Стив Виттон - Кровь ангела

Зара тяжело вздохнула, глядя вслед возлюбленным, как они, тесно прижавшись друг к другу, пробираются сквозь сугробы.

Затем услышала снаружи грохот, скрип и фырканье лошадей и, опустив взгляд, увидела внизу перед таверной упряжку из четырех лошадей. Кучер, сидевший на козлах, свободно держал кнут в руке, лицо скрыто в тени широкополой шляпы, и ждал. Каждый раз, когда лошади фыркали, из ноздрей вырывались струи белого пара. На дверце кареты красовался золотой герб: два льва под украшенной дубовым венком короной с угрожающе поднятыми лапами и разинутыми в ярости пастями боролись друг с другом.

Зара чуть помедлила в нерешительности, раздумывая, насколько правильно то, что она решила предпринять. Затем резко отвернулась от окна. Фальк прав: она была слишком долго мертва, настало время вернуться к жизни!

Даже если только на одну ночь.

Карета катилась в ночи, темным призраком на фоне черного леса, который освещался, только когда налетавший западный ветер разрывал на мгновение облака и несколько слабых лучей лунного света окрашивали местность серебристым матовым светом. С тех пор как Зара покинула гостиницу, ветер, принесший с собой запах холода и снега, окреп, и теперь трепал верхушки деревьев на опушке леса. Несколько минут назад последние дома Мурбрука остались позади, и карета громыхала по утрамбованной земле, и все, что еще напоминало о цивилизации, так это только полусгнившие, перекошенные деревянные изгороди, отгораживающие дорогу от болота.

Зара смотрела на мелькавшие за окном в сумерках пейзажи и старалась совладать с волнением. Наверное, все же это была не самая лучшая идея — поддаться порыву и сесть в карету; было бы лучше остаться и ждать возвращения Фалька. Но теперь было слишком поздно — она уже на пути к имению Грегора д'Арка, и все, что должно произойти, произойдет.

Что ж, пусть события идут своим чередом.

Она откинулась на сиденье и закрыла глаза. Глухая боль от ран, из которых Фальк вытащил пули, еще мучила тело, как после вырванного зуба, но самое позднее завтра ее раны полностью заживут и о событиях в ущелье будут напоминать лишь шрамы в ее измученной душе. Не то чтобы эти шрамы слишком сильно отличались от других, оставшихся в душе в течение последнего тысячелетия, но…

Она внезапно очнулась, когда карета стала делать длинный правый поворот. Лес на обочине дороги отступил, и за окном показалась усадьба Грегора д'Арка — огромный двухэтажный, похожий на дворец дом с двумя пристройками поменьше, слева и справа. Когда-то штукатурка сооружения была белого цвета, но время и непогода сделали ее серой и хрупкой; местами в ней не хватало больших кусков, в некоторых окнах были выбиты стекла, или они стали слепыми от древности. Но это ничего не меняло во внушительном облике здания, которое легче было представить где-нибудь в предместье Маскарелля, чем здесь, в такой глуши.

Карета обогнула огромную клумбу и подкатила к парадному входу. Вдоль подъезда горели масляные светильники в чашах на треножниках, неровный свет огней скользил по фасаду как живое существо, созданное из света и тени. Затем карета толчком остановилась, и прежде чем Зара взялась за ручку дверцы, ее уже открыл кучер, поспешно стянул шляпу с головы и почтительно склонился почти до земли.

Но хотя кучер ничего не сказал и не осмеливался смотреть на нее открыто, она явственно ощущала его взгляды на спине, когда шла по снегу к лестнице, и внезапно подумала: он знает, что она сделала сегодня, и поэтому так пристально на нее смотрит. Конечно, это была полная чепуха, кроме Фалька, никто не знал, что в действительности случилось в каменном мешке. Если было бы иначе и фон дер Вер, Сальери или еще кто-нибудь из Мурбрука только заподозрил что-нибудь, они тут же устроили бы самосуд под руководством Сальери, со Священным Писанием в руках и огнем во взоре, с вилами, копьями и факелами устремились бы за ней, чтобы «изгнать зло». Как несколько часов назад в лесу в ушах ее звучали крики из прошлого: Монстр! Убейте монстра! Но Зара постаралась прогнать тяжелые воспоминания, прежде чем они успели прочно засесть в голове, приподняла подол юбки и решительно направилась по широким, стоптанным каменным ступеням наверх.

Из окон на снег падали теплые золотисто-красные лучи света. Зара подошла к обитым железом тяжелым дубовым дверям, почти вдвое выше ее, протянула руку и тяжелым дверным кольцом в форме львиного черепа ударила по темной древесине. Через мгновение с легким скрипом приоткрылась правая створка двери, и Зара увидела худое, почти аскетическое лицо пожилого мужчины, чей темный костюм и манера держать себя выдавали в нем дворецкого.

— Мадемуазель, — доброжелательно сказал он и сделал легкий поклон. — Господин уже ждет вас. Не будете ли вы любезны последовать за мной…

Он прикрыл за ней двери и степенными шагами повел через вестибюль и дальше — лабиринтами коридоров в западное крыло. Внешне дом казался большим, но изнутри представлялся просто огромным. Коридоры, по которым она следовала за старым слугой, шириной были почти три метра, потолки вдвое выше нее, и никакого намека на запущенность, заметного на фасаде. Наоборот, толстые ковры, устилавшие каждый сантиметр пола, картины в богатых рамах, гобелены на стенах и благородная старая мебель создавали атмосферу солидности и роскоши, подчеркнутую помпезными люстрами, благородными тканями на стенах и искусно вписанными в интерьер колоннами. Всюду в подсвечниках горело по семь свечей, от них в помещении распространялся приятный запах ароматизированного воска — пахло жасмином, фиалкой и летом, и Зара с удовольствием вдыхала душистый воздух полной грудью.

Когда они проходили мимо высокого, почти до потолка зеркала в позолоченной раме, Зара бросила взгляд на свое отражение скорее случайно, ибо обычно избегала смотреть на себя в зеркало, как будто страшась того, что может увидеть. Вампиры в легендах не имеют отражения. Но когда она увидела себя сейчас — высокую, стройную женщину в ниспадающем складками черном платье, с накидкой, свободно наброшенной на стройные плечи, с длинными черными волосами и тонкими, прекрасными чертами лица, с большими зелеными глазами и пухлыми губами, то, к полной неожиданности для себя, установила, что выглядит хорошо, гораздо лучше, чем предполагала, — особенно после недавних событий.

Она выглядела как сама цветущая жизнь. Но еще поразительнее, что она так и ощущала себя. Она не могла сказать, была ли причина в выпитой ею крови или в том, что она была так взволнована, как уже давно не волновалась, но что бы это ни было, оно помогло Заре почувствовать себя сильной, энергичной и — живой…