Павел Буркин - Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы)

Аморально? Не по обычаям и заповедям святых аскетов? Но когда сходятся двое любящих, для них нет ничего запрещенного и аморального. Точно так же, как когда пытаются им подражать, из корыстных ли побуждений, по приказу ли кого-то важного, просто потому, что "пришла пора", любая "правильность" будет бесстыдной и похабной. Продержался Моррест совсем недолго - и снова, закинув ее ноги на плечи, вошел блестящим от девичей слюны "копьем".

И снова там, где обычно мог находиться лишь ничтожный Император, раздавались стоны влюбленных, клейкие звуки поцелуев, учащенное дыхание, шелест потревоженных простыней... Моррест не знал, сколько раз он овладел ею за ночь, заменившую собой десятилетия семейного счастья. Не смогла бы ответить и Эвинна, сколько раз теряла себя в океане наслаждения, а потом вновь обретала в объятиях любимого на смятой постели. Лишь когда небо за окном стало отчетливо светлеть, Моррест почувствовал, что вот теперь - все.

- Иди, - прошептала Эвинна. - Скоро новая смена. Они займут посты по прежнему расписанию, а ты теперь Императору не нужен. Они попытаются тебя убить.

Моррест усмехнулся.

- Это не получилось у Амори, а уж у дворцовых-то вертухаев...

- Кто такие "вир-тух-хаим"? - на свой лад переиначила Эвинна.

- Такие как те, кто стерегут дворец. Рожи их запойные видела? То-то же. Не бойся, я не дам себя убить - ведь это наверняка бы тебя расстроило...

Моррест быстро натянул штаны и рубашку, не заняла много времени и перевязь с мечом: рассвет все увереннее пробивался сквозь ночной мрак. Напоследок Эвинна протянула тонкое золотое кольцо браслета, одного из тех, что украшали ее руки.

- На память. Вон в той шкатулке - тысяча "эгинаров". Высыпи золото во что-нгибудь - и уходи.

Ничего подходящего Моррест не нашел, решил просто ссыпать золото в карманы. Так-то лучше. Он понимал: пути назад нет, остается снова, как два бесконечных года назад, уходить в неизвестность. Все повторяется, все идет по кругу. От рождения к смерти. От смерти - к рождению. От обретения к бегству и снова к обретению. Но что можно обрести, потеряв Ее? Эвинна не собиралась спрашивать, но все-таки решилась:

- Куда пойдешь?

А правда, куда? В Алкию точно нельзя. Амори нескоро забудет его художества, да и Эленбейн обрадуется до глубины своей душонки возможности свести счеты. Но и в Империи, в которую теперь входят и Верхний Сколен, и Нижний, ему нет места. Значит, в Балгр, под крылышко к Ардану? Но с какой радости мятежный наместник примет того, кто не дал Амори прикончить Империю? Еще соблазнится наградой, да и выдаст одному из властителей. Значит, на Север? Вроде бы так и стоит поступить - там ценятся мужество и воинское мастерство. Сколотить, скажем, из кетадринов, войско и бросить его на Хайодр. Пусть Амори тоже повоюет на два фронта. А можно просочиться в Хедебарде или Гвериф, где будут сражаться, даже если Эвинна погибнет - им наверняка понадобится опытный командир.

А можно... Ведь, в конце концов, на Эвинне история не кончается. И важно, чтобы ее мысли и чувства не потерялись в череде поколений, пережив темное время. Тогда обязательно придут лучшие времена. Не обязательно сражаться мечом и даже винтовкой. Можно и словом.

- Пойду по миру, посмотрю, чем тебе можно помочь... на местах. А если случится самое худшее, кто-то должен продолжить борьбу. Может быть, на Север пойду, или обратно в Верхний Сколен.

- На Север не ходи. Там не любят чужаков. В Верхнем Сколене тебе самое место, там тебя не найдут ищейки... моего мужа. А я попробую научиться жить без тебя, но во имя Сколена.

- И я тоже, любовь моя, - прошептал Моррест, последний раз касаясь припухших от поцелуев губ. Как и в первый раз, без скрипа и шума отворилась - и затворилась дверь. Вынеся меч из ножен, он осторожно двинулся в багровый полумрак. Нельзя дать стражам себя убить. Хватит с Эвинны и просто разлуки, не хватало ей еще оплакивать смерть любимого...

...Первого стражника - здоровенного, но рыхлого и безбородого, с лицом, будто слепленным из творога - сразу видно, евнух - он приметил на полпути к тайной двери. С коротким, страшным в коридорной тесноте, мечом страж прохаживался по коридору, и не было ни малейшей возможности его обойти. Моррест решил проблему, удачно метнув засапожный нож. Но громкий хрип умирающего и лязг упавшего меча лишили его возможности уйти без шума.

Это утро стражи женской половины запомнили надолго. Моррест сражался, как одержимый, выскакивая из-за углов, нанося смертельные удары - и снова уходя в пыльный мрак пустующих помещений, чтобы позже провести еще одну, короткую и смертельную схватку. Заработал пару порезов, но сумел прорваться на конюшню государственной почты.

Моррест выскочил через одни из ворот, на одном дыхании подлетел к коновязи, вскочил на быстроногого почтового жеребца - и поскакал прочь из города. Столица уже просыпалась, но еще нежилась в постели, в лучшем случае готовила завтрак, натягивала штаны или наскоро любила жен и мужей. Всадника, неистово гнавшего коня по предрассветным улицам, мало кто видел. А стражников еще никто не предупредил, они решили, что это гонец Императора. Моррест добрался до квартала Нижнего города, занятого его солдатами. А они вряд ли выдали бы его, даже если бы доподлинно знали, что сотворил их сумасшедший командир. Здесь Моррест получил нового коня, неприметного, но выносливого и умного "баркнея", способного скакать целый день. К вечеру Моррест и те, кто пошли с ним, уже затерялись в пригородных лесах и развалинах былой славы.

Он еще не знал, как, что и где будет делать. Но одно знал точно: он будет и дальше сражаться за Империю. И за императрицу. Не за трусливого сластолюбца на престоле.

В рабочем кабинете Императора Тород был впервые. Изящные золотые лампы, инкрустированные бриллиантами и заправленные розовым маслом, бросали мягкие отблески на стены, украшенные роскошными фресками с какими-то любвными сценами и видами природы, гигантский малахитовый стол и увесистые кресла из мореного дуба, хрустальные вазы и кувшины с вином... Как в такой обстановке можно работать, бывший разбойник, ныне комендант Старого Энгольда, не знал. Но именно здесь собрались высшие чиновники Империи, командующие ее армиями, Император и Императрица.

Тород скосил глаза на Эвинну. Как-то ее изменили полтора года мира, рождение ребенка, который - хотя бы официально - считался единственным сыном Карда. Значит, Эвинна воистину избранница Богов, еще раз совершившая невозможное, правда, уже не на поле брани, а в монаршей постели. Наследник, надо же! И сразу сын! Сына этого Тород уже видел - крепенький, спокойный малыш полугода от роду, да и имя Аргард - "восстановитель" в переводе со старосколенского - не самое худшее. Если он восстановит Империю Арангура Третьего, сокрушив державу Амори, и укажет Харванидам на их место... Хотя он и сам Харванид, иначе и быть не может...