафир понимал, что предстоит жестокий бой с теми, кто превосходит его и по мастерству и численно. Рассчитывать он мог только на магию, внезапность и те приспособления, которые вручил ему Дьяк. Они были тщательно разложены по карманам — так, чтобы можно было легко достать необходимое.

Сафир извлек горсть маленьких шариков и зажал их в кулаке. Затем приложил ладонь к двери, и через полминуты замок тихо щелкнул. Маград выхватил меч и ворвался в комнату, почти одновременно с этим выбросив вперед шарики. Четыре гвардейца ринулись на него, занося обнаженные клинки. Сафир отразил несколько стремительных ударов, ушел от последовавших за ними выпадов и очутился в середине комнаты. Шарики тем временем разлетелись по полу и через секунду лопнули, издав серию тихих хлопков. Из них повалил едкий желтый дым. Не обращая на него внимания, преторианцы бросились на Сафира, тесня его к двери в дальней стене комнаты. Это было Маграду на руку, так как оттуда он мог попасть прямо в малый аудиенц-зал императора. Он поспешно отступал, отражая сыпавшиеся на него удары.

Дым быстро заполнял комнату, и вскоре дальше двух шагов уже трудно было что-либо различить. Когда из боковых дверей выскочили телохранители с копьями, мечами и арбалетами на изготовку, они казались бесформенными тенями. Сафир видел лишь тех, кто наступал на него. Он спиной чувствовал, что скоро упрется в дверь, и свободной рукой достал из кармана металлический тубус. Выдернув зубами пробку, он бросил его под ноги нападавшим. Те едва обратили на него внимание, видимо, решив, что противник просто пытается отвлечь их подобным трюком. Из трубки повалил сиреневый дым. Смешиваясь с желтым, он приобретал грязно-бурый оттенок. Через несколько мгновений телохранители начали кашлять, из глаз у них потекли слезы. Сафир наблюдал за ними не без любопытства. Сам он заранее принял противоядие, и представлял, что должно произойти, только со слов Дьяка.

Маград уперся в дверь и не оборачиваясь нащупал ручку. Четверка преторианцев, первыми вступивших с ним в бой, потерялась в клубах дыма. Сафир видел скорчившиеся силуэты, пытавшиеся удержаться на ногах. Остальные мелькали в буром тумане подобно теням, отовсюду доносились выкрики и стоны. Дьяк говорил, что ядовитые пары обожгут легкие изнутри, но последствия не будут смертельными.

Сафир был рад, что удалось обойтись без жертв и ему не пришлось никого убивать. Отворив дверь, он проскользнул в аудиенц-зал и заперся. Оглядевшись, он не заметил Камаэля. Вероятно, тот находился в другом помещении. Сафир прислушался: из-за двери доносились сумбурные вопли, но никто, похоже, так и не понял, что Маград пробрался в покои императора.

Сафир осторожно двинулся через темный зал, держа меч наготове. Он понимал, что Камаэль мог слышать звуки заварушки и приготовиться к встрече. Пройдя через комнату, он отодвинул занавес и очутился в другом помещении, где была устроена небольшая оранжерея. К ней вела широкая лестница.

Сафир начал подниматься, и через несколько секунд уже был среди цветов, горшков и кадок. Вокруг высились пальмы и другие экзотические растения, привезенные в Урдисабан из разных стран. Среди листвы дремали птицы самых причудливых расцветок. Некоторые были в позолоченных клетках, другие сидели прямо на ветках.

Сафир шел между кадками, вглядываясь в темноту между стволами. Но и здесь было пусто. Он открыл дверь в конце оранжереи и оказался в рабочем кабинете императора. Возле кресла горел масляный светильник, дающий достаточно света для того, чтобы читать или писать.

Сафир подошел к столу и придвинул лист бумаги, испещренный записями, — император давал указания своим легатам относительно военных действий против напавших на границы варваров. Чернила еще не высохли, перо лежало рядом, и под ним расплылась маленькая клякса — его бросили второпях, не потрудившись даже вытереть. Значит, Камаэль был в кабинете, когда началась заварушка, и сбежал. Сафир перевел взгляд на дверь, ведущую в галерею, где располагались мраморные бюсты правителей Урдисабана, — с самого основания Тальбона. Через нее можно было попасть в спальню и еще ряд помещений, в том числе оружейную и трофейную. После исчезновения Маграда меч и доспехи императора должны были перенести во дворец, пока не будет назначен новый оруженосец — эта мысль пришла Сафиру в голову между делом, и он досадливо поморщился: ему не хотелось думать о том, что он потерял, поскольку это неизменно вызвало бы воспоминания о недавнем разговоре с Армиэль, который он изо всех сил старался забыть.

Маград решительно вышел на галерею. Высеченные из камня фигуры правителей смотрели в пустоту, похожие на заколдованных великанов. Сафир двинулся между ними, бесшумно ступая по ковровой дорожке. Дверь впереди была распахнута — не оставалось сомнений в том, что через нее совсем недавно кто-то прошел. Маград ускорил шаги и вскоре оказался в оружейной. Здесь было пусто и темно. В дальнем конце виднелась большая арка, за которой располагалась лестница, ведущая в трофейную.

Сафир решительно пересек первый зал, взбежал по ступеням и очутился в огромном зале, уставленном по периметру знаменами, значками, эмблемами, доспехами и оружием побежденных врагов Урдисабана.

Камаэль Марад-Изтаэрд ждал его здесь. Вооруженный своим мечом Лаэмортом, он стоял в центре комнаты, глядя на Сафира. Зал освещали двадцать ламп, установленных на железных треногах, — видимо, император сам зажег их.

Маград остановился, чтобы разглядеть своего врага. Камаэль был в тунике — не надел даже легкого панциря, хотя время у него наверняка было. Император пошел ему навстречу, поднимая оружие.

— Наконец мы встретились, — проговорил Сафир, просто чтобы нарушить молчание. Глядя на Камаэля, он не мог поверить, что это тот самый человек, который когда-то приказал убить его родителей. Лицо, осанка — все было таким привычным и знакомым, почти родным. Скрепя сердце Сафир двинулся на своего противника.

— С тобой бесполезно говорить, лорд Маград? — вопросил Камаэль тихо.

— Все уже сказано! — ответил Сафир, хотя это и далось ему с трудом. — Ты знаешь, зачем я пришел!